Глава 9
Спустя две недели Райли упала в кресло, стоявшее у неё в кабинете. Как правило, список предстоящих дел её бодрил, вызывая прилив сил. Среди целей и крайних сроков она обычно чувствовала себя как рыба в воде. Однако с тех пор, как она бросила Дилана, всё ей казалось… скучным, не вдохновляло. Даже шоколадная крошка, которую она добавляла в мафины с отрубями, не приносила счастья.
Вот так, это было просто-напросто ужасно.
Подавив вздох, Райли постучала ручкой о листок промокательной бумаги и постаралась собраться с мыслями. Она велела Кейт назначить ей как можно больше свиданий с партнёрами, которые подходят под требования её списка, и уже виделась с четырьмя мужчинами: юристом, бухгалтером, учителем и врачом. Те оказались интеллигентными, сдержанными и респектабельными. Хотели детей. Она хорошо провела время, но, боже, какими они были скучными.
Дилан её уничтожил.
За последние две недели она сотню раз тянулась к телефону, чтобы ему позвонить. Вероятно, Дилан повесит трубку, когда её услышит. Райли было мучительно сознавать, что она причинила ему боль, тогда как он лишь смело признался в своих истинных чувствах. В тех самых чувствах, что испытывает к нему она, только слишком трусит, чтобы последовать его примеру. Что за неразбериха.
Её днём и ночью преследует неотвратимая правда: Дилан Маккрей — мужчина, которому она предначертана. Может, Дилан и не такой, как ей представлялось, зато он её дополняет. И понимает. Не обращает внимания на блажь, уважительно относится к её карьере, знает её прошлое, ублажает её тело и душу с голодом, которому нет равных. Жизнь без него была бы более спокойной, более размеренной. Но она оказалась бы пустой, одинокой и безрадостной.
Что же ей делать?
Как его вернуть?
На телефоне вспыхнул красный огонёк.
— Мисс Фокс, к вам посетитель. Он не записывался, но настаивает, что вы его примете. Некий Дилан Маккрей.
У неё отвисла челюсть, и только после нескольких попыток заговорить ей наконец-то удалось пискнуть:
— Да, Синди, благодарю, можете его впустить.
Она бросилась убирать на столе, встала, села, снова встала. Ладони взмокли от пота. Что ему нужно? Он ещё злится? Может, он попытается её вернуть? А вдруг он скажет, что её уход — лучшее, что произошло в его жизни? Через полминуты он — в тёмно-синем костюме в полоску, красном галстуке и кожаных туфлях — неспешно вошёл в дверь. Дилан выглядел как символ великолепия и успеха: истинный американец, могущество и властность в каждом движении, чёткие, безупречно отутюженные складки одежды и свежий аромат лосьона после бритья, который хотелось вдыхать не прекращая.
— Дилан, — задыхаясь, сказала она, — не ожидала тебя увидеть.
— Райли, — кивнул он, однако его глаза светились какой-то загадочной решительностью, — я и сам не ожидал здесь оказаться, но после двух недель пришлось. Стало ясно, что у меня нет выбора.
Райли бросилась к нему. Пространство между ними внезапно стало казаться разверзнувшейся пустотой. Она чувствовала тепло его тела с другого конца комнаты.
— Хо-хочешь присесть?
— Нет, спасибо. Я ненадолго.
Райли боролась с дрожью, пытаясь выглядеть спокойной. Переминалась на высоких каблуках, радуясь, что сегодня надела элегантный костюм в розовую клетку. Ей требовалась вся её уверенность в себе.
— Почему ты здесь?
Он ухмыльнулся. Сверкнул манжетами. Непринуждённость его позы чем-то напоминала кота из джунглей, который лениво разлёгся в лесу, чтобы вздремнуть, перед тем как отправиться за добычей.
— Я пытался ждать. Вёл себя как хороший мальчик, поскольку решил дать тебе время подумать, но твои свидания с другими мужчинами меня бесили, и моё терпение лопнуло. Кто в шкатулке, Райли?
Её за секунды перебросило из скучного Канзаса в страну Оз. Сердце заколотилось. Кровь в волнении помчалась по венам. Она шагнула вперёд.
— Ты.
Глаза Дилана горели требовательностью и страстью, при виде которых Райли обмякла, признавая поражение. Как оказалось, правда её освободила, и теперь всё её существо пело от радости. Она сморгнула навернувшиеся на глаза безумно жгучие слёзы.
Дилан кивнул.
— Верно, чёрт возьми. Да и вовремя. Теперь тебе нужно сделать лишь одно.
Она сделает. Сделает для него всё, потому что в этот миг поняла: она принадлежит ему так же всецело, как и он ей. Они — команда, и она больше никогда в этом не усомнится.
— Что?
Он одарил её ленивой ухмылкой.
— Докажи свои слова.
***
— Это нелепо. Сейчас середина дня. В полдень люди этим попросту не занимаются. Это слишком… распутно.
Дилан старался не смеяться в ответ на высказываемые шёпотом страхи Райли. Знал, что чертовка наслаждается каждой секундой их катания. Рука в руке он провёл её вдоль катка, описав круг под подмигивание гирлянд и витающие в воздухе запахи попкорна и сахарной ваты. Радостно пела карусель, скакали вверх-вниз расписные лошадки, хохотали довольные дети. Она по-прежнему была в деловом костюме, только сменила туфли на коньки, и, безупречно слаженно скользя с ней по льду, Дилан поймал себя на мысли, что впервые чувствует столь полное, безграничное удовлетворение.
Наконец-то он отыскал свою половинку.
— Ты любишь это место, — сказал он. — Возможно, мы вступим здесь в брак.
Она споткнулась, и он её словил.
— Тебя всегда отличали высокомерие, эгоизм и самонадеянность, — заявила она.
— А ещё правота.
— Забавно, но браку предшествуют нечто, о чём я ещё не слышала.
Он рассмеялся, закружил её, прижал спиной к воротам. Её нос покраснел, щёки разрумянились, глаза сверкали. Дилан опустил голову.
— Я люблю тебя, Райли Фокс. Вероятно, так было всегда. Это тебя я искал всё время.
— То-то же. — Она подняла руки и зарылась пальцами в его шевелюру. — И я тебя люблю.
— Ты вовремя. У меня созрел чудесный план на медовый месяц.
— Да ну? Какие-нибудь тёплые тропики? — насмешливо спросила она.
Он принялся покусывать её нижнюю губу.
— Нет, я решил заполнить целую комнату приспособлениями из нержавеющей стали и как следует тебя оттрахать на каждом из них.
Райли содрогнулась, и он услышал тихий, дрожащий стон, который вырвался из её горла. Блин, как же он любит эту женщину. Любит телом, разумом, сердцем и душой. Ему не терпится посмотреть, что им принесут следующие пятьдесят лет.
— А пока я хочу просто покататься со своей любимой.
Она улыбнулась и нежно поцеловала его в губы.
И они покатились.
[1] «Сияние» (англ. The Shining) — культовый фильм ужасов Стэнли Кубрика, снятый в 1980 году по мотивам одноимённого романа Стивена Кинга, где главный герой приходит к хозяину гостиницы с целью устроиться туда работать смотрителем на зимний период. В течение пяти месяцев ему предстоит жить вместе со своей семьёй в пустой гостинице, отрезанной от остального мира снежными завалами. Владелец рассказывает ему, что один из предыдущих смотрителей, помешавшись после пятимесячного заточения, убил жену и двух своих дочерей и покончил с собой. Нового смотрителя, как мы узнаём после просмотра, ожидает то же самое.
[2] Скаутский знак используется скаутами по всему миру. Каждый раз он сопровождает обещание, которое скаут даёт перед другими. Этот знак делается правой рукой: поднимите руку прямо вверх и не сгибайте в локте. Правая рука открыта ладонью вперёд, а три выпрямленных пальца сжаты вместе. Знак символизирует три части скаутского обещания: долг перед Богом, перед самим собой и перед другими. А на языке жестов это означает — мудрость.
[3] «Лаки Чамз» (англ. Lucky Charms) — зерновые хлопья, в которых больше 25% приходится на долю разноцветных кусочков маршмэллоу (любимой американцами сладости, представляющей собой суфле из пищевого крахмала, декстрозы, желатина и других компонентов).
[4] Рокфеллеровский центр — крупный офисный центр в Нью-Йорке, который был построен в манхэттенском Мидтауне в 1930-е годы на деньги семьи Рокфеллеров. На каждое Рождество в Рокфеллеровском центре устанавливается главная ёлка города. Церемонию первого зажжения огней на ёлке транслирует телеканал NBC.
[5] Frozen — мульфильм 2013 г. В русском прокате «Холодное сердце». Получил 2 Оскара: лучшая песня за песню «Let it Go» (у нас «Отпусти и забудь») и лучший анимационный фильм.
[6] Jingle Bells («Звените, бубенцы») — самая известная рождественская песенка. Написана в 1857 Дж. С. Пирпонтом.
We wish you a merry Christmas («Счастливого Рождества») — популярный светский рождественский гимн. Появился в XVI веке в Юго-Западной Англии.
