сразу с трёх сторон. Птицы испуганно притихли, и по лесу разносится только тяжелое дыхание и смачные звуки, будто дубинами бьют по сырой глине.
Один удар Джаггернаута попал в дерево, ствол треснул и разлетелся острой щепой. Дерево тяжело завалилось, перечеркивая поляну пополам, из кроны выпрыгнула чёрная белка и, вереща, скрылась в чаще.
Краем глаза увидел Кристу, смотрящую на нас во время коротких перебежек от дерева к дереву. В голове мелькнуло паническое:
«Убегай, дура!»
Девочка нырнула в папоротники и выскочила, сжимая мой нож. Застыла, совсем забыв про свой, висящий в ножнах, на поясе. К счастью, Джаггернаут не обращает на неё внимания, целиком отдавшись жажде убить меня.
Я стараюсь уворачиваться или принимать удары на блок или плечи, но рёбра уже сломаны. При каждом движении тело пронзает острая боль. Душ для поглощения не осталось, и силы неумолимо утекают, как вода через сито.
– Ты всё ещё слаб… – почти прорыдал Джаггернаут. – Надо было убить тебя тогда, на арене.
Он ухватил меня за руку и, как пустой мешок, шваркнул о землю. Изо рта плеснуло кровью, а я безвольно выгнулся, теряя сознание от боли. Тело застыло в образовавшейся выемке, Джаггернаут навис надо мной. По лицу врага катятся слёзы обиды, а губы сжаты в тонкую линию.
– Я так надеялся на тебя… – Пророкотал он, опускаясь рядом и занося кулак для финального удара. – Пора прощаться, бра…
Два красных копья вонзились ему в грудь, отбросили от меня. Джаггернаут удивленно взвыл, попытался их вырвать, но они распались на капли крови и закружили вокруг, собираясь в алые лезвия.
Криста стоит на краю поляны и судорожно водит кончиком ножа по предплечью, неотрывно смотря на гиганта. Лицо девочки напряженно, нижняя губа закушена и по подбородку стекает тонкая красная струйка.
Кровь, срываясь с руки собирается в иглы и лезвия, устремляется к Джаггернауту.
– Ты? – хрипло прохохотал враг, вздрагивая от очередного удара кровавыми клинками. – Так это тебя я почуял?! Давай, девочка, покажи мне всю свою силу!
Он зашагал к ней, игнорируя атаки и широко разводя руки, будто собираясь радостно обнять.
Кровавые копья высунулись из спины Джаггернаута, делая его похожим на дикобраза. Гигант не замедлился, только отмахнулся от нацеленных в голову. Криста закричала, вскидывая руки и посылая новые копья из ран на запястьях.
Лицо девочки стремительно бледнеет, черты заострились, а глаза глубоко запали. Я, рыча сквозь сжатые зубы, поднялся, внутри рвутся туго натянутые жилы, в глазах вспыхивает тьма. Лес вокруг испуганно притих, солнце сбежало за раскидистую тучу. Стало ощутимо холоднее… или это просто я умираю?
С воплем бросился на врага, ударил всем телом под колени. Гигант пошатнулся и упал, почти подмяв Кристу. Девочка в последний миг отскочила, но не удержалась на ногах и рухнула лицом в траву.
Джаггернаут извернулся, я вскочил на грудь и, уперев левую ладонь в лицо, приготовился размозжить кадык одним ударом. Враг не двигается, лежит, скосив глаза на пустое место вместо мизинца на моей ладони.
– Хватит. – Спокойно сказал Джаггернаут и небрежно отшвырнул меня взмахом руки.
Я покатился по траве, пытаясь сгруппироваться, ударился спиной о притаившийся камень и впечатался в дерево. Тьма перед глазами расплескалась, захватывая всё…
***
Очнулся от запаха жареного мяса, чуть подгоревшего, и спокойной речи. Темно, в паре шагов горит костёр. Тело жалобно стонет и противится попыткам пошевелиться, каждую жилку обжигает болью.
Переборов себя, поднялся и едва не упал от внезапного головокружения. Сильные руки подхватили и, придерживая за плечи, подвели к костру. Прежде чем я успел сообразить и осмыслить, Джаггернаут сунул глубокую деревянную миску, полную ломтей жареного над огнём мяса. Каждый кусок проложен терпкими травами и листьями, что только усиливают божественный аромат.
Джаггернаут сел напротив, рядом со спящей Кристой, осторожно погладил девочку по голове. Через сон она попыталась скинуть назойливую руку, и я увидел чистые бинты покрывающие предплечья. Лицо по-прежнему бледное, но губы приобрели розовый оттенок.
Запах жаренного мяса окончательно затмил разум, и я принялся есть. Нет, я начал ЖРАТЬ. С жадностью запихивая в рот ломти и глотая, как утка, не разжевывая. Остервенело, слизывая с пальцев жирный, одурманивающий сок и прикладываясь к заботливо протянутому бурдюку.
– Почему? – кое-как отдышавшись и взяв себя в руки, спросил я.
– Это было бы расточительно. – Ответил Джаггернаут, пожимая плечами. – Ты – калека, просто тень былого. А она…
Он замолк, глядя в лицо Кристы, тяжело вздохнул и пригладил непослушные волосы. Девочка фыркнула и, не просыпаясь, перевернулась на другой бок, пытаясь натянуть на голову невидимое одеяло.
– О, она сильна! Сильнее всех, кого я встречал! – Продолжил он, показывая множество мелких шрамов на груди и животе. – Но всего лишь ребёнок, не понимающий, как использовать и сотую долю этой мощи. Умри она сейчас, и я лишусь по-настоящему серьёзной бойни. Возможно, даже той самой…
На лицо врага набежала тень, а из груди вырвался чугунный вздох. Я отставил опустевшую миску и только сейчас заметил, что торс перемотан бинтами. Вопросительно посмотрел на Джаггернаута, а он кивнул в темноту.
– Тут поблизости деревня охотников, у них и позаимствовал лекарство и еду, и утварь.
– Вот прямо так позаимствовал?
– Ну да, у меня доброе лицо, люди завсегда стараются помочь.
Я с недоверием вгляделся в широкую рожу, пересеченную множеством шрамов, с кожей настолько выдубленной солнцем и ветрами, что стала плотнее любого доспеха. Растерянно хмыкнул: это что, шутка была?
– Что с девочкой? – Наконец спросил я.
– Жить будет, хоть и потеряла слишком много крови. Сейчас у неё жар, но это пройдет. Тело сильное, выносливое и молодое. Пара дней и будет лучше прежней.
– Прямо лучше? – Усомнился я.
– Каждый пережитый бой делает нас сильнее. – Философски подметил Джаггернаут. – Так что да, она станет лучше.
Повисла тишина, только костёр тихо хрумкает деревом, да ветер свистит в кронах, гоня по черному небу снежно белые облака.
– Думаю, у тебя много вопросов. – Сказал Джаггернаут и достал из-за спины толстый бурдюк вина.
Джаггернаут начал рассказ под треск костра и сонное бормотание Кристы. Я слушал внимательно, то и дело прикладываясь к бурдюку и не чувствуя вкуса вина. Ветер усиливается, пытается обломать верхушки деревьев и заглушить слова гиганта. Совсем рядом прошли волки, начали окружать нас прячась в темноте, но разглядев Джаггернаута убежали. Скуля и поджав хвосты.
– Мы, потомки бога. Неимоверно древнего, сумасшедшего бога смерти.
Которому эльфы поклонялись тысячи лет назад. Нас множество, но только не во всех кровь
