Города Света. И если недовольство Света настигнет меня внутри Башни, которая, по сути, является неким метафизическим проявлением в физическом мире Божественной Души, то меня может просто сжечь прямо на входе. А этого бы мне сильно не хотелось. Поэтому лучшим выходом мне кажется обратится к Антаресу через один из истинных алтарей, раскрыть Отголоску свою душу и стойко выдержать то наказание, которое меня постигнет, за выходку на церемонии награждения. Не думаю, что Антарес меня казнит на месте. Если обратиться к опыту других землян, известному мне по Прошлому Циклу, максимум, что мне грозит, это лишиться Сродства. Но на это я готов пойти. Вот если бы у меня этого Сродства не было, то наказание могло быть и куда более жёстким. Тем не менее, сейчас не время для таких экспериментов. Так что мне придётся найти иной истинный алтарь Света, который находится в не столь людном месте, и “поговорить” с Отголоском Антареса уже около него.
Следуя за девятым претором, я пересёк сперва главный зал, затем весь внутренний двор Храма, после чего мы зашли в Небесную Башню и поднялись на её крышу. За всё это время никто из жрецов нас не остановил и ничего не спросил, все просто кивали оме Ай и продолжали заниматься своими делами.
Первое, что бросается в глаза, когда поднимаешься на Небесную Башню любого древнего Храма Пантеона, это огромная, в четыре метра диаметром, круглая конструкция, расположенная прямо по центру. У любого землянина, который видит Врата Сундбада впервые, они вызывают одну и ту же ассоциацию. Их внешний вид и правда очень похож на Звёздные Врата из одноимённого фильма. Они немного больше, чем показано в кино, и различия в деталях тоже наблюдаются и их немало, но первое впечатление одинаково практически у всех моих земляков.
— Ома Ай Тахаяси, — от группы жрецов Сундбада, что хлопотали около Врат, отделился представительный мужчина средних лет с массивным резным посохом в руках, — это наш путешественник, о котором вы хлопотали? — с улыбкой спросил он, указывая на меня.
— Гер Янгон, вы всё поняли верно, — в глубоком поклоне склонилась девятый претор, и я тут же повторил за ней этот поклон. — Это ом Рэйвен, победитель турнира Алхимиков, и ему нужно покинуть наш город как можно быстрее.
— Ома Рэйвена я узнал, — улыбнулся мне, видимо, главный в Триесе Жрец Дороги, осмотрел меня с ног до головы и указал на большие весы. — Прошу, пройдите.
— Мне знаком ритуал Перехода. — Возвратив приветливую улыбку, вместе со всеми своими вещами я встал на платформу для взвешивания.
Тут же один из младших служителей записал полученный результат мелом на деревянную табличку. Затем меня также со всеми вещами попросили пройти небольшой нарисованный на полу башни лабиринт.
— Напряжение шесть и два. — Стоило мне остановиться, тут же произнёс уже другой служитель.
Пока меня “измеряли”, гер Янгон о чём-то тихо говорил и омой Ай, но услышав результат, удивлённо посмотрел на меня и требовательно спросил:
— Ом Рэйвен, вы же Сталь, я не ошибаюсь?
— Всё верно. — Соглашаюсь с ним.
— У вас изрядный перевес по напряжению для своего ранга, более чем на единицу. — После чего развернулся к девятому претору и, добродушно улыбаясь, сказал, — Уважаемая ома Ай Тахаяси, дальше мы сами. Прошу. — И указал на выход.
Это было настолько явное выпроваживание вон, что я невольно напрягся. Но девятый претор, видимо, не собиралась начинать конфликт с Жрецом Дороги по столь пустому поводу, как я, и, попрощавшись, спокойным и уверенным шагом покинула крышу Звёздной башни. Как только чиновница скрылась с глаз, Жрец подошёл ко мне и упёр свой посох мне в грудь.
— Показывайте, молодой человек, — потребовал он, после чего добавил, — я не судья и не стражник, мне всё равно, что у вас. Дорога открыта для всех, даже для слуг Обеорна. Таков Завет, так что не стесняйтесь.
Переизбыток энергии на единицу можно было бы объяснить тем, что у меня очень плотное Ядро, но измерение меня вынесло на уровень Драгоценного Витка, а значит дело не в этом. Тяжело вздохнув, отдаю мысленную команду: “Визуализация”.
— Записанное заклинание Итильдиновой ступени “Огненное торнадо”. — Цокнул языком Жрец Дорог. — Предложил бы вам избавиться от этой нагрузки перед Переходом, но предпочту воздержаться от этой просьбы, — хохотнул служитель Сундбада и добавил, — мне эта башня пока дорога!
— Спасибо.
— Вам знакомо такое понятие как Рябь, — спросил он меня.
— Знакомо.
— Тогда не буду вам читать мораль и рассказывать о рисках. — Улыбнулся гер Янгон, — я всё же жрец Сундбада, а не Антареса, и верю в то, что каждый выбирает свой Путь, даже если этот Путь завершается обрывом…
— Спасибо за предупреждение, — я понял намёк и отрицательно помотал головой.
— Итак, Дорога в Дейтран, насколько я помню? — Подойдя к Вратам, Жрец Пути начал вращать установочные диски.
Пока он был занят это процедурой, я достал кольчугу и облачился в неё. После чего проверил, как доспех сидит, подтянул ремни и принялся разматывать наконечник своего копья.
— Наши Врата славятся своей надёжностью. — Заметив эти приготовления, с раздражением произнёс один из младших служителей, подойдя ко мне. — Уже более года не было даже малейшего сбоя.
— Салдан, тебе нечем заняться? — Тут же рыкнул на него Жрец Дорог, не прерывая своей работы, — Так у нас лестница в башню с ночи не мыта!
— Извините, мой тхан. — Тихо пискнул докучавший мне мелкий служитель и скрылся за весовой платформой, делая вид, что принялся её протирать.
— Ом Рэйвен, — Не успел я привести оружие в надлежащий вид, как меня окликнул Жрец Дорог.
Когда подошёл к нему, он кивнул на резной столик, стоящий рядом, и сказал.
— Две тысячи, ровно. — Заметив моё удивление, Жрец беззаботно рассмеялся. — Почему так дёшево? Не переживайте, остаток внесёт девятый претор. Ома Ай, видимо, очень хочет выставить вас из города… Так что не будем противится её воле.
Раскрыв пояс, отсчитал нужную сумму и аккуратными ровными столбиками выставил монеты на столик. Когда повернулся к Вратам, те уже были готовы. Поднявшись на пять символических ступеней, шагнул к Дверям Сундбада, и моя рука замерла в сантиметре от молочной пелены, которая колыхалась во Вратах, мешая разглядеть, что находится за ними. Глубоко вздохнув, задерживаю дыхание и с короткой мысленной молитвой: “Пусть мне повезёт!” Делаю шаг вперёд.
— Да ведёт вас Путь.
Таковы последние слова, что слышу в Триесе.
Ещё шаг, и я погружаюсь в податливый кисель, а затем, в мгновение, меня словно сжимает в одну бесконечную линию.
Переход!..
Я линия, прочерченная
