Личной враждебности не возникало, а вот то, о чем они говорили, вызывало у них раздражение и неприятие, причем у каждого по своему.
Ну, это их проблемы ‑ разберутся.
Намного интересней было посещение местного дома еды, во время короткой остановки на большом поле, заставленным самыми различными летающими ладьями.
Большой зал, заполненный столиками на четыре персоны, которые прибывшие иногда составляли вместе.
Большая часть людей ‑ молодежь, только достигшая возраста принятия решений.
Веселые, открытые, что то живо обсуждающие.
Отдельной группкой сидели погонщики ладей, их отличали знаки крыльев на одежде, и несколько групп воинов, во главе со своими "ведущими".
Громкие, низкие голоса, к которым она уже начала привыкать и устойчивая радуга возбуждения и положительных эмоций, пробивающаяся даже через местную, мутную пелену.
В такой радуге было уютно сидеть, расслабившись в тепле и отщипывая маленькие кусочки от местных странных кушаний.
Было очень смешно и интересно видеть, как местные явно принимали ее за ребенка и чувствовать их эмоциональную реакцию, возникшую как воспоминание о ком то младшем, в их собственной семье.
Мысли невольно начали прокручивать в голове события, происшедшие за последнею неделю ‑ да уж, устроила она всем неожиданную панику.
Слишком увлеклась и не рассчитала силы ‑ ничего страшного, зато смогла дотянуться до ветвей Великого Дерева своей реальности и получить ясно понимаемый ответ от той сущности, с которой слилась Наари.
Наари, сестренка, пусть будет светлым твой путь и пусть он еще раз пересечется с нашим, что бы соединить разорванное.
"Светлая" наклонилась над прозрачной поверхностью, выступающей из борта сферы.
Обширные поля, рассеченные полосками дорог и разделенные лентами лесов; человеческие поселения различной величина, прижавшиеся к дорогам, на которых по железным полосам бежали целые вереницы домиков и грузовых площадок.
Таких громадных поселений, о которых говорил "зверь", она еще не видела ‑ этот мир развивался по другим законам и имел другие социальные установки.
Пока трудно судить о различиях их социумов ‑ хотя она видела не так уж мало местных жителей, разных общественных групп, но образец для сравнения у нее был только один.
Посмотрела на своего спутника и улыбнулась ‑ "образец" наконец успокоился и начал читать компендиумы, изредка делая на их полях пометки.
Аандре ‑ мысленно выговорила она его личное имя. После того, как ей принесли вибрирующий артефакт, упрощающий артикуляцию и произношение в низком регистре, облегчилось не только общение с местными, но и адекватное восприятие слишком непривычных для ее разума, звуков речи.
Аандре ‑ как эхо от звуков горного потока, зажатого в ущелье.
Да он и сам был как горный поток, измученный стиснувшими его стенами социальных реалий своего мира и неспособный и нежелающий повернуть вспять.
Большинство местных были другие, они широко текли по жизни к ясно поставленной цели, твердо уверенные, что будущее зависит только от них.
Каждое прожитое мгновение, развешенные в круге их жизни плакаты и слоганы, с настойчивостью капающей воды и ясной простотой примитивности, внушали им ‑ ты не один; только вместе вы сила; великая сила, объединенная ведущими.
И везде образ одного из ведущих ‑ со странным украшением из волос под носом и неизменным курительным приспособлением в руках.
Этот ведущий провоцировал у ее Аандре очень противоречивые чувства ‑ общение с ним по зеркалу дальнодействия вступило, с одной стороны, в конфронтацию со слишком многими старыми стереотипами, а, с другой стороны, этот человек вызывал серьезные опасения своей истовой верой в правильность однажды им избранного пути.
Пути, в жертву которому он без малейших сомнений принесет и себя и любого вставшего у него на дороге.
Очень опасный человек!
И, судя по ментальным ответам "зверя", и очень противоречивый ‑ легко воспринимающий новое, но, в то же самое время, не способный гибко реагировать на это новое, если оно входило в противоречие с его личными убеждениями; умный и умелый собеседник, легко плетущий вокруг заинтересовавшего его человека логическую сеть; и нетерпеливый судья, жестко и безжалостно требующий от окружающих встать рядом с ним, неспособный и нежелающий понять, что для большинства этот уровень недостижим и неоднозначен.
Человек очень зависящий, как и все лидеры такого типа, от своего окружения и, легко переступающего через судьбы, если их путь разошелся с выбранным им путем, заявленным, как единственно верный.
Человек служения и, одновременно, человек, жаждущий абсолютной власти, что бы без препятствий параноидально посвятить себя этому служению.
Ведущий, противоречивый, как сам этот мир, залитый мутной пеленой противодействующих друг другу сил.
Москва
Семь часов утра
Следующего дня
Андре лениво потянулся ‑ Блиин, надо же, и не больничная койка и, даже, не груда мокрых веток, в вырубленной середине колючего куста...
Крахмальные, хрустящие простыни ‑ Даже так бывает, а я и забыл!
Это ж сколько я проспал ‑ из за зашторенных окон тускло, но нагло пробивался дневной свет.
А где принцесса!? И сразу сонный ментальный отзвук и смазанный образ соседней комнаты.
О, как, совсем хорошо ‑ Все правильно, хорошие мальчики и девочки спят каждый в своих кроватках.
М'да, особенно маленькие мальчики...!!
Руки сами закинулись за голову ‑ давно не было так хорошо и защищено.
"Железо" привычно прощупало окружающее пространство.
Судя по всему в этом крыле маленькой, загородной гостиницы не было ни души.
Интересно который сейчас час по местному ‑ Геста, который куда‑то намылился сразу после посадки, обещал заехать во второй половине дня.
Ну, время явно еще есть. Пользуемся случаем ‑ когда еще удастся, ну просто вот так, полежать.
Скрипнула дверь из соседней комнаты. Заспанная "принцесса" в розовой, с цветочками детской пижамке пересекла комнату и уютно свернувшись под боком пробурчала ‑ Аандре, а где здесь можно умыться и когда нас будут кормить!?
Ну, блин, не прошло и полгода, как меня по имени звать начали...
Ладно, ради такого экстремального случая придется встать и изобразить дежурного по кухне.
Андре встал и завистью покосился на пижамку, сразу перебравшуюся на нагретое место.
Вроде была еще одна комната, что‑то типа гостиной!?
Есть такое. А ничего, скромненько и со вкусом ‑ громадный, черный телефонный аппарат на столике у входной двери; экран с линзой, врезанный в стену, с какой то "клавой" на консоли; четыре низких, мягких стула и небольшой, раздвижной столик .
Ага, а вот и дверь в "удобства".
Ну, не так уж и плохо ‑ две корзины с чистым бельем и полотенцами, для меня и "принцессы".
А где верхняя одежда!?
Так, здесь все для улицы. Надо в шкафах спальни пошариться.
Точно, все чистое и все на месте, плюс парадно‑выходное.
Заботятся блин!
Судя по фасону ‑ не местная мода. У нас с Гестой похожие фигуры ‑ он наверно и озаботился.
Да нет, вчера ему явно не до меня было ‑ спихнул нас на какую то "мадемуазель" и сходу куда то намылился.
Мадемуазель, однако! Посмотрела на меня как сытый кот, на дармовой кусок мяса, а потом, так, слегка, на "принцессу".
Та тоже, сразу сделала бровки скобкой и вежливо обошла ее вокруг, скептически рассматривая.
В общем, женщины сходу расставили акценты, а потом уже познакомились.
А эта, как ее Геста представил, мадемуазель Лопес, еще та штучка ‑ на сопровождающих только зыркнула, те сразу животы подобрали.
Гесту сходу поймала за уши и обслюнявила, а он ее по заднице похлопал.
Хотя так, скорее по дружески ‑ судя по всему, они вместе не одну кучу дерьма съели.
А женщина надо сказать яркая ‑ есть на что посмотреть, хотя и явно не по карману бедным легионерам.
Хотя, черт его знает, в нашей жизни по‑разному бывает ‑ и на "я" бывает и на "ё" бывает....
Вот только уж больно она мне кого‑то из моего далекого прошлого напоминает, только в более откормленном варианте.
Вытащив из шкафа и натянув то, что здесь, в армии использовалось как рабочая повседневка и что‑то вроде облегченных полусапожек, с боковой шнуровкой, Андре поерзал плечами ‑ а так ничего, правда, что‑то вроде серой джинсы, плохо обминается и явно будет впитывать воду.
Ну да ладно, здесь почти вся молодежь в этом ходит ‑ местный писк моды.
Покосился на телефон у входа, с наборным диском и несколькими дополнительными клавишами; прихватил из шкафа презентованную Гестой летную куртку и потихонечку потопал к выходу.
В коридоре, куда выходили двери трех номеров, никого не было, но расположенная на потолке темная блямба камеры демонстративно прожужжала моторчиком.
Так, делаем служивому ручкой и топаем на улицу.
Блиин!!
