― А он что, не знает? ― Ваня смотрел хмуро.
Уж слишком невинно поглядывали на него дамы. А в ангелов верилось плохо, не сталкивался с ними Ваня, как-то не приходилось. Машка, она, конечно, почти… временами, местами и когда спит зубами к стенке!
«За нос водят, ― убито подумал Епифанцев. ― Уверены, что не звякну Сереге. Вот уж братец по несчастью, евонная Лелька ничуть не лучше моей Машки, хоть Машке в жизни не научиться ТАК ресницами хлопать…»
― Впрочем, чего ж не позвонить? ― пробормотал Ваня.
― Ага-а, ― согласился с ним Василий. ― Чего ж не позвонить…
― У-у, предатель, ― прошипела Маша и показала попугаю кулак.
Васька зажмурился, кулак выглядел как никогда убедительно. Лелька что-то еле слышно шепнула подруге. Маша просияла, и с вызовом крикнула:
― Ну, звони, звони, раз родной жене не веришь!
― Верю, верю всякому зверю, ― рассеянно пробормотал Ваня, ― а тебе, ежу, погожу.
Ваня набрал нужный номер. Поздоровался с Мишкой и попросил пригласить отца к телефону. Леля с Машей настороженно переглянулись.
После обмена приветствиями и дежурных фраз о работе и семье, Ваня осторожно спросил:
― Слушай, а что за сабантуй у вас в субботу намечается? Маша мне всю плешь проела, нельзя ли к вам присоединиться, они вон с Лелей сидят тут, костюмы карнавальные примеряют. Ну да, у нас. Да ты что? Я и не знал, что Леля на работу устроилась. Ах, секретаршей! Нет, Машку ни в жизнь не пущу, пусть ребенка мне рожает, о-о, трех как минимум… Ага!
― Фиг ему, таракану рыжему, а не трех охламонов, ― зло прошипела Маша Лельке на ухо. ― Не верит мне!
― И правильно делает, ― засмеявшись, шепнула Лелька. ― Мы ж заврались!
― Ты ведь сказала, что в самом деле… ― встревожилась Маша.
― Карнавал-то да, а вот все остальное…
― Остальное не считается, какое ему до остального дело?!
― Ну, он вообще-то за тебя волнуется.
― Иди ты ― за меня!
Ваня бросил трубку на диван и изумленно воскликнул:
― И правда ― карнавал!
Маша оскорбленно отвернулась.
Лелька покраснела, простодушный Ваня ей всегда нравился. Грубоватый, плохо воспитанный, некрасивый – все так. Но в нем чувствовалась какая-то чистота, детская непосредственность, что ли. Да и Машку он любил по-настоящему, а это уже подвиг.
― Ладно, детка, дуться, ― Ваня виновато чмокнул сердитую Машу куда-то в ухо. ― Я ж за тебя беспокоюсь, как бы ты по своей дурости…
― Ах, по дурости?!
― Ну, по легкомыслию, ― осторожно поправил Ваня.
― Это я легкомысленная?!
Ваня фыркнул и по пальцам перечислил события последних месяцев. Маша тоном ниже воскликнула:
― Так когда это было-то?
Ваня напомнил «когда». Василий радостно повторил, да еще со своими комментариями.
Маша попыталась ухватиться за Васькин хвост, чтоб напомнить вредной птице, кто в доме хозяин, но опоздала. Попугай держался настороже и вовремя удрал. Взгромоздился на люстру и уже оттуда обидно захихикал.
Маша в бессильной злости швырнула вслед красное перо. Василий приятным баском попенял:
― Что же ты, душечка, рвешь сердце старого еврею?
― Пристрелю гада! ― крикнула Маша.
― Таки смерть моя будет легкой, спасибо, детка…
Маша, всхлипнув от досады, упала мужу на грудь. Ваня с готовностью обнял непокорную жену и, изумленно посматривая на попугая, пробормотал:
― Это ж где он так под еврея косить наловчился?
― Телик, зараза, смотрит, ― глухо пояснила Маша. ― Что надо и не надо потом повторяет.
― Клево! Купить его, что ль, у Короткова? Классная ж птица, Маш…
― Я тебе куплю! ― вскинулась Маша. ― Сам знаешь, я о котенке мечтаю. ― Она виновато покосилась на Лельку ― подруга только что вернулась из ванной ― и шепнула: ― И о песике.
― Мечтаешь, так возьми, ― предложил Ваня.
Маша обернулась на груду коробок, беспорядочно сваленных посреди комнаты, и вздохнула:
― За игрушки спасибо, конечно, только я про живых говорила…
― Знаю, ― хмыкнул Ваня. ― Поэтому и сказал ― бери.
Маша вздрогнула и беспомощно осмотрелась. Ни котята, ни щенята среди коробок и свертков не лазили. Маша сердито засопела:
― Нашел тему для шуток!
― Да кто ж шутит?! ― Ваня развел руки в стороны и выдохнул в маленькое розовое ушко: ― В моих карманах посмотри. Только осторожно. Дрыхнут, поди.
Маша тоненько пискнула. Ее щеки моментально раскраснелись, зеленые глаза засияли, по-детски пухлый рот приоткрылся в ожидании чуда…
Ваня зажмурился, до того хороша в этот момент была его жена. Заинтригованная Лелька подошла поближе.
Маша сунула дрожащую руку в правый карман пиджака, глаза ее стали круглыми, совершенно прозрачными, она неверяще пролепетала:
― Тепленький…
― Уж надеюсь, ― проворчал Ваня. ― Платил за живых.
― Ой, како-ой!
Маша извлекла из кармана крошечное существо, явно только-только появившееся на свет. Ну, неделю назад. Или две, Маша не очень-то в этом разбиралась. Кусочек пепельного меха с ясными голубыми глазками, плоской мордочкой и острыми ушками.
― Мама моя! ― ахнула Лелька, подбегая к подруге. ― Хоро-ошенький…
Ваня закряхтел, ему-то как раз клочок серого меха хорошеньким не казался. Зато две девчонки, склонившиеся над котенком…
Ваня пожалел, что цифровой фотоаппарат находится в кабинете. Ведь тысячи раз обещал себе таскать его всюду с собой вот как раз на такой случай. И опять пролетел!
Он откашлялся и хрипло сказал:
― Маш, а Маш, а как же второй карман?
Дамы подняли на него непонимающие глазищи, одна ― пронзительно зеленые, как первая весенняя травка, другая ― фиолетовые от волнения, такого насыщенного синего цвета и в природе-то не существует.
Ваня громко сглотнул. Он был готов поклясться, подобной картины не видел еще ни один смертный.
― Маш, а второй-то карман, ― почти беззвучно повторил он.
Подруги переглянулись. Маша неохотно оставила котенка Лельке и почему-то на цыпочках проследовала к мужу. Ваня покорно поднял руку и кивнул на карман пиджака.
― О, Боже, ― благоговейно прошептала Маша. ― Лель, смотри!
Лелька снова ахнула: в Машиных ладонях сонно вертел тяжелой головенкой крошечный щенок эрдельтерьера. Она недавно видела таких на выставке: угольно-черный, с золотистыми круглыми пятнышками бровей, коротким, явно купированным хвостиком и широкими мощными лапами.
― Парни! ― прерывая потрясенное молчание, бросил Ваня. И неуклюже пошутил: ― Два мужика, блин! Так что держись. Маш, нас теперь трое против тебя одной.
Маша чмокнула малыша прямо в мокрый нос. Передала Лельке и бросилась к мужу на шею.
Она восторженно визжала. Тормошила его, и обцеловывала вслепую, попадая то в губы, то в щеки, то в нос или даже ухо. Ваня лишь блаженно жмурился, прижимая ее к себе покрепче.
Маша была до того счастлива, что если б Ваня догадался сейчас спросить, чего ради Лелька бродила по улицам в маскарадном костюме, Маша сказала б правду. И если б Ваня спросил о проблемах, она наверняка выложила б историю о пропавшем конверте. И о даме в синем бы рассказала.
Жаль, Ваня не спросил.
Зато он сообщил Лельке, что Тамара не дождалась ее и только что ушла, ей с Крысом пора гулять. А маленькая Дина без мамы наотрез отказалась садиться ужинать, так что нужно спешить домой. И предложил подвести.
Уставшая Лелька не отказалась.
Маша, завороженная своими питомцами, даже не заметила, что осталась одна. Сидела на паласе и восхищенно наблюдала, как знакомились с новым домом малыши, как смешно обнюхивали друг друга.
Она кормила их йогуртом из фарфоровых розеток, другой подходящей посуды не нашла. Перевела груду салфеток, пока кое-как вытерла смешные тупенькие мордашки. Равнодушно посмотрела на лужицы, оставленные на дорогом паласе, и подумала, что перед сном попросит Ваню его убрать, пока малыши не подрастут.
Котенок со щенком знать не знали, что им положено ссориться. Плотно прижавшись друг к другу, они задремали на диване. И Маша скоро заснула рядом, с нежной, светлой улыбкой на лице.
Ваня почему-то не посмел ее разбудить. Лишь накрыл всю компанию пледом. Но именно в эти минуты он окончательно решил, что Маше для полного счастья необходим ребенок.
Три!
Двое мальчишек, которых он будет гонять как сидоровых коз, чтоб из них выросли настоящие мужики, а не слюнтяи. И девочка, ее Ваня собирался баловать изо всех сил.
Принцесса!
Непоследовательная, непредсказуемая и прекрасная.
Как мама.
***Тамара так и не побеседовала вчера с сестрой. Хотела перед сном позвонить, но передумала.
Какой смысл? Лелька наверняка открыто не сможет говорить, чтоб не тревожить Сергея. А обмениваться короткими междометиями глупо.
И вообще смешно!
Тамара представила, как они болтают с Лелькой о «даме в синем», о пропавшем конверте или «зимних» фамилиях, и покачала головой ― кандидаты в психушку, ей богу.
