Пятница, третье сентября. Всего лишь второй учебный день, но уже последний в этой неделе, ведь суббота, как мне стало известно, предполагает занятия в различных кружках, коих в Хогвартсе довольно много. Правда, мне пока о них не сообщили и не сказали, где искать информацию. Полагаю, подобное решение вызвано необходимостью привыкнуть к замку в первую очередь, исключая праздные шатания и поиск неприятностей — похожая тактика выбрана и по отношению к первокурсникам. Ну, тут ничего не поделаешь, да и сам я не спешу пока никуда записываться.
Утро, как и вчера, началось с подъёма, лёгкой эльфийской разминки, смахивающей на несколько непривычное ушу. И, как и вчера, парней в комнате пришлось будить подручными средствами. Нужно придумывать что-то новенькое, ведь такими темпами у них выработается иммунитет на звон металлического подноса.
Собрав вещи в соответствии с расписанием на сегодняшний день, мы благополучно покинули комнату, а в гостиной факультета уже творилась какая-то вакханалия. Все чихали и кашляли, а вокруг был явно магический голубой туман, в котором тихонько сверкали множество искорок. Локализован туман был лишь в дальнем углу, занимая четверть гостиной, а понаблюдав секундочку за происходящим, можно было сделать выводы, что чихали и кашляли те, кто пытался этот туман убрать.
— Просто не хватает концентрации и воли, — заметил кто-то из старших, возможно, курса с седьмого.
Взмахнув палочкой и указав на туман, парень произнёс:
— Эване́ско.
Чужую магию чувствовать на много порядков сложнее, чем свою. По крайней мере, без подготовки. Но самые крохи её движения в пространстве можно уловить. Шлейфы этой самой магии с палочки старшекурсника окутали весь туман и буквально начали стирать его из реальности, а визуально это выглядело, словно туман очень быстро сжимается, но не меняет плотности, и исчезает.
— Ничего критичного, — подметила девушка, тоже из старших, уже начавшая осматривать пострадавших. — Просто раздражение от пыльцы. Сходим в больничное крыло, и мадам Помфри выдаст всем пару капель зелья для прочистки лёгких.
— А может не надо? — жалобно посмотрел на девушку один из младших пострадавших.
— Надо, Генри, надо. Заодно, вы, экспериментаторы, как следует запомните, что с летучими порошкообразными ингредиентами нужно обходиться как можно аккуратнее, применяя особый подход для каждого.
Незадачливых учеников быстренько отправили в больничное крыло, а появившийся в гостиной Седрик начал собирать первокурсников в подобие строя. Заметив меня, староста словно что-то вспомнил, наставительно помахал пальцем первокурсникам и двинулся к нашей компании.
— Привет, народ, — улыбнулся он.
Мы в разнобой поздоровались с ним, и Седрик, сфокусировав своё внимание на мне, продолжил:
— Гектор, я тут вспомнил, что тебе нужно будет сдавать пройденный материал за первый и второй курсы в конце этого полугодия.
— Да, ты прав.
— Так вот, как планируешь сдавать полёты? Там уроков-то раз два и обчёлся, но предмет есть в зачётной программе.
— Я думал подойти к тебе с вопросами о сдаче на днях, когда хотя бы по разу посещу предметы.
— Ясно. Подходи завтра, в субботу, в десять утра на поле для квиддича. Наша команда собирается там. Стоит убедиться, что за лето мы не разучились летать на мётлах и играть. Заодно и узнаем, как быстро ты сможешь освоиться на метле.
— Договорились, — отзеркалив улыбку старосты, кивнул я.
— Тогда, не буду больше вас задерживать.
Седрик вернулся к первокурсникам, а мы направились к выходу, где уже о чём-то болтали Ханна и Сьюзен. Поприветствовав девочек, своей мужской компанией хотели мы отправиться дальше, в большой зал, но похоже, девочки ждали именно нас, и теперь весь третий курс Хаффлпаффа в полном составе аж из шести человек, бодро двигался по коридорам замка.
— Это что же получается, — задумался Джастин, из-за чего ещё больше стал похож на богатого кинозлодея. — Тебе даже полёты сдавать?
— Ага.
— Это может быть проблемой.
— И в чём тут проблема? — удивился Эрни. — Сел на метлу, да полетел.
— Это для вас, кто в магическом мире с пелёнок, — покачал головой Джастин. — А я вот в детстве самолётами увлекался. Всё о них знал.
— Самолётами? — удивилась Ханна. — Это такие большие железные штуки с крыльями, что по небу летают?
— Да, большие железные штуки с крыльями, — покивал Джастин, явно не приемлющий подобное описание для авиации. — Вот у меня были проблемы с полётами. Я в принципе понимаю, что необходимо для полёта без магии, какие силы, аэродинамика там, и прочее. И в моей голове совершенно не укладывалась концепция полёта, с полным игнорированием этих вот сил, требований и условий.
На завтрак мы вновь пришли не первые, но и не последние. Заняв места за столом, получили свои порции уже немного другого завтрака, хоть и была тут стандартная овсянка, но теперь были не сосиски, а колбаска, яичница и бобы в томатном соусе.
Первым уроком шла Трансфигурация, а изучать этот предмет нам опять пришлось всем вместе. За пару минут до начала урока, когда все расселись по местам, Энтони Гольдштейн, вихрастый блондин с Рэйвенкло, решился задать животрепещущий вопрос:
— Профессор МакГонагалл… — поднял он руку и встал с места.
Профессор, сидевшая за своим столом и заполнявшая какие-то бумаги, подняла на него взгляд поверх своих очков.
— Да, мистер Гольдштейн?
— А почему все факультеты начали заниматься вместе на занятиях Зельеварения и Трансфигурации? Раньше делились на две группы.
— Приказ директора Дамблдора, мистер Гольдштейн, — ответила МакГонагалл, словно это очевидно.
— Но причины?
Тихий гомон разговоров, за которыми ученики проводили время до начала занятия, окончательно стих, и внимание сконцентрировалось на профессоре. Всё-таки это действительно был актуальный вопрос, как я понимаю.
— Подобное решение связано с присутствием дементоров в окрестностях школы, — чётко, как по нотам, начала говорить МакГонагалл. — График введён на всех курсах и позволит ученикам находиться как можно чаще в как можно больших группах, нейтрализуя негативное влияние дементоров.
— Но ведь они далеко, профессор! — возмутилась неизвестная мне девочка с Рэйвенкло.
— Безусловно, мисс Турпин, — согласно кивнула МакГонагалл. — Но даже на таком расстоянии их присутствие сказывается. Я уверена, что вы уже почувствовали незначительные перемены. Словно цвета стали менее яркими, привычные развлечения не приносят должного удовольствия, а овсянка по утру стала ещё более пресной.
Последняя фраза МакГонагалл вызвала несмелые улыбки некоторых присутствующих.
— А это не сильно вас нагрузит? Работать со столькими учениками сразу… — продолжил задавать вопросы Гольдштейн.
— Благодарю вас за заботу, мистер Гольдштейн, — МакГонагалл улыбнулась краешками губ, — но мне неоднократно доводилось работать и с большим числом студентов, обучавшихся лишь на двух факультетах.
Профессор взглянула на настольные часы.
— Пора начинать занятие.
Все тут же притихли и сосредоточились, а я же принялся обдумывать ситуацию. Дементоры и вправду влияют на разум, но слишком незначительно. С другой стороны, если они тут задержатся на полгода-год, то накопительный эффект может оказаться уже значимым. Может быть стоит подумать о защите от подобного влияния? Но в таких вещах важна конкретика, хорошие базовые
