крайне дорого артефактного доспеха, на секунду ослаб огненный нимб над головой, а сама Ада не сразу поднялась на выгнутые под неестественный углом ноги. Но засияли тени Кихариса и в вихре хара сверкнул сжимаемый рукой меч, после чего раны начали постепенно исцелятся. Бой продолжился, и дикая ярость Великого Предка снова столкнулась с огнём и металлом.
— У неё есть секретное оружие. Так что я не думаю, я знаю, что она победит, — хоть здесь Ланс мог говорить без каких-либо сомнений. — Да и… зверолюды выживают в мирах смертных исключительно за счёт того, что Великие Предки говорят во всех их видах. Однако на аренах того же Эдема их уже не так много. Потому что потенциал паресиса человека куда выше, чем зверолюда. Поэтому в дуэлях они уступают, но вот в сражениях армий, против одного архимага такого могут выставить уже, скажем, пять таких Зверей. Всё же количество тоже решает.
— Такое ощущение, что весь мой вид сейчас оскорбили.
— Нет, просто факт. Без обид.
— В принципе, если наш лучший воин будет использовать лучшие артефакты…
— Архимаг из вида людей тоже может использовать лучшие артефакты. Если, конечно, эльфы их продадут. К слову, об эльфах, ситуация с ними по отношению к людям, такая же как с людьми по отношению к зверолюдам. Тоже нужно пять наших архимагов на одного эльфийского. Это на аренах Эдема тоже видно, людей там очень мало.
— А разве лучшим бойцом не считается этиамарий по имени Неохарим?
— Так он и не человек, а прямой потомок неасилор. У современных эльфов и людей общего больше, чем у современных людей и неасилор, пусть последние и являются нашими предками. Очень далёкими предками. Да и не только нашими.
— Понятно.
Тем временем Ада юлой кружилась в бесконечных пируэтах вокруг своего врага. Зверь атаковал своими гигантскими лапами во все стороны и атаки его поднимали целые ураганы. Порой он слегка задевал воительницу и выбивал ту из равновесия, иногда когти прямо попадали, после чего снова приходилось взмывать в воздух против воли. В результате куда более тяжёлая благодаря ардии и крайне плотным мышцам девушка всё равно как тряпичная кукла отлетала до стены арены. Всё же зверолюд тоже весил очень и очень много, как и тело его обладало чудовищной плотностью, ведь он также являлся не магом, но паресисом, что влияло на его физическую оболочку.
Очередной удар откинул Огненную Бестию снова, попутно сбив с её головы шлем: удар оказался настолько мощный, что порвались прочные ремни и заклёпки. Да, многие артефактные доспехи зачастую соединяли буквально намертво и не только заклёпками, ведь обычные ремешки, как в смертной немагической броне, рвались будь здоров. В дуэли же, благодаря чудовищной реакции паресисов, подрезать ударом ремни кирасы — раз плюнуть. За спиной хоть из размещай, всё равно подрежут, так лучше прятать их под пластинами, заклёпки же после удара тоже отлетают быстро, даже если простой смертный бьёт, что уж говорить про мага. Поэтому часто использовались самые радикальные методы крепления, а без оруженосца личного и порой кузнеца уже действительно трудно будет облачится в броню. Поэтому многие доспехи требуют привязки к пространственному артефакту, ведь они буквально литые и надеть их ручками никак не получится.
На такие дорогие игрушки денег у Ады пока что не было, как и её хозяин считал нецелесообразным использование столь дорогих артефактов при текущем уровне. Впрочем, имелось кое-что получше, намного лучше. Сплюнув кровь с собственными зубами, Огненная Бестия резко вскочила и ушла рывком в сторону, нанеся ещё один удар Зверю, который тоже уже весь покрылся ранами. При этом регенерация его засбоила. Значит пора наносить финальный удар.
Пока противник отходил от контузии, Огненная Бестия переместилась в центр арены, продолжая напитывать свою диадему харом. Эркенхар уже пробудился и благодаря ему энергозатраты по управлению потоками теней Кихариса уменьшились, позволяя использовать заклинание куда эффективнее, чем раньше. Выжигалась ужасно прочная шкура, вызывая ещё больший гнев монстра, достигшего грани безумия.
Большой, сильный, яростный, он всё также был подвержен главной слабости своего вида. Почуяв кровь, ощутив мнимую уязвимость хрупкой воительницы, лишив её шлема и обозлённый из-за ожогов, он уже видел свою победу. В свою очередь Ада видела свою судьбу и смерть от сверкающего противника. Зверь не сверкал. Она не умрёт здесь.
В полной уверенности она бездвижно стояла перед совершающим рывок врагом. Каждый шаг легко читался, а стратегия противодействия уже имелась. В последний момент зверолюд собирался уже нанести удар с разгона, но земля предала его. Жестокая стихия резко сковала ноги, а из-за собственного веса Зверя, он продолжил двигаться вперёд, ломая конечности.
В этот же момент из песка вырвались потоки стихии и замедлили движение когтей, под которые уже нырнула Ада. Три удара понадобилось, чтобы отделить руку по локоть. Первые два прорезали очень прочную шкуру, третий ювелирно прошёл по суставу, даже каким-то чудом, не стукнувшись о кости. Затем последовало добивание. Зверь не сдавался и лишь когда вторая кисть оказалась отделена, а встать он просто физически не мог, то инстинкт самосохранения всё же прорвался сквозь пелену безумия.
— Вот про это я и говорил, — подытожил Ланс, который рассчитывал, что поножи Литаса его этиамарий покажет ещё в Анхабари, но там как-то не заладилось с сильными противниками: не удалось договориться с другими этириданосами. — Ну, на этом мои дела в Саросе заканчиваются. Осталось лишь дождаться ответа от Вейта.
— Не переживайте, он определённо точно согласится. В конце концов, вы же ему пообещали связи с Орта Миос с Бронзобородами.
На это аристократ ответил кивком и направился сразу же под трибуны, к своему этиамарию. Целитель уже вовсю отрабатывал уплаченную сумму. Лучшее лечение, ни одного шрама не останется, зубы уже отрасли, более того, целитель школы Ароса ещё и поможет более быстрому восстановлению после перенапряжения. Ментальные каналы, как и мышцы растут быстрее, если их тренировать и пропускать через больше энергии. Как и мышцы они способны надрываться, поэтому процедуры скорейшего восстановления не только помогут вернуть в идеально состояние, но они ещё лучше закрепят результат тренировки, которым бой на арене также является.
— Молодец, всё сделала на отлично, — произнёс Ланс, тоже оценивая состояние своей воительницы, что целителю очень не нравилось. — Давай сюда диадему.
Старенький артефакт, стоил он прилично, хотя шедевром не являлся от слова совсем. Однако его простота открывала невиданный потенциал. Фактически, диадема просто преобразует хар и упрощает его использование и ничего более. Таким образом она будет приносить пользу как неофиту, так и архимагу. Однако артефакт можно и доработать, что наставник и делает вечерами, подгоняя столь опасное украшение под свою ученицу.
Ну и, наверное, нужно уделить немного времени поножам Литаса. Как так получилось, что вдруг Ада научилась пользоваться артефактом, который на проклятом острове пытался её убить. Плюс она же училась пользоваться лазурным перстнем, так почему же не продолжить тренировки с ним? На самом деле всё просто. После приобретения нового меча Огненная Бестия поменялась. Став более упорной, укрепилась предрасположенность к стихии земли, в результате тренировки с поножами Литаса пошли куда быстрее. Тренировок же в свою очередь хватало, потому что с возвращения из преисподней прошло так-то больше двух лет. Достаточный для обучения срок, особенно когда вкалываешь как проклятый.
В принципе ничего интересного за этот срок и не произошло. Жизнь мага вообще штука довольно скучная и полная рутины. Это только в незамысловатых книгах за один месяц или даже неделю проделывают путь от никчёмного отброса до бога. На деле же любому магу приходится заниматься нереальными скучными на протяжении долгих лет, одни модификации ментального тела только чего стоят. Буквально приходится сидеть, испытывать боль, изменять форму ардии и эркенхара, и так без перерыва на протяжении долгих лет. Ада занимается этим буквально с первых уроков, тратя по минимум четыре часа в сутки. Аналогично с другими уроками. Так что и рассказывать толком не о чем.
В общем, с поножами Литаса всё прошло хорошо. Хотелось бы, конечно, чтобы Огненная
