Девушка почти согрелась и успокоилась. Сила, которой с ней успел поделиться Джек, искрила как шампанское, разливаясь по венам. Крючок из шеи вытащил Джек, морщась и ругаясь, а все тот же полицейский притащил аптечку из машины, и они вдвоем залили ей половину шеи йодом.
Потом Артур подошел, долго извинялся перед Энцей, хлопнул Джека по плечу, сказал, что не в обиде. С помощью полицейских загрузили обездвиженное печатями тело горбаны в фургончик и уехали.
- Как-то быстро со всеми формальностями разобрались, да? - шепотом спросила Энца.
Перед отъездом она вернула куртку полицейскому и теперь снова начала дрожать: мокрая одежда все не высыхала.
Джек был согласен: наскоро расспросили и отпустили. В прошлый раз, после разгрома сквера, их долго мариновали, и потом еще пришлось пару раз заезжать в отделение подписывать распечатанные показания и что-то уточнять. А тут покивали и попрощались.
Но ведь бывает же в мире что-то... справедливое. Хотя бы иногда.
- Сейчас доедем до кампуса, - сказал Джек, - и я тебя отведу в медкабинет.
- Может, не надо? - заметно скисла Энца. - Я только поцарапалась.
- Ну да, конечно, - пожал плечами Джек. - Вот пусть эти царапины и прижгут. Зато потом прыгать с моста не будешь, без подготовки.
Так он и сделал, несмотря на ее протесты. Перед этим, правда, покопался у себя в багажнике, нашел ей рубашку переодеться и долго ржал: рубашка укрыла ее до колен, и рукава болтались как у Пьеро.
Энца перехватила ее ремнем на талии, а рукава закатала, так что вышло довольно приличное платье. По крайней мере, в медкабинете ни медсестра, ни врач ничего не сказали.
Синяк и порезы быстро ликвидировали: дежурный оказался довольно-таки приличным целителем. Насчет основательно залитой йодом шеи Энцы врач долго ворчал, потом сосредоточенно вытягивал что-то из ранки, сказав, что горбаны, особенно матерые, зачастую оставляют метки на раненых ею людях и тянут потом силы.
- На вас обоих, кстати, - сердито сказал врач, окончив с Энцей. - довольно сильные негативные остатки. То есть остаточные следы негативной пси-энергии. На чистку надо приходить регулярно, а то эта дрянь накапливается... потом аукнется так, что локти будете кусать. С тебя я сейчас снял, а ты, Джек, зайди завтра, у меня уже сил на тебя не хватит.
Напарники обменялись взглядами: где только они в последнее время не бывали, неудивительно.
На обратной дороге пришлось сделать крюк. Бульвар, по которому они обычно ехали мимо центра оказался закрыт. С одной стороны стояло оцепление, с другой бурлил стихийный митинг, занимая и тротуар, и большую часть дороги.
- Опять эти мутят, - недовольно нахмурился Джек, прикидывая, как можно объехать.
Энца, недоуменно морщась, вчитывалась в лозунги, написанные на полотнищах и кусках картона: "Свободу магической крови!", "Остановите смерть детей!", "Верните нам наши права!" и тому подобное. На краю толпы пара человек даже зелеными солнцами, нарисованными на бумаге, размахивали.
Увидев синюю звезду на номерном знаке машины Джека, показывавшую, что владелец машины - маг, демонстранты стали активно приглашать того присоединиться. Некоторые хлопали ладонями о капот машины, что-то кричали, но Джек показал им неприличный жест и резко вывернул руль, разворачивая машину.
- Почему ты их так не любишь? - спросила Энца. - Не сказать ведь, что там у них неправда написана.
Джек отмахнулся.
- Да ну их к бесам. Орут да скандалят, уроды. Накаляют атмосферу, а конкретно толку никакого нет.
Машина попетляла по переулкам, потом вывернула на широкий проспект.
- А, мы тут были недавно, - оживилась Энца. - Тут где-то Литейный тупик, где тараканы были...
Она повертела головой в поисках знакомого поворота и вдруг восхищенно присвистнула.
- Что там? - спросил Джек.
- Вроде магазинчик, - отозвалась Энца, прижавшись носом к стеклу, - а в витрине бердыш, жуть какой красивый.
Джек притормозил и свернул к тротуару. Втиснулся между зеленым потрепанным "жуком" и спортивным "арсином".
- Ну, иди, - сказал он удивленной Энце.
- Куда... иди?
- Смотреть свой бердыш, - отозвался Джек и полез за сигаретами.
- А что - можно? - поразилась Энца и, не дожидаясь ответа, выскочила из машины.
И ведь забыла о своем "платье", едва залеченных руках, пластыре на лбу, который закрывал сссадину, побежала смотреть на какие-то железяки. Джек повернул голову: лавочка была антикварная, и помимо того самого бердыша с очень широким лезвием, украшенным серебряными накладками с затейливой чеканкой, в витрине лежали кинжалы, шкатулки, книги и пара антикварных кукол под пыльным парчовым балдахином, который художественными складками нависал над ними.
Джек сунул незажженную сигарету обратно в пачку и вышел из машины: решил, что тоже стоит поглазеть, если те книги не муляжи, конечно. Вообще, выставлять на витрину старинные хрупкие вещи как-то не осмотрительно, думал Джек, остановившись рядом с Энцей. Девушка практически уткнулась лицом в стекло, жадно разглядывая оружие.
- Ты такими штуками увлекаешься? - спросил Джек.
Энца кивнула, не поворачивая головы.
- Я его запоминаю. Потом можно будет воспроизвести в воздушной версии.
- Если вам интересно, - раздался рядом с ними приветливый женский голос, - то можете пройти внутрь и посмотреть. Конкретно этот бердыш - современная реплика.
Голос был маняще глубок, хрипловат и прекрасен.
Да и сама его обладательница была под стать: опершись плечом о притолоку двери, стояла высокая рыжеволосая женщина в простом черном фартуке поверх рубашки и брюк, которые не скрывали ее весьма аппетитной фигуры. Необычайно яркие синие глаза с теплом смотрели на них, пышные волосы были перехвачены атласной лентой.
Мечта, а не женщина, подумал Джек и приветственно улыбнулся.
- А что... можно? - снова спросила Энца и тут же осеклась. - Но мы не будем покупать...
Женщина склонила голову к плечу и рассмеялась.
- Рассматривать я не запрещаю, а в моем магазине и помимо опасных железок есть немало интересного...так что прошу.
Она повернулась и исчезла внутри.
Магазинчик был совсем небольшой, и антикварным звался скорее для красоты, чем отражая свою суть. Вещи тут были совершенно разные: от модно винтажных до действительно старинных.
Вдоль стен стояли полки с книгами, разнокалиберными статуэтками, вазочками, куклами в пышных, поблекших нарядах, потрепанными мишками. В глубине был прилавок с кассой, над которым гроздьями висели колокольчики, бронзовые, фарфоровые, серебряные, самых разных форм и размеров. За ним стояло несколько шкафов со стеклянными дверцами и замками, с выгравированными на них защитными пентаклями: вот там, видимо, хранилось наиболее ценные экземпляры.
Пройти к прилавку можно было по узкому ходу, лавируя между корзин, открытых сундуков и пары изящных столиков. В некоторых корзинах букетами торчали мечи и кинжалы, в сундуках лежали тончайшие пожелтевшие кружева, бисерные кошельки и сумочки, тускло блестела стеклянная бижутерия. На столиках в окружении фарфоровых собачек и балерин, фигурных пресс-папье и серебряных чашечек стояли лампы под зелеными, витражными и фарфоровыми абажурами, мягко освещая все эти богатства вокруг.
- Его можно подержать в руках, этот бердыш? - спросил Джек.
- Конечно, - мягко улыбнулась женщина, отперла витрину и с некоторым усилием вынула тяжелый обух с насаженным на него лезвием.
Энца благоговейно приняла его в руки и поскорее отошла подальше от них.
- Смотри, не разруби ничего, - строго сказал Джек.
- Что вы, - удивилась женщина. - Он совершенно тупой. Я никогда не держу здесь острого.
Они некоторое время понаблюдали за осторожно двигающейся Энцей, которая внимательно взвешивала бердыш в руке, проводила пальцами по лезвию, перекладывала из левой руки в правую, широким плавным жестом описывая полукруг лезвием. Воздух гудел, и Джек чувствовал на языке вкус знакомой магии.
- Это ваша девушка? - спросила женщина. - Она, видимо, увлекается ролевыми играми?
- Нет, - сказал Джек, - и нет. Мы коллеги, и оружие - ее рабочее увлечение.
Он покосился еще раз на Энцу и повернулся к женщине.
- А книги? - спросил он. - Что вы можете показать интересного?
- Смотря чем вы интересуетесь, - медленно улыбнулась женщина.
Джек ответил ей не менее многозначительным взглядом.
- "Сиянье темных звезд стремился я познать, и тайный шифр комет"...
- Вы тоже знаете эти строки? - неожиданно оживилась женщина. - И мне так понравился этот поэт, у меня целый сборник есть.
- Чего? - осекся Джек и недоуменно уставился на нее. Он собирался процитировать строфу до конца, не ожидая, что она его прервет.
Она быстро сходила за прилавок и принесла оттуда небольшой синий томик с серебряными буквами на обложке.
