Ксандер проводит рукой по своему лицу и смотрит то на дверь, то на меня.
– Нам следует, по крайней мере, узнать, что она скажет, верно?
Я пожимаю плечами.
– Наверное.
– Ладно, – говорит он, кладя свою руку на мою. – Впусти ее. Я накину кое-какую одежду, встретимся в гостиной. Ты не одна в этой ситуации. Я здесь, хорошо, Трилл? И я не позволю случиться ничему плохому.
Я верю ему.
– Хорошо, – шепчу я.
Он целует меня в губы.
– Буду через минуту.
Я киваю, пытаясь улыбнуться, и возвращаюсь к парадной двери.
Пришло время столкнуться со своим прошлым.
Ксандер кипит от злости, безумно разозлившись.
И я имею в виду, именно кипит от злости.
– Вы хотите сказать, что после того, как бросили своего мужа и дочь, вы возвращаетесь сюда после всех этих лет, чтобы утверждать, что этот дом ваш и вы хотите его вернуть? – спрашивает он, неверие слышится в его голосе.
Моя мать потягивает чашку кофе, которую я сделала. Мне следовало подсыпать в него что-нибудь.
– Фактически, твой отец и я не разводились. Так что, все это должно принадлежать мне.
Я потеряла дар речи.
Моя мать – хладнокровная сучка.
– Папа оставил этот дом мне в своем завещании. Он – мой. Ты уехала, и у тебя нет больше права голоса. Теперь, почему бы тебе, пожалуйста, не уйти и не поехать попытаться разрушить еще чью-либо жизнь.
Ее глаза темнеют.
– Если ты хочешь отправиться в суд, тогда прекрасно.
Ксандер смеется, но не от веселья.
– Полагаю, если вам пришлось вернуться сюда, в этот дом, то у вас нет денег для судебного разбирательства. Я знаю адвоката в Перте и уверен, что она будет рада помочь нам в этой ситуации. Так что, думаю, увидимся в суде. Теперь, пошли вон из дома Триллиан.
Моя мать встала.
– Если бы знала, что моя собственная дочь станет относиться ко мне вот так, то никогда бы не вернулась.
– Ты вернулась ради дома, а не меня. Давай не будем притворяться, что ты хорошая мать, – добавляю я.
Я не могу поверить в ее наглость. Эта женщина вообще имеет чувство стыда или гордости? Ксандер провожает ее, а я сижу на диване, уставившись в стену. Не могу поверить в это. Прямо сейчас я так чертовски разочарована, что это даже не смешно. Я слышу, как закрывается дверь, и мой мужчина возвращается ко мне. Теперь я в безопасности, закутана в объятья Ксандера.
Только тогда я все же даю волю слезам.
Позже в тот же день Зак шагает туда-сюда по моей кухне.
– Я разберусь с этим.
Я поставила свой апельсиновый сок.
– Что ты собираешься сделать, угрожать ей?
Он злобно усмехается.
– Она не представляет, насколько хорошие у тебя имеются связи, не так ли? Я просто сообщу ей об этом. Никто не смеет связываться с одним из нас и выйти сухим из воды. Подожди, пока папа узнает об этом. Черт, он психанет.
Ксандер заходит в кухню, вернувшись из тренажерного зала.
– Привет, Зак.
Он нежно хлопает его по плечу, но все же мужественным способом.
– Привет, брат. Слышал, ты познакомился с будущей тещей.
Я ощущаю, как вспыхивает мое лицо. Он поднимал такую тему, как брак?
Ксандер смеется.
– Да, она устроила настоящее шоу.
Зак проводит пальцем по нижней губе.
– У меня есть план.
Ксандер мгновенно выглядит подозрительным.
– Дай угадаю, собираешься пригрозить ей на всю катушку, пока она не отступит и не оставит Триллиан в покое.
Зак усмехается, озорной блеск появляется в его глазах.
– Да. Сучка узнает свое место.
Ксандер смотрит на меня, пытаясь понять мою реакцию. Я просто пожимаю плечами, заставляя уголки его губ приподняться.
– Я в деле. Что угодно лишь бы держать эту женщину подальше от Триллиан. Но если нам придется обратиться в суд, я разговаривал с Ти, и она поможет, если нам понадобится.
Ти, жена Саксона из группы «Morning Alliance»?
Я пытаюсь сдержать свою сущность девочки-фанатки.
И терплю поражение.
– Почему у тебя на лице странный сражающий наповал взгляд? – Зак спрашивает меня, хмурясь.
Ксандер смеется, хватаясь за живот.
– Черт, если ты на самом деле встретишь Саксона, то, наверно, упадешь в обморок.
Я тяжело вздыхаю, отчего несколько моих кудряшек поднимаются в воздух.
– Господи, ну нравится мне «Morning Alliance»», подай на меня в суд теперь.
Прекрасный выбор слов, учитывая ситуацию.
Ксандер стонет.
– Ага, ты никогда не встретишься ни с одним из них. Я не хочу быть арестованным за их избиение.
Зак начинает смеяться во весь голос.
– Я собираюсь принять душ, – говорит Ксандер, вытирая лоб рукой. Он одет в синие баскетбольные шорты и белую футболку, которая прилипла к его телу. Он в чертовски хорошей форме, каждый сантиметр его тела загорелый и накаченный. Ксандер снимает футболку, и я оцениваю его грудь и пресс, прежде чем перевести взгляд на руки. Я люблю его руки. Я уставилась на его татуировку солнца, которая, знаю, символизирует Саммер.
– Просто подумал, что ты захочешь разглядеть поближе, – говорит он, усмехаясь и играя мышцами.
Зак бросает кухонное полотенце в него.
– Меня тошнит от вас обоих.
Я облизываю губы, все еще уставившись на Ксандера. Затем убедившись, что он наблюдает, хватаю руками подол своего топа и приподнимаю, будто собираюсь снять его.
– Какого хрена, – говорит он сквозь стиснутые зубы, быстро направляясь ко мне и закрывая меня от Зака.
– Что? – невинно спрашиваю. – Я лишь тоже собиралась открыть тебе лучший обзор.
Зак стонет.
– Я ухожу. Не могу выносить всю эту прелюдию. Я собираюсь заняться сексом.
Мы не отводим взгляда друг от друга, а Зак уходит, хлопая дверью за собой.
– Ладно, теперь ты можешь снять этот топ, – бормочет он, одаривая меня перекосившейся ухмылкой, – и эти джинсы тоже.
Я отхожу на два шага от него, игриво улыбаясь, после чего убегаю в спальню, завизжав, поскольку он преследует меня.
Ксандер ловит меня и бросает на кровать.
Как же я люблю этого мужчину.
Идя по улице, я останавливаюсь, чтобы дать немного денег бездомному.
– Спасибо, мисс, – говорит мужчина с благодарностью, когда берет десятидолларовую банкноту из моей руки.
Я улыбаюсь ему, а затем продолжаю идти по оживленной торговой улице. Моя мать хочет пообедать со мной. Она позвонила мне на сотовый, хотя и понятия не имею, откуда у нее взялся мой номер. Сначала я не хотела идти, но затем поняла, что просто хочу, чтобы она уехала, и встреча с ней – единственный способ добиться этого. Зайдя в ресторан, оглядываюсь, пока не замечаю, что она сидит в кабинке ко мне спиной. Медленно выдохнув, направляюсь к ней, садясь напротив, когда дохожу до столика.
– Триллиан, – говорит она, ее выражение лица ничего не выражает.
Мы заказываем напитки, после чего я перехожу к сути этого ланча.
– О чем ты хотела поговорить со мной?
Она поджимает губы и оглядывает ресторан.
– Меня навестили твои друзья. Понятия не имею, как ты умудрилась связаться с мотоклубом. Похоже, что Иэн воспитал тебя, чтобы быть отбросом.
Мои руки сжимаются.
– Не смей говорить ничего плохого о папе. Он был моим героем и в миллион раз лучшим человеком, чем ты когда-либо будешь. Уверена, ты не желаешь меня огорчать. У тебя появятся неприятности, если это дойдет до МК «Ветряные Драконы».
Она сглатывает.
– Отдай дурацкий дом.
– Почему ты его так хочешь? – спрашиваю, уставившись на нее.
Она, кажется, обдумывает, рассказать мне или нет, но потом пожимает плечами и говорит:
– Мой парень бросил меня и оставил без средств существования. Он был до безумия богат, но не оставил мне ни цента. Я жила с ним, и теперь вынуждена найти другое место для жилья.
– Если бы ты была хорошим человеком и нуждалась в жилье, конечно, я предложила бы дом. Но ты не такая. Уверена, ты сможешь найти себе другого мужчину, чтобы пожить за чужой счет.
Она глумится.
– Послушай, ты ведешь себя высокомерно, но поверь мне, если бы ты оказалась на моем месте, тj тоже не захотела бы такой жизни. Твой отец всегда работал, а я застряла в доме с тобой на все двадцать четыре часа семь дней в неделю. Это свело бы любую женщину с ума.
Я закатываю глаза.
– Утешай себя этим. Папа и я прекрасно справились без тебя.
Приносят напитки, и я благодарна за это прерывание разговора.
– Спасибо, – говорю официантке, которая кивает мне в ответ, после чего уходит.
– А что насчет денег по страховке? Конечно, ты могла бы дать мне немного из них.
У меня отпадает челюсть.
– Ты, черт возьми, серьезно сейчас? Вот почему ты на самом деле приехала сюда? В надежде получить часть денег?
Она прищуривается.
– Я точно знаю, что у него была большая сумма в страховом полисе. Знаю, что он вычеркнул мое имя из него и оставил все тебе. Я – твоя мать, в конце концов, и заслуживаю часть тех денег. Я все еще была его женой по закону.
