— Чуть не забыла. Я хочу попросить тебя об одном одолжении. Джетро нужна кровь. Ты не мог бы пойти в больницу и сдать для него пятьсот грамм?
— Фу ты! — грустно вздохнул Кэлвин и вернулся к Лоретте. — Я так увлекся самим собой, что совсем забыл о Джетро. Вот кому действительно паршиво… Какие могут быть разговоры! Прямо сейчас туда пойду.
— Кэлвин!
— Да?
— Тебе хорошо, у тебя есть отец, — тихо сказала Лоретта. — Мой отец давно ушел от нас.
— Ах так, значит, мы на равных, — задумчиво произнес он и взялся за шапку. — Пока, Лу.
— Пока.
Он исчез в черной дыре проулка, оставив Лоретту с тем, что она не успела ему сказать. В частности:
«Не вини свою маму, Кэлвин, в том, что она от вас ушла. Может быть, у нее не было другого выхода, как у моего отца». И еще:
«Пожалуйста, будь осторожен. Помни, что они за тобой охотятся. Не попадайся им». И, наконец, самое главное:
«Пожалуйста, не передумай и приходи ко мне. Пожалуйста, приходи скорее!»
Ничего этого она не успела сказать ему и теперь вдруг испугалась, что Кэлвин больше не придет. В душе у нее вдруг родилось щемящее чувство потери. Оно было страшнее всех ее прежних ощущений, когда ей казалось, что терять больше нечего. Было трудно сохранять это самое «хладнокровие», когда у окружающих тебя людей было так много способов согреть тебя. Прикосновением. Улыбкой. Взглядом.
Даже угрюмым взглядом.
На следующий день Лоретта не пошла в школу и осталась дома, чтобы дать маме хоть немного отдохнуть от домашних хлопот. Да и вообще: с ее новым настроением Лоретте было куда приятнее сидеть дома, собирая в школу младших братьев и сестер, моя посуду после завтрака и протирая на кухне пол. Однако, очистив десять картофелин, вылущив двести бобовых стручков, заправив восемь постелей и протерев под ними пол, Лоретта чуть ли не пожалела о том, что не пошла в школу.
Когда пришел Вильям, в гостиной никого не было.
— Большой привет моей Лоретт, — шутливо поздоровался он с сестрой, но лицо у него было озабоченным и усталым.
— Как твой склад, милый брат? — с той же усталой миной спросила Лоретта.
Вильям тут же отбросил притворную веселость.
— Ах, не спрашивай, — грустно вздохнул он, тяжело опускаясь на ближайший стул. Он закурил сигарету, потом посмотрел на нее и сказал: — Боюсь, придется отвыкать. Теперь мне это не по карману. — Он потушил сигарету в одной из любимых маминых расписных фарфоровых тарелок, а бычок сунул обратно в пачку.
Почувствовав неладное, Лоретта придвинула к его стулу пуф и села рядом с братом.
— Что ты забыл, братец Билл? — в рифму спросила она. — Правда, что случилось?
— Сегодня мне сказали: «С 30–го числа вы можете считать себя свободным от возложенных на вас обязанностей». — Вильям глухо рассмеялся. — «Свободным от возложенных на вас обязанностей». На языке белых это означает: «Ты уволен, парень».
— Нет, не может быть, — прошептала Лоретта. — За что?
— За то, что вел себя кое-как, Лу: опаздывал на работу, пропустил слишком много дней, засыпал на службе.
За окном завывал ноябрьский ветер. Значит, в эту зиму у них в подвале может не быть угля — ни тонны, ни полтонны, ни мешка. А на обед не будет курицы, ни молодой, ни старой — никакой. Оставшийся на плите горшок с жестким куриным мясом вдруг стал необычайно ценен для Лоретты. Она кинулась на кухню, чтобы присмотреть за ним и чтобы… не смотреть в глаза брату.
Но так или иначе ей пришлось вернуться назад. Когда она вошла в большую комнату, Вильям вздрогнул.
— Не надо меня так пугать, Лу. Я решил, что ты побежала обо всем рассказывать маме.
— Мама наверху.
— Уф! — облегченно вздохнул Вильям. — Давай пока не будем говорить ей, ладно? Я подал апелляцию в Совет по делам гражданских служащих и должен выиграть, принимая во внимание мою хорошую анкету, трудовой стаж и так далее. Если же нет… Может, удастся за это время найти какую-нибудь другую работу. Не надо ее пока расстраивать.
Лоретта кивнула. Действительно, не следовало ставить маму в известность. Лоретта решила переменить тему:
— А как поживает Ширли?
— Мы больше с ней не встречаемся. Ты разве не знала? Ширли нужен перспективный мужчина, — с горечью произнес Вильям. — А какие у меня перспективы!
Лоретта вздохнула. Куда ни поверни разговор, все равно упрешься в финансовое положение Вильяма, подумала она.
Вильям определенно нервничал. Он вновь прикурил сигаретный бычок и смотрел на дым.
— Если бы у меня была мастерская! Я так удачно начал, Лу. Я стал получать так много заказов, что мне уже не хватало моего свободного времени. Ну и заварил кашу у себя на службе. — Вильям покачал головой. — Недаром говорят: не гонись за двумя зайцами — не имеет смысла.
Лоретта подумала о Фессе и его компании и сказала:
— Людям помогать тоже не имеет смысла.
— Вот как? — удивился ее неожиданному заявлению Вильям. — Что-то непохоже на тебя, Лу.
— Честное слово! Если бы ты сотрудничал с полицейскими, они бы не закрыли твою мастерскую. Правильно?
— Наверно.
— Ну и надо было с ними сотрудничать. Все равно ребята считали, что ты на них доносишь. Они даже собирались избить тебя, пока я не вправила им мозги.
Вильям наклонился вперед и положил руку Лоретте на колено.
— Боюсь, что теперь мне придется вправить тебе мозги, Лу, — сказал он. — Такие вещи делаются не для других, а для себя. Поэтому нечего пенять, если другие не выражают тебе свою благодарность. Я бы пошел против себя самого, если бы помог полицейским, после того, что они сделали с Джетро. Сообщи я им о спрятанном оружии, я бы снял с них всю вину. И они решили бы, что в любой момент могут снова ворваться ко мне в дом и застрелить кого-нибудь еще. В следующий раз им мог оказаться я сам.
Лоретта молчала.
— Так что я сделал это для себя самого, а не для твоих друзей. Понятно?
Обхватив руками колени, Лоретта подтянула их к себе, потом подняла голову и в упор глянула на брата.
— Ты серьезно веришь, что тебе удастся наказать этих «пауков»?
Обдумывая ее вопрос, Вильям закурил новую сигарету.
— Нет, — наконец ответил он. — Но я могу заставить их впредь обращаться с людьми немного осторожней.
Циничная усмешка Лоретты поразила Вильяма.
— Лу, я не понимаю, что с тобой происходит. Ты стала какой-то другой.
— Я расту и становлюсь взрослой — вот и все. Быстрее, чем ты рос в свое время, — ответила Лоретта и встала, исключая дальнейшие объяснения. — Кто-то стучится.
Она открыла входную дверь и от удивления замерла на пороге. Она привыкла к тому, как мисс Ходжес выглядела в школе, но видеть такую шикарную особу у себя дома! С первого взгляда можно было сказать, что она здесь чужая: с обитателями Карлисл-стрит ее роднило лишь одно — темная кожа. Ее эффектная красная шляпка и элегантное красное пальто были как бы из другого мира. Она вошла, принеся тонкий аромат духов в комнату, которая обычно пахла жареной свининой и тушеной капустой. Сняв пальто, она оказалась в нарядном шерстяном платье в тон пальто и шляпке.
Вильям изумленно и с нескрываемым восхищением смотрел на нее.
— Вильям, ты помнишь мою учительницу английского языка, мисс Ходжес?
— Видать, в прошлый раз я вас не разглядел как следует, — ответил тот, бессовестно ухмыляясь. — А я как раз думал о том, что мне не мешало бы серьезно заняться английским. Как вы думаете, меня примут обратно в школу?
Мисс Ходжес отнеслась к его вопросу на редкость серьезно.
— Боюсь, что в дневную школу вы уже давно опоздали. Но ведь у нас есть вечерняя школа для взрослых.
— Да он шутит! — крикнула Лоретта, несколько испугавшись прыти своего братца.
— Ах вот как! — Несколько секунд мисс Ходжес оценивала ситуацию, потом рассмеялась, удивительно естественно и совершенно обворожительно.
— Виноват, мэм, — смущенно произнес Вильям. — Я просто пытался сделать вам комплимент. Не сердитесь, если вышло неуклюже. Когда я учился в школе, там не было таких симпатичных учительниц. Гм… Я лучше оставлю вас вдвоем с сестренкой.
— Нет, не уходите, пожалуйста. Это вас также касается. Можно мне сесть?
Вильям тут же пододвинул мисс Ходжес стул, а сам сел на кушетку.
— Простите меня за мое неожиданное вторжение, но Лоретты сегодня не было в школе, а мне не хотелось ждать до завтра. У меня есть для вас хорошие новости. — Мисс Ходжес повернулась к
Лоретте. — Ты знаешь, Лоретта, что в понедельник группа учителей ходила в мэрию?
Лоретта осторожно кивнула, не слишком веря в учителей и их способность влиять на события.
— Ну так вот, нас принял мэр города, и мы рассказали ему о твоей молодежной группе. Его она очень заинтересовала. Он сказал, что подобные группы следует всячески поощрять.
