Глаза Джейса округлились, и он снова опустил взгляд на свои ботинки.
— Я, пожалуй, пойду.
— Не уходи. Расскажи нам, чем вы с ней занимались, — настаивал Трей. — Возможно,
этот разговор хоть на пару минут скрасит мою скуку.
— Она мочилась на тебя? — спросил Дэйв. Он переминался с ноги на ногу, поправляя
свои штаны.
— Нет, она не мочилась на меня.
— Но тебе бы хотелось, чтобы она на тебя помочилась, не так ли Дэйв? — спросил
Трей.
— Эм, нет. Это отвратительно, — ответил Дэйв, снова поправляя свои штаны.
— Да у тебя же встал от одной только мысли об этом, — заметил Трей. — Бьюсь об
заклад, за пару лишних баксов она сделает это. Ты как думаешь Джейс? Позвони ей. Спроси,
согласится ли она помочиться на Дэйва. Я даже дам ему денег на это.
— Не надо, — сказал Дэйв, поправляя воротник своей футболки поло, после чего
провел руками по светло-каштановым волосам.
Джейсу стало неприятно. Он не знал, мочилась ли Агги на мужчин за деньги, и даже
не хотел думать об этом. Даже говоря об этом, он оскорбляет ее. И ему это не нравилось. Она
относилась к нему не как к обычному клиенту. Она сама сказала об этом. И часть его хотела в
это верить.
— Она не занимается такого рода вещами.
— Да ладно. Такая цыпочка, как она за деньги сделает все что угодно, — сказал Эрик.
— Нет, она не такая, — почему ему вдруг захотелось защитить ее? Она обслуживала
мужчин за деньги. Она же так это называла? — Все, мне пора идти.
Джейс ушел, но приказал себе не возвращаться сегодня к Агги. Хоть у него и была
назначена с ней встреча через 5 часов и 37 минут. Он не мог запасть на нее еще больше, чем
сейчас.
Глава 10
Джейс стоял на пороге дома Агги, одной рукой нажимая на звонок, в то время как
другой растирал висок. Что он здесь делает? Он же зарекся не приходить сюда больше.
Дверь открыла раздраженная, угрюмая рыжеволосая.
— Агги! — закричала мать Агги. — Пришел еще один из твоих уродцев!
Эта женщина действительно знала, что сделать, чтобы яйца Джейса сжались до
размера изюминок. Позади нее показалась Агги. Она не сказала ни слова, но ее взгляд «ты
самый противный кусок дерьма на всей земле» заставил его изюминкам вернуть прежний
размер. Она открыла дверь шире, развернулась и пошла в сторону подвала, не забывая при
каждом шаге покачивать округлыми бердами.
Задыхаясь, Джейс пошел за ней.
— Закрой эту чертову дверь, Мэйнард! Ты выпускаешь весь прохладный воздух, —
орала мать Агги. И как у такой женщины, могла быть роскошная, чувственна дочь как Агги?
Джейс закрыл дверь, и ушел вслед за Агги в подвал. Она впустила его и закрыла за
ним дверь. Ее взгляд был леденящим. Он не знал, действительно ли она злилась на него, или
просто играла роль. Хотя, какая разница. Этот взгляд заставил его член встать, от чего ему
стало тесно в джинсах.
Ее взгляд был уверенным, и Агги показала ему на угол. Запустив рукоятку хлыста ему
под футболку, Агги чуть приподняла ее. Вскинув бровь, она дала понять, что дважды
повторять она не будет. Джейс быстро снял футболку и отбросил ее в сторону. Далее хлыст
коснулся его джинсов, и она провела им по всей длине его члена, слегка шлепнув по нему.
Затем снова вскинула бровь, ничего не говоря.
Дрожа, Джейс расстегнул ширинку, и высвободил член из штанов. Они оба задержали
на нем свое внимание. Она не ударила его за его послушное подчинение. Просто продолжала
смотреть на него и ждать. Чего она добивалась?
— Агги?
Она засунула ему в рот кляп, и застегнула ремешок на затылке. В прошлый раз он
говорил ей, что не хочет, чтобы она затыкала ему рот. Когда он поднял руки, пытаясь
расстегнуть ремешок, она развернулась и с кошачьей грацией отошла от него. Джейс опустил
руки, оставив кляп на месте, глядя, как Агги приближалась к столу, на котором в ряд были
выложены хлысты и всевозможные паддлы. Она положила хлыст на стол, между маленьким и
огромным деревянным паддлами, и взяла кое-что новое — три хлыста, закрепленные на
короткой ручке. Она посмотрела на него из-за плеча, пробежав взглядом по оставшейся на
нем одежде.
Она хочет, чтобы он разделся? Ударит ли она его, если он сделает то, что она хочет?
Он скинул ботинки, стянул джинсы и откинул их в сторону. Оставшись в носках, он
стал ждать. Она холодно улыбнулась и направилась к нему. Она развернула его лицом к стене.
Он почувствовал, как три прохладных кожаных хлыста прошлись по его спине, ягодицах,
между ног, щекоча его яйца и снова наверх по спине к плечам. Она ударила его раз, затем
второй, прямо между лопаток. Сладкая, долгожданная агония. Его член дернулся в одобрении.
Но она не продолжила. Что-то холодное коснулось его шеи. Ошейник? Она что, серьезно
решила сделать из чего чертову собаку? Агги прижалась к нему, так чтобы ее роскошная
грудь коснулась его спины. Она скользила кончиками хлыста вверх-вниз по его животу. Он
напрягался каждый раз, когда кончики хлыста касались члена. Но потом он расслабился,
сосредоточившись на ощущениях. Он даже не заметил наручники, прицепленные к его
ошейнику, пока она не пристегнула его левое запястье.
Свободной рукой Джейс потянул за ошейник, пытаясь снять его. С него хватит, у нее
нет никакого...
Она ударила хлыстом по его заднице. Он замер, наслаждаясь внезапной болью. О, да.
Именно это ему и нужно. Она наносила удар за ударом, пока он не подошел к стене и не
прижался к ней лбом. Именно в этот момент она пристегнула вторую руку. Сейчас, когда обе
его руки были скованны и бесполезны, она резко дернула за ошейник, разворачивая его лицом
к себе.
— Ты больше не посмеешь выказывать мне свое неуважение, — прорычала она.
Брови Джейса взлетели вверх. Неуважение? О чем она говорит?
— Я всегда главная.
Ага. Хорошо, она главная. Интересно, она еще будет его бить?
Прицепив поводок к его ошейнику, она вывела его на центр комнаты. Его первым
порывом было сопротивляться. Это желание усилилось, когда она потянула его вниз, желая
поставить на колени. Он был вне себя от такого обращения.
Агги нависала над ним, глядя на него с легким недоумением в этих красивых голубых
глазах.
— Тебе действительно это не нравится? Когда я обращаюсь с тобой как с собакой?
Джейс покачал головой.
— Хм. А я думала, ты только изображаешь из себя крутого парня. Но на самом деле,
тебе нужно, чтобы я просто причинила тебе боль.
Джейсу хотелось закричать «Я каждый раз только об этом и говорил», но он не мог, во
рту у него все еще был кляп.
— Хочешь, чтобы я тебя освободила?
Он кивнул.
— Жаль, но я должна преподать тебе урок.
«Почему?», — хотел спросить он. Но изо рта вырвалось только мычание.
— Ты заставил меня подчиниться себе, и как только ты кончил, ты вышвырнул меня.
Даже не кончил мне в рот.
Его смутили стоявшие в ее глазах слезы. Он не вышвыривал ее. Он весь день только и
делал, что думал о ней. Даже не беспокоился об операции Трея и его дальнейшем
выздоровлении. И откуда ему было знать, что она хотела, чтобы он кончил ей в рот.
Большинству женщин это не нравиться. Он вытащил член из вежливости, а не в качестве
наказания в дурацкой игре в подчинение. Что она себе напридумывала?
— Ненавижу тебя за то, что заставил так себя чувствовать, — сказала она.
Она толкнула его на спину.
— Та глупая, жаждущая, и хныкающая размазня, это не я, Джейс, — она посмотрела
ему в глаза. — И в следующий раз ты кончишь мне в рот. Ты меня понял?
Сейчас он был рад кляпу во рту, иначе он бы просто рассмеялся над ее командами.
Глупая женщина. Для этого не нужно было связывать его. Но он согласно кивнул, делая ее
счастливее. Или даже себя, он не был уверен кого именно.
Опустившись перед ним на колени, Агги взяла его член в рот. Его тело дернулось.
Одной рукой она массировала его яйца. Другая нежно сжимала основание члена, пока она
сосала головку, а после проталкивая его как можно глубже. Она помнила ритм, который
недавно опробовала на нем, брала его целиком, а затем вытаскивала, повторяя это снова и
снова. Он стонал в кляп, пристегнутые к ошейнику руки сжались в кулаки. Такое сильное
удовольствие было неправильным. Он закрыл глаза и позволил ощущениям завладеть собой.
Потягивание. Тепло. Трение. Влага. Как она сжимала его. Его оргазм наступил за считанные
минуты. Ее доминирование над ним, и признание того, как он делал ее слабой — тоже
сыграли свою роль, доведя до блаженного конца. Его тело напряглось, и она задвигала
головой быстрее. Он излился в ее рот с протяжным стоном, тело расслабилось, и он позволил
