войну не был в оккупации, не подвергся разрушениям. Кому он был нужен, когда рядом такие лакомые цели для фашисткой авиации.
Немолодая женщина с измождённым лицом внимательно меня выслушала и сразу довела до меня расценки за свою работу.
Недёшево мне это обойдётся, но не рыться же самому. Мы договорились и я вышел с приятным чувством, что поезд наконец-то тронулся.
Женщина будет пока искать с начала века, затем перейдёт на прошедший. Изучит подшивки местных газет на предмет таинственных происшествий и непонятных исчезновений людей. Договорились, что я зайду через две недели, раньше она ничего не найдёт. А глобальные поиски грозят занять намного больше времени и сил.
Следующим этапом расследования стал мой поход в Кремль, к тому месту, что так поразило первый раз.
Купив входной билет, я прошёл на территорию. Здесь расположен пятиглавый Рождественский Собор, Никольская церковь и Архиерейские палаты. Деревянное сооружение Никольской церкви можно исключить, потому что её перенесли из другого места в 1960 году. А вот два других здания меня заинтересовали.
Рождественский Собор возвели в середине 12 века на месте Собора Успения, который рухнул из-за слабого фундамента.
С самим Собором всё понятно, идут службы, приходят молиться прихожане и туристы. А вот что за архиерейские палаты?
Старушка у входа в Собор просветила меня. Это резиденция местного архиепископа, типа нашего кардинала.
У входа в здание табличка, что тут изволит заседать сам архиепископ Суздальский, Калужский и Тарусский достопочтенный Евфросин. Имя с трудом выговорил, непривычное. Этот комплекс состоял из двух - трёхэтажных зданий старинной постройки. Что-то меня обуяло сомнение – ну найду я выход на церковное начальство. Что скажу, как объясню свою просьбу? С другой стороны, все такие заведения стоят на помощи волонтёров. Что если пристроится помогать церкви и постепенно узнать о необычных происшествиях? Наверняка архивы сохранились и тут.
Не откладывая вопрос в долгий ящик, я обратился к служащему и меня переправили в неприметную комнату на первом этаже в одном из зданий комплекса.
Постучав, получил разрешение и вошёл. Мужчина средних лет, в гражданской одежде работал с компьютером. На первый взгляд обычный чиновник невысокого ранга. Только обстановка скудная, нет привычного портрета президента, зато аж три иконы на столике и православная литература.
- Да, я Вас слушаю.
Мы присматриваемся друг к другу. Я честно рассказал о себе и о том, что я только недавно стал россиянином. До этого жил в Италии. На вопрос о вероисповедании ответил, что атеист. Но меня тянет сюда и я хочу помочь чем могу.
Мужчина назвался Николаем Александровичем. У него мягкий и приятный голос, слушать его приятно, располагает. Наверное это профессиональные качества. Он мне объяснил, что в принципе проблем с моим волонтерством нет. Направления самые различные, от физической работы на территории заповедника до участия в специальных мероприятиях. Я узнал, что существуют несколько групп, так называемой социальной помощи. Обращаются сюда люди, не нашедшие помощи в государственных структурах. Волонтёры ездят по приютам, больницам и прочим заведениям. Под их опеку попадают дети, тяжелобольные, пожилые, одинокие и многодетные.
На мою фразу, что я не психолог, тот успокоил, - у нас большинство не имеют специального образования. Главное иметь желание помочь.
Подумав я согласился, почему нет? Может от меня будет толк и своим поискам помогу. Тем более свободное время имеется, после обеда у меня есть часа два-три на добрые дела.
На следующий день подошёл в указанное место, меня встретила женщина в платке, я заметил, что здесь все женщины закрывают голову платком:
- Вы что-то хотели? Вам помочь?
- Да, я ищу игумена Афанасия. Мне посоветовали подойти сюда, чтобы договориться о волонтерстве.
- А его сегодня не будет, уехал. Да Вы заходите.
Мы познакомились, женщину зовут Екатериной, она помогает вышеназванному игумену в его работе. На мой вопрос, чем предстоит заниматься, она задумалась.
- Да много чем, мы организуем благотворительные ярмарки, на днях такая прошла. Все деньги идут нуждающимся. Приходим в больницу в отделение с тяжёлыми больными, которые умирают. К деткам ходим, к сиротам.
Я смотрю на неё и пытаюсь понять, насколько на искренна. Глаза добрые, вроде она убеждённо верит в то, что говорит.
Так началась моя деятельность на стезе помощи нуждающимся. В нашей группе человек пятнадцать, приходят когда могут. Руководит молодой игумен лет сорока. Он носит смешную чёрную шапочку, рясу и сверху обычную демисезонную куртку. Екатерина почти каждый день на месте, она направляет волонтёров к нуждающимся. Так я побывал в детском доме, несколько раз в больнице и даже мы ходили по домам. Оставляли подарки, говорили с людьми. Я только присматриваюсь к более опытным коллегам. Но они действительно удивительные люди. Не раз мы нарывались на грубость, в ответ никакой агрессивной реакции. Я бы не сдержался, а они - спокойны, только улыбаются.
Особо неприятно в детском отделении больницы, где лежат серьёзно больные детишки с такими тяжёлыми диагнозами, что не дай бог.
Жалел ли я их? Конечно жалел, но выходя из палаты старался выкинуть из головы. Иначе лучше не приходить, крыша поедет. Не сразу, но получилось. Немного освежающего цинизма и сразу на душе стало легче.
Когда-то, я попал в компанию с пожилым врачом-кардиологом. Так он рассказал мне случай из своей практики, над которым я потом долго думал и пришёл к мысли, что мужчина был прав:
«Когда я был молодым врачом и в одно из своих первых суточных дежурств, в приёмный покой к нам привезли мужчину в плохом состоянии. Он посинел и ему однозначно была нужна помощь врача. И, как назло, опытный медперсонал занимался другими больными. Я начал суетится, пытаясь чем-то помочь. Остановил моё мельтешение пожилой врач, спустившийся из отделения на помощь. Он приказал мне сесть и успокоиться, - как сесть, там человек умирает?
Его ответ сначала показался мне ужасным, но позже я принял его правоту. И вот что он сказал?
- Зачем ты сходишь с ума и бестолково мечешься. Умирает он, не ты. Это проблема его и его родственников. У тебя, к счастью, всё нормально. Успокойся и начни думать. Подпрыгивая от бестолковости ты ему не поможешь. А вот если соберёшься и профессионально исполнишь свою работу, то вполне вероятно спасёшь ему жизнь»
Я прогнал через себя эту ситуацию и сделал выводы. Наша группа оказывает социальную и психологическую помощь, уходя, мы видим, что люди начинают улыбаться. Для меня этого достаточно, я спокойно лягу спать, зная что кому-то плохо. За всех переживать - сердце лопнет.
Нет, всё-таки
