Вася застонал и расплылся на столе, сдвигая газету с объедками на край:
- Че делать будем?
Мухи недовольно зажужжали, а тараканы молча разбежались, попрятавшись в естественных складках ландшафта.
- Пошли во двор, может, выползет кто,- прокашлявшись, сказал Санек, шаря по многочисленным карманам.- У меня копейки,- он извлек несколько скомканных бумажек.
- На пиво есть?
- На литр. Может, лучше на водку найдем?
- Ну, пошли... Там посмотрим.
Вася поднялся, подхватив старую коричневую куртку с матраса, утеплитель которой давно сполз вниз и сбился в плотную колбаску. Проверил несколько бутылок на наличие остатков прозрачной жидкости и разочарованно побрел к выходу. Санек уже возился с дверью, пытаясь поднять и водрузить ее на свое место.
- Б*я, надо дверь поставить,- Вася подхватил ее и заслонил за собой, оперев на специально приготовленные доски. Закрытая таким образом дверь означала, что хозяина нет дома, но это ничуть не мешало гостям зайти и дожидаться его внутри с имеющимся комфортом.
Прогулка по двору оказалась неудачной, и они двинулись к супермаркету. Возле магазина Санек Ява несколько раз исполнил бессмертный хит его любимой группы Сектор Газа "Бомж". Заработанных денег хватило на бутылку "белой", и друзья поспешили укрыться от непогоды ранней весны в уютном жилище Васька.
Стоит отдельно рассказать про сольные выступления Санька. Группа Сектор Газа всегда была любимой командой Явы, получившего свое прозвище за одноименную песню. Как-то в молодости он приобрел где-то подержанный мотоцикл "Ява", привинтил к нему кассетный магнитофон и разъезжал по району, выкручивая на всю громкость песни Сектора. На гитаре играть Санек не умел, да и гитары у него никогда не было, но зато он наизусть знал все песни любимой группы и, не смотря на отсутствие слуха и голоса, так душевно пел, что люди щедро выражали свою благодарность рублем.
Санек клал перед собой концертную шапку-ушанку, запрокидывал голову к небу и горлопанил бессмертное: "Не жалейте меня я прекрасно живу, только кушать охота порой". Руками он держал воображаемую гитару на манер Пола Маккартни, только играя указательным пальцем, словно на балалайке. Порой он даже озвучивал гитару и ударники, но над этим ему еще надо было работать...
По дороге друзья не выдержали душевного порыва и откупорили бутылку. Сделали по пару глотков, закусив "курятиной". Обшарили мусорные контейнеры, разжившись вполне съедобным хлебом, картошкой, майонезом и деликатесным кочаном квашеной капусты.
Вернувшись домой, они обнаружили, что входная дверь слегка отодвинута.
- Какого х*я, кто тут?- спросил Васек.
- Э-э-э,- протянул Ява и стал разбирать дверной завал.
В ответ послышался женский хриплый голос:
- Кто там ломится, б*я.
- Какого х*я тут надо? Вали, б*дь отсюда,- взревел Санек, переступая через мешок с тряпьем в коридоре.
- Я, б*дь, не к тебе пришла,- сказала Таня Горчица, быстро поднесла стакан к губам и медленно, как будто смакуя, выпила. Когда последняя капля исчезла в беззубом рте, она зажмурилась и скривилась, словно съела целиком лимон.
Когда-то возможно красивая Татьяна, теперь приобрела серый цвет лица и многочисленные морщины, словно вспаханное поле. Нос и губы налились синевой, веки оплыли. Под левым глазом желтел старый синяк, он уже растворялся и сползал вниз. На кончиках редких коротких волос была заметна светлая краска. Дернув головой, она широко раскрыла глаза и посмотрела на Санька:
- Че?..
- О-о! Колька! Здарова! Чет, б*дь, тя видно не было,- Ява показал черные дыры между зубов.
- Даров. На сутках был,- Колька Хомяк опрокинул стакан в заросший черной щетиной рот и закурил.- Только освободился.
- А-а-а. Ну, наливай. Б*я, пойду поссу,- Санек развернулся и чуть не столкнулся с Васей.- Дай пройду, выкладывай закуску, я сейчас.
Ява хочет спрятать бутылку, догадался Васек.
- Привет, Коль,- махнул он рукой, сунул пакет с едой Горчице и плюхнулся на матрац.- О-ой, б*дь, как ху*во!..
- Иди... хватай,- сказал Хомяк и звякнул бутылкой о стакан.
Васек перевернулся, тяжело поднялся и протянул трясущуюся руку к столу. Водка легко втекла в горло, оставив лишь неприятный привкус. Вася выдохнул, поморщился и схватил ломоть капусты, ловко отрезанный Танюхой. Закинул его в рот и довольно захрустел. Все неприятные водочные ощущения сразу сгорели в разъедающей кислоте. Вася довольно пискнул, взял картошину и отошел от стола.
Коля вновь звякнул бутылкой и крикнул:
- Ява! Идешь?
Санек тут же выскочил из-за угла, словно дожидался приглашения.
- Капусты порежь,- буркнул он Тане.
- Глаза разуй, б*дь.
- Ху-у!- шумно выдохнул Санек и запрокинул голову со стаканом во рту.- У-уа-а-а,- протянул он, когда опустил стакан на стол. Ява напрягся, словно японский боец перед ударом лбом о кирпич, но только тряхнул головой и захрустел капустой.
- Возя помер,- сказал Хомяк, чиркая спичкой.
- Возя? Б*я-я, пи*ц, с*ка,- прохрипела Горчица.
- От чего?- спросил Васек.
- Да все от того, б*я,- сказал Колян, выпуская облако дыма.
- Там болезнь одна,- добавил Санек, закидывая новую порцию капусты.
- Мне Кривой сказал, б*дь,- продолжил Хомяк.- Вчера, говорит, умер. До этого на больничке две недели лежал, температуру не могли сбить, с*ка, так и помер. Да-а, говорит, Возя и на больнице кололся, пох*й ему было.
- Я его видел, как-то с месяц назад, он уже тогда говорил, что температура держится под сорок, врачам пох*й, мол, ВИЧ, в больницу не кладут,- сказал Ява.
- Да, б*я, всем пох*й,- добавил Васек и закурил.
Все замолчали. Коля поставил в ряд три стакана и взял бутылку:
- Давайте... за Виталю,- сказал он и присосался к горлышку.
- Давай Виталик.
Все молча выпили. Санек первый поставил стакан и громко выдохнул. Следом Васек поморщился и потянулся за капустой. Горчица скривилась, понюхала локоть и только после этого взялась за ломоть капусты.
- Ладно, б*дь, давайте. Пойду домой,- сказал Хомяк вставая.
- Давай,- кинул Вася.
Санек с полным ртом картошки, только промычал.
Когда тяжелые звуки шагов Коляна в коридоре затихли, Саня посмотрел на Горчицу:
- А ты что, с*ка, тут сидишь?
- Че те надо!?
- Да тише вы,- прохрипел Васек.- Зае*ли уже.
Танюха полезла в один из пакетов, валяющийся у нее в ногах и извлекла почти полную бутылку водки. Она кинула злобный взгляд на Санька.
Ява тут-же оживился, воскликнув:
- О-о-о! Таню-юха! Ну, ты растешь в моих глазах, не все, б*дь, на халяву жрать.
- Да пошел ты...- огрызнулась она и выхватила сигарету из лежащей на столе пачки.
Ява засмеялся и потянулся за бутылкой. Уцепился клыками в пробку, потянул за язычок, и надув щеки, выплюнул покореженную пробку. У Санька росли специальные зубы, которыми он орудовал словно электрик плоскогубцами. Два мощных клыка с правой стороны его гнилой челюсти отличались крепостью и живучестью.
Он плеснул в каждый стакан ровно по три "булька" и поставил бутылку подальше от Танюхи. Каждый молча выпил, закусил, и в потолок полетели свинцовые клубы дыма от трех сигарет.
Саня вновь принялся ругаться с Таней, а Вася периодически осаживать его. Алкоголь постепенно расслаблял и возвращал силу мышцам. Васек уже поднялся с матраца и уселся за стол. Выпили еще по одной. Покурили. Вскоре, разогретый Ява подобрел и уселся поближе к Тане. Разомлевшая Танюха уже смеялась во весь беззубый рот над его шуточками.
Выпили еще.
- Да, че мы, б*дь, сидим как эти?- Саня встал и, шатаясь, подошел к подоконнику.
Он стащил с него старый кассетный магнитофон и нажал на кнопку "stop". Крышка, словно катапульта, выстрелила, и Санек вырвал из недр магнитофона пошарпанную кассету. Закрыл один глаз и уставился на нее. Удовлетворенно выпятив нижнюю губу, покачал головой и засунул обратно. Кривой палец ткнул в кнопку перемотки назад. Магнитофон заскрипел и изрек шелест быстро мотающейся пленки. Раздался глухой удар, и магнитофон тихо заурчал. Саня, прикрывая глаз, ткнул в кнопку перемотки вперед, через несколько секунд остановил и нажал "play". Из динамиков, пробиваясь сквозь шум помех, вырвался звук мотоцикла. Санек встал в позу мотоциклиста, запрокинул голову вверх и погазовал на воображаемом руле. Губами озвучил вступление и запел:
- Мне на днях исполнилось шестнадцать лет, захотел я двухколесный драндулет...
Вася закрыл глаза, набрал воздуха и вступил:
- Я к батяне подошел, сказал: "Купи, ты на "Яву" мне "кусочек" накопи!" Мой папаша был хронический алкаш, но на счастье на него напала блажь...
Таня только курила и кивала головой в такт музыке. На середине альбома выпили и, закурив, продолжили...
Когда альбом закончился, Санек попытался перевернуть кассету и возобновить концерт под фонограмму, но остальные певцы уже устали. Хотелось помолчать и отдохнуть.
