Дверь в кабинет отворилась и солдаты внесли подносы с едой. Расставили на столе и тихо удалились. После этого Карусель продолжил:
— Запасы подходили к концу. В отдельных районах города наступил голод. Вспышки тяжких заболеваний косил народ. Как сами понимаете, при таком раскладе я не мог покинуть город. В начале осады еще была возможность, но я упустил ее. Вскоре кто-то из окружения Ромена предал его. Вышел на связь с друзьями Глухаря и согласился открыть ворота. Все произошло ночью. В город вошли войска. На следующее утро по обвинению в убийстве Георга Третьего Ромен был казнен прилюдно. Толпа ликовала. Через два дня я выехал из города.
— И кто же теперь возглавит княжество? — спросил Шустрик.
— Говорят, что воевода Кузнец.
— Толковый мужик. Может, при нем жизнь и наладится. И мы получим надежного союзника. Только ему пока наводить и наводить порядок на своих землях, — сказал Лех.
— Ты еще не передумал проводить нас в Железные земли? — спросил Серега.
И Карусель незамедлительно ответил.
— Обижаешь. Я к вашим услугам.
***
Волчий замок они покинули через три дня. Прощание выдалось коротким и безрадостным. Лех Шустрик собрал Черноуса, Кринаша и офицеров и сообщил им о предстоящем отъезде. Старшим официально был объявлен Черноус. Его Лех Шустрик потом проинструктировал отдельно. Только ему он сообщил ориентировочное время их возвращения, если конечно не стрясется что-то серьезное и непоправимое, что заставит сильно задержаться в пути.
В это время Серега прощался с Айрой. Они прощались все предыдущие дни, как только Айра узнала, что он отправляется в новое путешествие, но тут предстояло поставить финальную точку в затянувшейся церемонии. Серега смотрел на Айру и пытался понять, что же он чувствует к ней. Определенно, он любил ее, хотя его чувства не родились единомоментно, вспышкой фейерверка. Любовь зародилась в глубине его души, чтобы однажды созреть и глубоко укорениться. И теперь он был счастлив, что Айра последовала за ним и стала хозяйкой его дома.
Они выехали рано утром и к обеду были уже в Солнечегорске. Плотно пообедали, закупились всем необходимым и продолжили путь. Останавливаясь в деревнях на ночевку, они за три дня добрались до Орании, столицы графства Оранж. Здесь по рекомендации они поселились на постоялом дворе "Лютицы", который находился в торговом квартале.
До границы с Железными землями было рукой подать, но Карусель настоял на том, чтобы задержаться в Орании. Торопиться нельзя. Надо хорошо отдохнуть, поскольку в царстве магиков поспать спокойно им вряд ли удастся. Там каждую минуту надо быть настороже. Все-таки они чужаки, забравшиеся в хозяйский дом, пока все спали. Если их схватят из-за неосторожности, то мало не покажется, а ослепление будет детским лепетом по сравнению с теми испытаниями, которые подготовят для них магики.
Одинцов не находил себе места от нетерпения. Когда цель так близка, до нее рукой подать, сидеть на месте и предаваться безделью, было выше его сил.
Карусель порекомендовал им сменить одежду. Передвигаться в броских волчьих доспехах по землям врага нельзя. Надо подобрать что-то более неприметное. Поэтому они отправились по торговым рядам в поисках реквизита для маскировки. Несколько часов потратили на покупку экипировки. Наконец смогли подобрать одинаковые коричневые кафтаны, штаны, простые доспехи, в которых по дорогам срединных государств разгуливали оставшиеся не у дел ветераны, плащи и широкополые шляпы, спасающие и от жары и от непогоды.
Прежнюю свою одежду они оставили у хозяина постоялого двора. Заплатили ему за хранение вещей за два месяца вперед. И следующим утром покинули Оранию, выехав через Раведские ворота.
Моросил мерзкий холодный дождик. Не лучшая погода для загородной прогулки. Но у Сереги душа ликовала, когда он представлял, что скоро вступит на заповедную землю. Он рвался в бой, понимая, что себя надо сдерживать, а то ярость застит глаза и можно по слепоте душевной угодить в хитрую ловушку.
Карусель не сразу нашел дорогу к границе, там где он столкнулся с Механиками, охранявшими вход на запретные земли. Пришлось поплутать. Но после нескольких часов блужданий по мокрому лесу, они все-таки выехали на опушку, откуда открывался вид на просторное поле, заросшее сорняками.
— Вот мы и на месте, — сказал Карусель, спешившись.
— Чего ждем? Поехали! — отозвался Серега, не спешивший покидать седло.
— Подождать бы немного. В это время бывают, проходят караваны, или кто-то выезжает с Железных земель. Им лучше на глаза не попадаться.
— Что нас ждет с той стороны? — спросил Серега, спускаясь на землю.
— Предверие.
— Это что такое? — не смог сдержать удивление Лех Шустрик. — Ты мне ни о каком преддверии ничего не говорил.
— Это такая территориальная зона, отделенная от Железных земель. Карантинная можно сказать. Она не заселена. Полная пустошь, только руины повсюду. Когда меня туда везли, я ничего не видел, а когда обратно выбирался, вдоволь поплутал по Предверию.
— Это ты сам название придумал? Или кто подсказал? — поинтересовался Серега.
— Я его услышал. От магиков, которые меня похитили. Они часто говорили между собой, а я слушал. Они думали, что я их не слышу, что я без сознания.
Карусель презрительно скривился и сплюнул в зеленую траву. Серега так и ожидал, что зеленую поросль начнет разъедать ядовитая слюна.
Они прождали до самого вечера, но ни караванов, ни одиноких Странников через границу не прошло. Сгустились сумраки, настала пора выступать. С четверть часа они потратили на то, чтобы решить идти им пешком, или все же конными. Остановились на последнем варианте.
Неспешно они подъехали к самой границе. В кофейных сумерках ее можно было различить по легкому дрожанию воздуха. Картинка расплывалась, съезжала в сторону, менялась, вздрагивала. Иногда возникали легкие миражи, живущие краткий миг и растворяющиеся в воздухе. То на поляне вдруг возникали нечеткие фигуры людей: скачущие во весь опор рыцари, сражающиеся солдаты, торговые караваны. Иногда из пустоты проступали здания: воздушные замки, роскошные храмы, амбары и целые деревни. Менялись и эпохи. То они видели картинки из средневековья, мало чем отличающиеся от реальности вокруг, то вдруг появлялись грузовые и легковые автомобили. Однажды даже по полю проехал зерноуборочный комбайн. Спутники Одинцова никак не реагировали на появление техники из будущего, а Серега чуть было из доспехов не выпрыгнул, когда увидел первую легковушку, промчавшуюся по полю и скрывшуюся в нигде. Пока они сидели на опушке леса, перед их взором прошли десятки разнообразных миражей. Так что теперь вряд ли их чем-то можно было удивить.
Но то что выпрыгнуло на них при приближении к границе, чуть было не обратило их в бегство. Серега увидел огромного хищного динозавра, выросшего из травы, словно он там в окопе прятался до поры до времени. Клацнула зубастая пасть, в которой без труда мог поместиться Одинцов вместе с конем, и всей амуницией. Серега дернулся и отвернул в сторону, чтобы не столкнуться с клыкастым монстром. Остановил коня, выхватил меч, но наваждение уже исчезло.
— Что это было? — выдохнул Серега.
— Я такого страшного могехара никогда не видел, — сказал Лех Шустрик.
— Какой могехар, это же был гигантофайер, — перебил его Жар. — Железно говорю.
Одинцов отрицательно качнул головой.
— Вы вообще о чем…
Выяснилось, что каждый видел разную картинку. И не только сейчас, но и когда они сторожили границу на опушке леса. Поэтому спутники Одинцова и не удивлялись автомобилям и комбайнам, в это время они видели пашущего на быках крестьянина, да роскошную в позолоте карету, запряженную четверкой лошадей.
— Это получается миражи настраиваются на разум каждого конкретного человека, и посылают ему свою картинку, — сделал выводы Одинцов. — Что-то типа телепатического сканирования.
— Что ты такое сказал? — переспросил удивленный Шустрик.
— Не важно, — отмахнулся Сергей и спросил у Карусели. — Скажи, а были ли такие видения, когда вы в прошлый раз сторожили границу?
— Ничего похожего.
— Вот это и странно. Отчего-то мне кажется, что это специальная охранная система, отпугивающая нежелательных гостей. Когда ваши… наши предки охотились с копьями и палицами на мамонтов, эта штука отлично работала. Они знали, что эти поля табуированы. Ходить на них нельзя. А сейчас прока поменьше будет. Хотя… Ладно. Об этом подумаем в следующий раз. Открывай ворота, ключник, — потребовал он.
Карусель направил коня ближе к незримой границе. Он вытянул вперед себя правую руку, раскрыл ладонь, в которой блеснул какой-то неразборчивый предмет, и что-то сделал. От его руки протянулся и раскрылся словно бутон цветка яркий солнечный луч, сделал оборот по часовой стрелки, и пространство вокруг расступилось в стороны. Раскрылась воронка ворот.
