6 Синдикат Нью-Мексико (исп. Syndicato Nuevo Mexico) – группировка, основная в 1979 г.
латиноамериканскими заключенными из Исправительной колонии округа Берналильо, г. Альбукерке. В 1980 г.,
вскоре после кровавого мятежа в федеральной тюрьме Нью-Мексико, расположенной в г. Санта-Фе,
группировка заключенных распространилась на всю тюремную систему штата.
40
http://worldselena.ru/________________________________________________________________________
рассказала. Для начала я ломаю ему позвоночник, чтобы охренел от боли, и только потом
сворачиваю шею.
Несколько секунд спустя я сижу на корточках прямо на столе. Все рожи повернуты ко
мне, и на всех так и написан шок. Охранник, который вызывал подмогу, все еще держит
рацию у отвисшей челюсти.
Я выпрямляюсь. Спокойно спускаюсь на пол. Беру свой поднос и пересаживаюсь за
другой стол. На меня глазеет какой-то старик. Но не боится и не хочет меня ни трахнуть, ни
сделать своей «шестеркой», поэтому я мигом проникаюсь к нему симпатией.
- А ты знаешь, как произвести впечатление, - смеется он.
Я подмигиваю в ответ и съедаю то, что успеваю, пока на меня не наваливаются
охранники. Оказывается, кормят тут не так плохо, как я думал. Я и похуже ел.
Все выходы из столовой блокируют. Зеки на полу, а меня скручивают четверо
охранников. Я не сопротивляюсь. Они всего лишь делают свою работу. Поэтому опять лежу
носом в пол под мужиками с пушками и «тазерами». Электрошокеры – то еще удовольствие.
Больно от них зверски.
В ходе расследования в мою пользу свидетельствует охранник, который пытался
вызвать подмогу. Само собой, я в карцере, но меня вызывают на личный допрос к
начальнику тюрьмы. Расследование, между прочим, полномасштабное. Наверное,
единственная причина, почему мне не предъявляют новых обвинений, – тот самый охранник.
Его фамилия Госсет. Он… заинтригован. Все время держит ухо востро и чуток прудит в
штаны каждый раз, когда я смотрю в его сторону. Однажды он может пригодиться.
Ко мне с визитом приходит горстка мужиков из правительства штата. Рассказывают в
красочных подробностях, какой я умный. Говорят, показатели моего IQ «несоизмеримы».
Хотят провести еще какие-то тесты.
- Я в тюрьме, - говорю я им. – И что это говорит о моем интеллекте?
От тестов отказываюсь, и они сваливают, поджав хвосты.
Когда меня наконец отпускают на общий режим, я довольно быстро привыкаю к
образу жизни местного головореза. Со мной почти никто не связывается, а если и
связывается, то крайне редко. Всегда находятся те, кто хочет заработать себе репутацию. А я
стал вызовом номер один.
Через какое-то время нарисовываются общественные организации, которые работают
внутри системы и вне ее. Некоторые пытаются меня завербовать, но я ясно даю понять, что
ни на кого работать не стану, и попытки сворачиваются. Все они знают, что воли мне не
видеть еще очень долго, а значит, я не смогу публично упрекнуть их в попытках нанять
главаря всея зоны. Как всегда, все упирается в политику и законы выживания.
День за днем жизнь в тюрьме превращается в мешанину скуки, выживания и всякой
ерунды. Время от времени кто-то из охранников начинает мнить себя самым важным,
очередной пахан отдает приказ своим прихвостням и то тут, то там вспыхивают случайные
драки. Правда, здесь драки всегда заканчиваются чьей-нибудь смертью, поэтому к ним
относятся очень серьезно.
Я решаю не терять времени даром и продолжаю изучать то, что начал на вечерних
занятиях, – юриспруденцию и компьютеры. В компьютерах меня в основном интересует, как
их взломать. Первым делом взламываю систему своей школы, где целых три месяца
обучался тому, что уже знал, и выдаю себе свидетельство о среднем образовании. Потом в
онлайн-программе колледжа получаю диплом юриста. А еще становлюсь местным
компьютерным гением. Начальство тюрьмы постоянно просит ремонтировать им компы.
Снова и снова я создаю вирусы, которые активируются в определенные дни и в
определенное время. Когда меня вызывают, я уничтожаю собственный вирус и заражаю
компьютер новым, который запускается через пару месяцев. Меня спрашивают, почему я не
могу починить компьютер раз и навсегда. Я отвечаю, что надо прекращать ходить по порно-
сайтам, и тогда ничего не будет ломаться. На этом вопросы всегда заканчиваются.
41
http://worldselena.ru/________________________________________________________________________
***
Короче говоря, всего это хватает, чтобы пару лет не помирать от скуки. Как вдруг
Датч снова оказывается в смертельной опасности. Я уже понял, что все испытания
появляются на ее пути именно потому, кто она такая. Без сверхъестественной помощи никто
не смог бы с такой завидной регулярностью попадать в неприятности.
Так уж исторически сложилось, что ангелы смерти долго не живут. Умирают в юном
возрасте, а потом добивают свой срок службы, переправляя души между измерениями.
Откуда я все это знаю? Много учусь и многое вспоминаю. Например, кто я такой и
откуда взялся. Если сравнивать, это как заново складывать разбитое стекло. Процесс
медленный и мучительный. Каждая картинка, всплывающая в памяти, как острый осколок,
который с трудом вписывается внутрь уже вставшего на место.
По ночам я снова и снова вижу ад. Нечеловеческие армии и эпические сражения. И
эти видения удивляют больше других, потому что они обо мне. Не зря все шепчутся по
углам, называя меня «дыханием дьявола». Я не человек. Точно не знаю, кто я, но знаю одно:
что-то во мне с человеком не имеет ничего общего. Как нельзя назвать человеком и всю Датч
целиком.
Благодаря способности незримо путешествовать по миру, я многому учусь.
Оказалось, что стены и решетки тюрьмы для меня не преграда. Я могу отправиться куда
угодно. Понял это, когда узнал, что Датч настоящая, а я, судя по всему, в буквальном смысле
выходил из тела, чтобы ее найти.
Все думают, что у меня какие-то припадки. Берут анализы, но серьезных
обследований госбюджет не предусматривает. Наверное, оно и к лучшему. Не думаю, что это
на самом деле припадки. Уж точно вряд ли их можно объяснить с медицинской точки
зрения.
Иногда меня притягивает против воли, и я теряю сознание. Крайне неуместно, потому
что в глазах некоторых выглядит как слабость. Когда я в таком состоянии, любой может
меня прикончить. А значит, я могу умереть, потому что кое-кто имеет склонность постоянно
оказываться по уши в дерьме и на волосок от смерти.
Очередное открытие поджидает меня как раз в один из таких самых неудобных
моментов. Вот я сижу на нарах и читаю, а через секунду стою перед Датч. Она в кампусе
Университета Нью-Мексико. Само собой, на нее кто-то нападает. Во мне вспыхивает такая
ослепительная ярость, что я даже не задумываюсь – сразу достаю меч и рублю мужику
позвоночник. Но удивляет не это, а то, что меня позвала Датч. В прямом смысле слова
вызвала. Неужели так было всегда? Так что здесь правда? Я сам ее искал все эти годы, или
это она меня призывала к себе?
Поразмыслив, я прихожу к выводу, что оба предположения верны. Перед тем как
оставить Датч разбираться с университетской охраной, я на прощение легким дуновением
прикасаюсь к ее губам. А возвращаюсь с заточкой в груди. Подарочек от очередного
молокососа из «Синдиката». Я-то думал, мы пришли к соглашению. Ну или хотя бы к
взаимопониманию.
Пацана я не убиваю. Очередная стычка мне ни к чему. Зато во всех красках получаю
доказательства того, какими негативными могут быть последствия смертельных опасностей,
в которые постоянно вляпывается Датч. Для меня, не для нее.
Правда, я специально чуток разукрашиваю пацана. Ломаю нос. Может быть, чересчур
сильно передавливаю глотку. А потом лично доставляю его «Синдикату». К сожалению,
действовал он не по приказу, а по собственной инициативе. Очередной ублюдок в начале
пути, который жаждет проявить себя. В ту ночь он сдох в луже собственной крови. И лужу
организовал ему не я.
Через два с копейками года ко мне приходит Амадор. Вообще-то, он приходит
каждый месяц, но этот визит особенный. Вполне мог бы попасть в мое личное дело как
визит, когда я чуть не свернул шею лучшему другу.
- Меня повязали за нападение при отягчающих обстоятельствах, - рассказывает он. –
42
http://worldselena.ru/________________________________________________________________________
Скорее всего мне светит срок.
Я смотрю на него так, будто не понимаю, о чем речь. Он же вот-вот женится! Его
