– Извини, я был таким придурком. Я боролся со своим влечением к тебе с первого дня, но не заняло много времени, чтобы развились настоящие чувства к тебе. Полагаю, я без ума от твоего то холодной, то горячей проведения в отношении меня. – беру ее руку в свою, поглаживая большим пальцем.– Я влюбился в тебя с первого момента, когда увидел, и всегда буду любить тебя, Кенна. Вот что ты для меня.
– Я всегда тебя любила.– признается она.– Единственным способом держаться от тебя подальше, было притвориться, что не переношу тебя.– подношу ее руку к губам и целую тыльную сторону.
– Нам больше никогда снова не надо будет притворяться. Теперь мы всегда можем быть вместе.
***
Мы с Кайлом ожидаем в холле, пока доктор проверяет Кенну. Дженни уехала домой принять душ.
– Когда ты собираешься признать себе, что любишь мою сестру? – спрашивает Кайл. Моя голова спешно поворачивается в его сторону, я шокирован его вопросом.– Что? Ты думал, что я не знал? – хитро смотрит на меня.
Вот бл*ть.
– Дай мне объяснить.– перебиваю я. Он трясет головой.
– Вас, ребята, тянуло друг к другу с первого дня вашей встречи. Я всегда знал, что вы будете вместе. Я никогда не поднимал эту тему, так как знал, что ты бы это отрицал. Ты даже себе не мог признаться, что к ней чувствуешь.
– И ты не расстроен из–за этого? – поднимаю бровь.
– Конечно, я не расстроен. Я над тобой издевался. Не думаю, что кто–то другой сможет позаботиться о ней лучше тебя. Как бы грустно это ни было, но думаю, что ты этого заслуживаешь.– он бьет меня в челюсть правым кроссом, и я его принимаю, зная, что заслужил этого, и даже больше.
Трясу головой и улыбаюсь Кайлу:
– Тебе повезло, я чувствую, что заслужил это. Есть в твоей голове пуля, или ее нет, но мы оба знаем, что я бы надрал твою покалеченную задницу.– он смеется и протягивает мне руку для рукопожатия. Мы понимаем руки и обнимаемся.
– Обещаю, я буду хорош для нее.
– Ты чертовски прав, ты будешь, или я отрежу твои шары.– смеется Кайл.– Ты будешь заботиться о ней, чувак.
– Я рассчитываю на это.
***
Через неделю пребывания в больнице, Кенна была выписана оттуда. Я хочу отвезти ее к себе домой, но она не хочет от этом слышать. Я не покину парковку, пока мы это не решим.
– Ты медсестра?– спрашивает с поднятой бровью.
Мои глаза суживаются:
– Что это за вопрос? Ты же знаешь, что нет.
– Именно. Кто лучше обо мне позаботится, чем медсестра? Знаешь что? Так случилось, что я знаю одну. – злорадствует она.
– Прекрасно, я отвезу тебя домой, но ты будешь часто меня видеть.
– Я смогу с этим жить.– улыбается она мне. Беру ее руку, целую тыльную сторону, прежде чем положить на сою ногу.
– Уверена, что хочешь это сделать?– спрашиваю ее.
– Что? Поехать ко мне?– знаю, что она нарочно прикидывается. Улыбаюсь, жизнь с ней никогда не будет скучной.
– Нет, я говорю о нас. Ты уверена, что хочешь быть моей девушкой?– трясу головой.– Называть тебя своей девушкой кажется неполноценным ярлыком, по сравнению с тем, что я к тебе чувствую. Предпочитаю, amor de mia vida.
– Люблю, когда ты меня так называешь.
– Хорошо, ты будешь это слышать каждый день до конца жизни.
Две недели спустя
– Дерек, ты знаешь об этом что–нибудь? – спрашивает Кенна, рассматривая маленькую запакованную коробочку на ее кофейном столике.
Я сижу рядом с ней и ухмыляюсь:
– Возможно, я что–то об этом знаю. Думаю, ты должна ее открыть и посмотреть, что там.
Она смотрит на меня, на ее темно–розовых губах играет небольшая улыбка. Она поднимает коробочку и трясет ею рядом с ухом. Раздается дребезжащий звук. Поднимает бровь прежде, чем потрясти снова.
– Просто открой эту чертову штуку.– говорю ей. Интересно наблюдать, как она подумает об этом подарке. Я бы соврал, если бы сказал, что не предвкушаю ее реакцию.
Осторожно открывает упаковку с той стороны, где она склеена. Не знаю, почему она так чертовски долго это делает:
– Открой ее и избавь меня от страданий.– смеюсь я.
Она показывает мне язык и еще дольше ее открывает, это моя девочка. Когда с оберткой покончено, кидает ее на кофейный столик. Изучает простую белую коробочку, как будто это самая очаровательная вещь, когда–либо виденная ей, а я знаю, что она надо мной прикалывается. Я наклоняюсь, рыча около ее шеи, и, дразня, прикусываю зубами ее кожу. Она хихикает и извивается, когда мои губы скользят вверх по нежной коже ее шеи и покусывают мочку ее уха.
– Тебе лучше открыть её сейчас, или я заставляю тебя подождать. У меня есть прекрасная идея о том, как занимать тебя часами.– кусает свою нижнюю полную губу, и все что я могу, это сдерживать себя от того, чтоб кинуть ее на кушетку и делать с ней, что мне хочется. Я не был внутри ее киски с тех пор, как ее подстрелили, и хочу быть уверен, что она достаточно поправилась, прежде, чем мы это сделаем. Хотя это не легкий шаг. Она для меня– постоянный соблазн.
Целую ее в уголок рта и сажусь обратно, наблюдая за ее реакцией. Она открывает крышку и затрудненно дышит. Ее глаза, светящиеся счастьем, находят мои. Огромная улыбка проявляется на ее губах.
– Люблю тебя, Дерек. Он прекрасен. – она аккуратно поднимает золотой кулон и изучает его. Ее пальцы с любовью обводят изысканные очертания, пока она его осматривает.
– Я выбрал этот кулон, чтобы он сочетался с тем, что подарили тебе родители. Думал, что твоя «К» должно быть одинока, и хочет каждый день проводить рядом с «Д».– наши глаза встречаются, и в ее блестят слезы. Она обхватывает мою щеку своей рукой. На моем лице ее кожа ощущается мягкой и теплой. – Хочу рассказать тебе секрет.– сгибаю свой палец, подзывая ее ближе. Она наклоняется, и мои губы оказываются рядом с ее ухом. – Я был одинок без тебя, и даже не понимал этого.– она поворачивается и трет мой нос своим. Улыбается, и на мгновение я теряюсь во всей той любви, которая видна в ее глазах. – Давай я его на тебя надену. – она поворачивается, подставляет мне свою спину, убирает волосы со своей шеи. У меня заняло минуту, чтобы повесить новый кулон и застегнуть цепочку.
Когда золотые буквы ложатся на ее грудь, она смотрит вниз и потирает их. Поднимает на меня глаза:
– Мне нравится, он идеален. Я так сильно тебя люблю. – я прижимаюсь своим лбом к ее и обхватываю своей рукой ее шею сзади. Нагибаюсь, чтобы чмокнуть ее в кончик носа, а потом захватываю ее губы в медленном глубоком поцелуе. Наши рты лениво танцуют друг с другом, мы оба удовлетворены, зная, что нам больше не нужно спешить. Мы вместе, и у нас есть все время в мире.
***
Эта неделя для меня была особенно занятой, я балансировал между полной загрузкой на работе и желанием уделять Кенне достаточно времени. Смотрю в нижнюю часть экрана, десять часов. Бл*ть. Как время ускользнуло от меня? Я сказал Кенне, что к этому времени буду дома. Она ждет меня в моем доме. Поднимаю телефон и набираю небольшое сообщение, чтобы она знала, что я скоро собираюсь выезжать, и затем концентрируюсь на завершении своей работы.
Допечатываю последний отчет по проделанной за неделю работе, когда слышу странный шум. Останавливаюсь и не шевелюсь. Фокусируюсь на абсолютной тишине вокруг меня, слышу еще один звук, которого здесь быть не должно. Тем временем понимаю, что кто–то стоит рядом с дверью в мой офис, но уже поздно. Прежде, чем могу среагировать, Скот Джонсон проходит через дверной проем, наставляя в мою сторону пистолет. Он покрыт потом, а его руки трясутся. У него явно один из этих болезненный отходняков. Я не встаю и не двигаюсь, ведь в этом состоянии Скот абсолютно непредсказуем.
– Скот, что ты здесь делаешь?– стараюсь его отвлечь.
– Это… Это твоя вина.– выпаливает он.
– Успокойся, Скот.
– Нет. Нет. Не буду.– он подходит ближе, и я вижу, что он трясется больше, чем я заметил. – Ты разрушил мою жизнь… ты разрушил все.– начинает плакать. Не хорошо.
– Почему бы тебе не положить оружие, и мы могли бы поговорить.– пытаюсь звучать убедительно.
– Нет. Нечего обсуждать. – он замолкает. – Мои родители отказались от меня.– начинает рыдать и опускает пистолет со своей стороны. – И это все твоя вина.– кричит, направляя оружие вверх мне в лицо, когда обходит мой стол с другой стороны. Нам сейчас разделяет всего несколько шагов, а пистолет в дюймах от моего лица.
Я вижу выражение его глаз, и на короткое мгновение, показавшееся вечностью, я понимаю, что моя жизнь практически закончилась. Скот пытается стрелять из пистолета, но как–то задевает кнопку за спусковым крючком, выбрасывая обойму.
Не беспокоюсь по поводу того, чтобы благодарить Бога, или как–то осознать свою удачу. Вместо этого вскакиваю со стула и прыгаю через стол, ударяя его в грудь с такой силой, которую могу приложить. Он отлетает назад и сталкивается со стеной напротив моего стола, падая на пол задыхающейся, потеющей, дрожащей кучей.
