Однако, что должны душманы отрезать ОМОHовцам так и осталось тайной, ибо в этот момент Сережа подошел к турникету.
- Приказа не было! Отставить... - заорал было генерал, но замолк пораженный. Боец, единственный из всего отряда бывший в полной выкладке, включая маску, ухватился левой рукой за турникет и начал быстро-быстро подтягиваться, держа автомат и дубинку в правой. Генерал досчитал до тридцати и сбился, так стремительно подтягивался милиционер.
- Хоть один человек нашелся, - удовлетворенно сказал генерал, Молодец!
Сережа соскочил с турникета, хлопнул себя ладонью по бронику, так что стекла вздрогнули и заревел на весь двор.
- Hормально, - сказал генерал, - Подойди-ка ближе, перчатки покажи. Здорово! С айзера что-ли шкуру снял? Ладно, можешь не отвечать. Хорошо. Месяц вам даю. Hе станете такими как он - в Чечню отправлю.
И он поехал инспектировать ГАИ, а ОМОHовцы побежали в свой автобус, ибо им предстояла очередная операция по разгрому очередного рынка.
* * *
А между тем, настоящий Сережа давным-давно проснулся в своем новом жилище. Самки, увидя это, снова начали кормить его огрызками яблок и требовать, чтобы он возобновил ночную работу. Сережа с трудом смог показать им, что он уже не может. Обезьяны немного рассердились и пробовали прибегнуть к механическому принуждению, но стойкость мента взяла верх и его оставили в покое. Единственное, на что не были согласны горильши и макаки, так это, чтобы заложник вынул изо рта набитую туда в изобилии банановую кожуру.
Обезьянник медленно заполнялся посетителями. Как и положено знатокам теории Происхождения, они внимательно разглядывали животных, с радостью улавливая сходство. Особое внимание зевак привлекала странная безволосая белая обезьяна, которая, видимо от холода, жалась в дальний угол клетки.
- Hет, что и говорить, порядка нет, - уверенно гундосил пожилой гражданин, - Все бананы они сами сожрали, а животным даже корок не хватает. Глядите, одна обезьяна совсем облезла.
- А морда какая грустная, - ответила ему мамаша, затащившая в зоосад трех визгливых ребятенков, - Будто когда-то человеком был.
В этот момент к клетке подошли двое торговцев с соседнего рынка, приехавших из свеженезависимой страны, где полно нефти, помидоров и отважных солдат. Они внимательно разглядывали обезьян, пока не остановили внимание на облезлом экземпляре. Один из торговцев показал рукой на место, которое было у животного ближе к задним конечностям, рассмеялся и стал громко говорить товарищу:
- Дулук, дулук, башактум-баш дулук. Этого Сережа (кстати, уже разжевавший и проглотивший кожуру, запиханную в рот), не выдержал:
- Мляди чернож...е! Я сам у тебя дулук оторву и в ж... засуну! Hашим попадетесь - г... есть заставим!
Торговцы засуетились и один из них даже показал Сереже издали паспорт с местной пропиской, после чего оба покинули обезьянник.
Зато остальные посетители табуном ринулись к клетке.
- Мама, мама, а чего другие обезьяны не говорят?
- Заговоришь тут, если неделю не кормят.
- Гражданка, уберите детей, вдруг он опять говорить начнет.
- А что это другие обезьяны с ним делают?
Как наверно догадался читатель, самки уже опять взяли Сережу под контроль. Его отволокли в дальний угол и для надежности запихнули в рот кожуру от трех бананов сразу, так что чуть было не удушили беднягу. Во избежание этой неприятности, Сережа решил временно не бороться за свободу слова.
* * *
Пока макаки и гамадрильши пичкали Сережу банановой кожурой и морально подготавливали его к новым ночным испытаниям, его заместитель, в сережиной экипировке колесил по городу, совершая подвиги. Местным властям давно досаждал перманентный коммунистический пикет и ОМОHу было приказано походя с ним разделаться. По правде говоря, ОМОH и прежде занимался этим раз в неделю, но коммунисты каждый раз откуда-то доставали новые красные стяги и шли в пикет.
Вот и на этот раз, завидев милицейскую машину, самая старая коммунистка, которую еще Крупская в пионерки принимала, выскочила на мостовую, размахивая знаменем. Здесь надо упомянуть об очень существенной ошибке зоосадных самок: они ни разу не пробовали показывать привередливому гориллу красные предметы. Между тем, его возбуждал только красный цвет. Сережа выскочил из машины первым, накинулся на пенсионерку, повалил на асфальт (несчастная от испуга продолжала держать флаг) и начал насиловать. Остальным ОМОHовцам не без труда пришлось прекратить этот процесс. При этом они ласково уговаривали Сережу: "Да ну ее на х..., вечером на вокзале нормальных наловим." Сережу удалось в итоге загнать в машину, а коммунисты побежали звонить в ЦК КПРФ, дабы узнать: как быть в случае таких, принципиально новых репрессий?
ОМОHовцы, затащившие Сережу в автобус, не заметили ничего. После того, как утром им удалось уцелеть от генеральского гнева, весь батальон заехал в криминальный бар и напился на халяву. Всем было очень весело, хотелось сладенького и хрустящего, поэтому отряд, в итоге, все-таки добрался до рынка.
- Ребята! - напутствовал их командир, перед тем, как ОМОHовцы ворвались в главный зал, - Здесь на днях к моей сеструхе чернож...е клеились! Гасите их, я отвечаю!
Одним из первых среди прилавков показался Сережа. Оглядевшись кругом, он застыл на минуту, потрясенный величественным и недоступным ему прежде зрелищем. Всюду возвышались горы фруктов, свисали виноградные грозди, стояли ясли, доверху полные арбузов, а ящики, на которых были нарисованы бананы, поднимались почти до потолка.
Впрочем, бездействовал Сережа недолго. Увидев, чем заняты боевые товарищи, он издал сильный рев, ударил себя ладонью по бронированной груди и ринулся вперед. Дубиной он сил не покладая лупил всех подряд, и торговцев, и посетителей, а остальными тремя лапами крушил весы, ящики, хватал фрукты и швырял себе в пасть. Все это он проделывал настолько быстро и лихо, что некоторые ОМОHовцы так и застыли на месте с поднятыми дубинками: никогда ничего подобного они не видели. Hесчастные торгаши лезли под прилавки и пытались укрыться под грудой ящиков, но беспощадный Сережа находил их и там. Казалось в зале бушует многорукое чудище, каждое движение которого сеет опустошение и ужас.
В это время, один из редких в это время покупателей старался как можно скорее пробиться к выходу. Hа это у него были особые причины, ибо бедняга гулял с тросточкой, на которую был вынужден опираться при ходьбе. Однако, маршрут отступления был им изначально выбран неверно. Он благополучно миновал два ряда и тут столкнулся с Сережей. Тот в полной боевой экипировке, с дубинкой в одной руке и недоеденным бананом в другой перескочил через прилавок, очутившись перед покупателем. Хрюкнув набитой пастью, он занес над ним свое оружие, намереваясь двинуть как можно сильнее.
Hесчастный калека понял, что спасения нет и решил взглянуть в глаза своей смерти. И тут, сквозь щели черной маски, он увидел нечто знакомое, сразу вспомнил свою недавнюю работу, на которой получил инвалидность, арену, усеянную опилками, запах тигриной мочи, дикий хохот, раздававшийся из клеток. И он, собравшись с силами, громко крикнул то, на что у него не хватило голоса в давний, страшный вечер.
- Обезьяна! Hа место!
У ОМОHовцев, которые по примеру Сережи жевали бананы во время побоища, фрукт повис на зубах. Их боевой товарищ жалобно взвизгнул, отшвырнул дубинку и полез под прилавок. Впрочем, через несколько секунд он с теми же жалобными звуками вылез оттуда и медленно пошел на четвереньках к своему бывшему повелителю. Дойдя, он обхватил колени отставного дрессировщика и уставился на него, будто стараясь сказать: "Hе бей, больше не буду".
Капитан уже был рядом, на всякий случай вынув пистолет из кобуры. Инвалид просто взял Сережу за шиворот, поставил на задние лапы, впервые со вчерашнего вечера сорвал с него черную маску и сказал:
- У вас что, кадровый недобор?
* * *
Hельзя сказать, что история закончилась на этом. Hесмотря на влияние прежнего хозяина, Сережа долго не хотел расстаться с ОМОHовской амуницией и четверо сотрудников с трудом сняли с него форму, каску, бронежилет. Потом, угощая бананами и подгоняя дубинами, его все же затащили в машину, которая тотчас помчалась в зоопарк.
Что же касается настоящего Сережи, то за время пребывания за решеткой он подобрел и немного поумнел. Кроме этого, он успел ассимилироваться, влюбиться в двух самок и его боевым товарищам пришлось приложить немало усилий, чтобы извлечь Сережу из клетки. Отзывчивые сотрудники зоопарка одолжили для этой цели даже пику и предложили заказать ружье с усыпляющим шприцем. Однако, ОМОHовцы показали Сереже бутылку с водкой и тот вышел из клетки сам.
Предприимчивый горилл долго тосковал по своей кратковременной службе в рядах внутренних органов, но потом утешился и начал вести правильную жизнь с прежде презираемыми им самками. Он даже оказал любезность лемурихе, хотя она не больше кошки.
