"Ого! Неожиданно", - подумала я. Выходит, теперь пришел мой черед удивляться. Я побыстрее затолкала деньги обратно ему в карман, все-таки подземка не самое безопасное место, и открыла паспорт.
"Самсонов Эдуард Александрович. Любопытно. Город рождения: Санкт-Петербург. Что-то не похоже... Дата 17 мая 1992 г. Еще любопытнее".
- У тебя сегодня день рождения?
- Что?.. Нет.
- А вот тут написано, что сегодня, - заметила я и вопросительно посмотрела на него. Эдик же неожиданно ухмыльнулся, и на его лице впервые отразилось подобие улыбки. Очаровательной такой улыбки, надо признать.
"Ну вот что опять такое? Смотрю на этого субъекта, как кот на сметану. Брр".
Я даже потрясла легонько головой, отгоняя наваждение. Совсем на меня не похоже. Не то чтобы парни меня совсем не интересовали. Но внешность - это последнее, на что я обращаю внимание. Точнее не так, смазливая внешность - это первое, из-за чего я начинаю относиться к парню с подозрением. После парочки случаев, когда симпатичные парни оказывались настоящими негодяями, больше попадаться как-то не хочется.
"Ладно, потом разберемся, - решила я. - Сейчас есть проблемы и понасущнее".
- Выходим, - сказала я. - Здесь сделаем пересадку. Не отставай!
"Может, он вырос в какой-нибудь глухой деревне, а в городе вообще оказался впервые? Вон как таращится. Ну а рожать, например, ездили в город. Ну или проездом были, а роды раньше начались? Вот и запись о месте рождения. Эх, надо было страничку прописки посмотреть!"
Когда мы вышли из метро, дождь уже прекратился, а может его и не было в этой части города? Во всяком случае, асфальт под теплым солнышком успел основательно просохнуть. Хорошо было бы для пущей запутанности "следа" сесть еще и в автобус и проехать одну остановку, но тот успел уйти буквально у нас из-под носа. Я решила, что ждать еще пятнадцать минут следующего, когда дойти можно за десять, смысла не имеет никакого даже с учетом пресловутого "следа", и повела Эдика за собой.
Моя небольшая однушка, доставшаяся в наследство от любимой бабушки, которая получив долгожданный ордер на причитающуюся квартиру, так и не успела в ней толком пожить, встретила меня спокойным безмолвием и кружащимися в солнечном свете пылинками.
Теперь быстро собрать рюкзак. Только самое необходимое. Документы, деньги, нетбук, зарядное, и от телефона тоже, смена белья, кофта и еще одна теплая, бутылка воды в боковую сеточку, немного еды с полок - пожевать в дороге. Пожалуй, все.
А теперь решить с билетами. Для начала попытаем счастье с самолетом.
"Я схожу с ума", - не в первый уже раз подумала я, набирая мамин номер.
- Мам, привет! - как можно более бодро и непринужденно. - Мне надо срочно, очень срочно вылететь в Сочи! Два билета, - я покосилась на Эдика. - Любых. Нет, только туда. Хорошо, спасибо, жду!
- Мама работает в турагентстве, а я до сих пор не обзавелась Визой, чтобы покупать через интернет самой, - пояснила я, нажав на отбой. - Если найдет билеты - полетим самолетом, его, полагаю, сложнее отследить?
"Господи, что же я такое делаю? Может, шизофрения все-таки заразна?"
Эдик не успел ничего сказать, так и стоял, с полным непониманием уставившись на меня, а телефон уже зазвонил. Мама как всегда оперативна.
- Отлично! - просияла я, протягивая руку к Эдику и шепотом прося дать паспорт. Не сразу, но он понял, что от него требуется и протянул документ, данные которого я тут же маме и задиктовала. - А... да, хорошо, пока, мы мигом!
- Так, теперь быстро заскочим к маме, отдать дубликат ключей, я как раз его недавно сделала. Она каждый раз переживает за эту растительность, - пояснила я, показывая на подаренные и теперь бережно опекаемые мамой нефролепис, фаленопсис и еще какой-то "-сис". - И в аэропорт. Вылет через четыре часа, впритык, но успеть можно. Паспорт не потеряй, - добавила я, радостно улыбаясь и протягивая ему документ обратно. Эйфория приключения начала меня затягивать. Люблю динамику бытия!
Эдик же напротив вообще как будто отрешился от реальности, покорно последовал за мной из квартиры, так ничего и не сказав, и даже не поинтересовался, зачем я так настойчиво трезвоню в соседнюю.
Наконец-то дверь отворилась, и заспанная лохматая физиономия поинтересовалась:
- Чего тебе? Пожар?
- Вадик, спасай! Вопрос жизни и смерти! - я глянула на Эдика и подумала, что может статься, так оно и есть. - Нам позарез нужно в аэропорт. Я заплачу. Хорошо заплачу. Вадичка, выручай!
- Вот блин, Танька, хоть бы раз так просто, по-добрососедски, что ли, зашла, - изрек Вадик нарочито недовольно и почесал макушку. Я сделала самые скорбные и невинные глазки, на которые была способна. - Ладно, раз уж - жизни и смерти. Пять минут хоть дай! - сказал он и захлопнул дверь.
Я мысленно выдохнула, одной, нет двумя проблемами меньше. Запутать след и добраться до аэропорта. И дался же мне этот след!
- Сначала к маме, - пискнула я, когда Вадик наконец-то показался в дверях. Тот, привычный к моим выходкам, только угрюмо кивнул.
С соседом, надо сказать, мне очень повезло. Отучившись вместе со мной пару курсов в Универе и то ли бросив, то ли вылетев (кто теперь будет вспоминать), он иногда давал о себе знать в соцсетях. И вот как-то однажды случилось так, что Вадик спрашивал знакомых в этих самых соцсетях, не сдает ли кто квартиру, а я как раз была в курсе того, что хозяйка соседней со мной квартирки подумывает ее сдать. Вот так и свела их. А Вадик оказался просто незаменимым соседом: и починить что-то по мелочи, и на машине подвезти. Так что объяснять, что такое "к маме" ему не требовалось. В силу своей в постоянных и срочных разъездах работы я частенько прибегала к помощи обоих.
- А это кто? - Вадик кивнул на Эдика. - Хахаль новый? Что-то он отмороженный маленько. Нет бы на меня, красавца, - Вадик показно выпрямился, выпячивая грудь, - свой взор обратила.
Я, привычная к подобным шуточкам Вадика, рассмеялась. А вот Эдик, что даже удивительно, смерил его таким ледяным взглядом, что поежилась даже я. Так посмотрел, как то ли на шавку беспородную, то ли на смерда черного. Неожиданно. Обиделся что ли?
С поездкой к маме мы разобрались достаточно быстро, отдали деньги за билеты, ключи и почти сразу уехали. Она, привычная к моим отъездам, расспросами не донимала, пробок на дорогах в этот час еще не было, так что на самолет мы успели вовремя. А вот дальше началось такое, что в своей удачливости я начала сомневаться.
Глава 2. На юг
В самолете Эдик вел себя просто невыносимо. Этакая смесь островного папуаса, в жизни не бывавшего внутри "диковинной птицы", иногда пролетающей в небе и сверкающей божественным знамением в отраженных лучах Солнца, и трехлетнего капризного ребенка, тоже не летавшего прежде на самолете. В общем, кошмар и тихий ужас.
Началось с того, что в процессе взлета ему приспичило в туалет, и уговорить его потерпеть еще немного, пока самолет не взлетит и можно будет отстегнуть ремни безопасности, стоило мне воистину титанических усилий. О посматривающих на нас с недоумением других пассажирах я вообще молчу. И о том, какие он сделал глаза, когда все-таки посетил сие заведение. Хорошо еще, не пришлось ему туалет на вокзале увидеть. Вот там, я понимаю, есть от чего сморщиться и глаза округлить.
Потом моему "принцу" не угодил предоставленный обед. Он просто заявил, что ТАКОЕ есть не будет. А я-то в кафе решила, что он просто не голоден, когда он даже не притронулся ни к картошке с салатом, ни к кофе.
Ну а когда ему все-таки надоело таращиться в иллюминатор и изводить меня своими жалобами вперемешку с невнятными воззваниями к неизвестному божеству при каждой турбулентности, он просто заснул. Причем так, что проспал до самого приземления и процесс оного в том числе. Чему я порадовалась, но радость моя была не долгой. Разбудить его оказалось далеко не просто, и выходили мы в итоге последними под косые, а у некоторых и сочувственные, взгляды экипажа.
Но как только нам удалось выбраться в вечернюю прохладу Адлера, Эдик неожиданно переменился. Причем настолько разительно, что от удивления (если не шока) я даже не проронила ни слова, молча следуя за ним.
Без труда отыскав такси, он приглашающим жестом открыл мне заднюю пассажирскую дверь, а сам разместился спереди. Судя по тому, что водитель без лишних слов тронулся с места, можно было догадаться, что Эдик уже успел ему объяснить, куда следует ехать.
Ну и как это понимать? Как видно, мне пора переставать чему-то удивляться. А может, это просто дурацкий розыгрыш? С парочки моих друзей сталось бы такое устроить. Вот только ощущения свои не обманешь. А они обострились за несколько часов этого странного знакомства до предела. Иногда мне даже начинало казаться, что я чувствую то же, что и он. Я не отворачивалась и не кривила гримасы, когда Эдик страдал от того, что хочет в туалет, или искренне, совсем по-мальчишески дивился видом облаков далеко внизу. Я переживала это вместе с ним. А еще ничего не могла поделать с тем, что по неведомой причине с каждой минутой мне становилось все более не все равно, о чем переживает этот черноволосый парень и чего сейчас хочет. А вот аналитические мои способности, да что там говорить, вообще мыслительные, несколько притупились. До такой степени, что за время этого безумного перелета я так и не удосужилась подумать о том, что мы будем делать по приземлению и куда собственно отправимся в этом хоть и не совсем новом для меня, но все-таки малознакомом городе. Даже тогда, когда Эдуард услужливо задрых, я не соизволила пуститься в размышления или обличение собственной психической невменяемости, а просто расслабленно откинулась в кресле и попивала сок. М-да. И вот теперь оказалось, что этот странный, удивляющийся элементарным вещам парень вполне самостоятельно определился с проблемой дальнейшего нашего путешествия.
