Говоря об обуви, у нее в коробках, я вдруг обнаруживаю десять сказочных пар обуви, которые собираюсь добавить к своей коллекции. Здесь есть все — начиная от высоких ботильонов, чернильно-синих кожаных ботинок, ярко-розовых балеток из блестящей ткани, кроссовок, словно сделанных из телячьей кожи, мокасин с леопардовым принтом, белых босоножек, перламутровых сандалий из змеиной кожи, сандалий в клетку с открытым носком, и с кожаными ремешками босоножек на платформе и тканевым ремешком на пятке. Потом Молли достает последнюю вещь из картонной коробки. С эпатажным чувством она открывает коробку и медленно вынимает из нее гвоздь программы...
— Ох. Мой. Бог! — визжу я, обхватив лицо руками.
Это туфли Джимми Чу с кристаллами, сделанные из черной сетки. Даже в самых смелых мечтах я никогда не предполагала иметь такие туфли Джимми Чу!
Она ставит их на пол прямо передо мной.
— Вот они из моих личных запасов. Я принесла их только потому, что знаю кое-кого, кому они точно подойдут.
Я хватаю туфли и целую их.
— Они настолько великолепные. Они, наверное, безумно дорогие? — шепотом спрашивая я.
— Они могли бы запросто погасить мою моржу, — шепчет она в ответ, снова улыбаясь.
— Ну, возможно мне потребуется еще одна пара.
— На размер меньше?
— Точно, — с усмешкой соглашаюсь я, готовая превратиться в широченную улыбку.
— Могу ли я тоже стать твоей лучшей подругой? — подшучивает она.
— Дорогая, ради тебя, я готова разжаловать свою сестру, чтобы ты стала моей лучшей подругой.
Мы хихикаем, как малолетки.
* * *
https://www.youtube.com/watch?v=0uLI6BnVh6w
Когда Молли уходит, я одеваю черное шелковое облегающее мини-платье с низкой стойкой-воротником под горло, с иллюзией бриллиантов, спереди рассыпанных на лифе, и глубоким овальным вырезом на спине, черные ажурные чулки на силиконе и туфли от Джимми Чу. Волосы свободно спадают волнами на плечи, глаза подкрашены «smoky eyes», губы алые. Я просовываю руки в гламурное пальто цвета сливок с молоком, с капюшоном из искусственного меха и шелковой подкладкой. Ощущение от шелковой подкладки, скользящей по моим голым рукам вызывает внутреннюю дрожь.
Стоя внизу у лестницы Ной удивленно вскидывает брови, но молчит. Я уже привыкла к его молчанию. Он выводит меня на улицу, открывает дверцу машины, я проскальзываю внутрь и вдруг говорит:
— Боссу понравится твой наряд.
Прежде чем я могу отблагодарить его, он закрывает дверь и направляется к переднему сидению рядом с водителем. «Matrix» на самом деле находится в том же здании, что и «Uncle Ho». Стоит очередь на вход в клуб. Водитель паркуется возле входа в ресторан, Ной тут же выскакивает из машины, открывает мне дверь и ведет к входу. Юрий стоит у входа и курит сигарету, завидев, кивает нам и говорит что-то Ною по-русски.
Ной отвечает по дороге к лифту, нажимает нужную кнопку и сложив руки на груди, спокойно ожидает, когда откроются двери на этаже ниже, чем ресторан. Двери открываются в шумную и галдящую кухню, через которую мы проходим и входим в клуб.
В клубе очень темно и непривычно. Черные стены, по которым медленно плывет цифровая зеленая графика из фильма «Матрица». Мы огибаем край танцпола с аналогичным зеленым мигающим светом и добираемся до определенной VIP зоны.
Я вижу Зейна, сидящего на круглом черном барном стуле. Ноги расставлены на ширину плеч, он выглядит расслабленным, но при этом полностью контролирует окружающую обстановку. И совершенно неважно насколько сильно я не хочу быть с ним, но мое сердце делает сальто, разволновавшись от одного его вида. Он с кем-то разговаривает по телефону и поднимает палец, Ной останавливает меня по полпути. Мы ждем, пока он заканчивает разговор, я закипаю от негодования, прежде чем Ной дает команду приблизиться к нему. Я останавливаюсь перед Зейном.
— Ну вот, — без эмоционально говорю я.
В темноте клуба глаза Зейна поблескивают, пока он пробегается по всему моему телу. Он проводит рукой по сидению барного стула и говорит:
— Снимай пальто.
Я медленно выбираюсь из своего пальто, словно сама этого хочу, и делаю вид, что совершенно не собираюсь следовать его команде. Он вальяжно улыбается, сексуально, собственнически, любуясь, свирепо и ненасытно.
— Присаживайся, — приглашает он, указывая головой направо от себя. Я сажусь куда он указал.
— Хочешь коктейль «Белый русский»? — спрашивает он, проходясь пальцами по моей обнаженной коже спины.
Я чувствую, как мурашки поднимаются вверх. Так встречаются наши миры, каждый раз.
— Нет, спасибо. Думаю, вчера я перепила «Белый русский», — отстраненно говорю я.
Его глаза сверкают.
— Что же ты будет сегодня?
— Возможно, «Космо».
Он быстро делает еле заметный жест пальцами, и официант, одетый в черное, с круглым серебряным подносом материализуется перед нами.
— Еще один «Космо», — произносит он, потом обращается ко мне. — Я слышал, ты подкупала моих сотрудников?
— Я не подкупала. Я выразила свою признательность за их услуги, — спокойно отвечаю я.
Он улыбается.
— Странно. Если я покупаю людям дорогие подарки это всегда считается взяточничеством или коррупцией.
— Ну, не зная всех фактов, я не могу четко прокомментировать твою ситуацию, — мой тон со стороны такой беспечный, и я пытаюсь удерживать его таким.
— Я увеличил лимит твоей карты, кстати.
У меня сами собой вопросительно взлетают брови.
— Что это значит? Каждый раз, когда я буду тратить, ты будешь увеличивать мой лимит?
— Я дам тебе знать, когда это станет чрезмерным.
— Что ты подразумеваешь под чрезмерным?
— Когда это произойдет, тогда и скажу.
— Нет, серьезно. Я никогда раньше не была ничьей секс-игрушкой, поэтому понятия не имею, что подразумевается под чрезмерным. Сколько сегодня на рынке стоит секс-игрушка?
Похоже он пребывает в благодушном настроение, судя по тому, что его забавляет мой разговор, но после моего вопроса, его грубы превращаются в одну тонкую линию.
— Тебе следует научиться не испытывать свою судьбу, рыбка, — советует он.
— Рыбка? Ты продолжаешь меня так называть. Что это значит?
Он опускает мне руку на затылок, тепло его пальцев отвлекает.
— Это русское нежное выражение, означающее, маленькую рыбку.
Я морщу нос.
— Называть кого-то старой вонючей рыбой в России означает нежность?
— Я сказал маленькая рыбка, а не мертвая.
Появляются наши напитки, он поднимает бокал.
— За тебя моя рыбка, — говорит он.
— Подожди секундочку, — я достаю телефон и пытаюсь прогуглить перевод русского слова, которое хочу найти, удовлетворенно кладу мобильник на барную стойку и поднимаю к нему бокал.
— За тебя мой зайка, — говорю я.
Он наполовину улыбается.
— Это означает зайчик.
— Знаю, — говорю я спокойно. — Разрывалась и не могла выбрать между зайчиком и мышонком.
— В таком случае я буду с гордостью носить твое нежное прозвище.
Я делаю глоток «Космо», который на вкус хорош, даже очень. И вдруг начинает звучать клубная версия Elle King’s Ex’s & Oh’s. Я ставлю бокал на стойку и смотрю на него.
— Я люблю эту песню. Не хочешь потанцевать?
— Я не танцую, — говорит он, уставившись на меня, и видно, как напрягается всем телом
— Ох, это же позор.
— Почему?
Я пожимаю плечами.
— Потому что это не смешно.
Я так увлечена своей перепалкой с ним, что совершенно не замечаю подошедшей пары, Зейн поднимает голову и улыбается им. Я перевожу взгляд — это потрясающе красивая пара. Мужчина без сомнения является самым красивым мужчиной, какого я когда-либо видела. Он похож на живую трехмерную фотографию одного из тех совершенно невозможных обалденных моделей, которым три часа делают макияж, а потом еще три часа проходятся аэрографом, чтобы опубликовать на страницах журнала. Что касается женщины, стоящей рядом с ним, она экзотичная и необычайно красива, с иссиня-черными волосами и совершенно бледной кожей, как слоновая кость, с огромными глазами зелеными глазами, цвета травы.
Зейн встает и пожимает руку мужчине и к моему великому удивлению представляет их мне. Оказывается его зовут Шейн, и он владелец клуба под названием «Эдем», она его жена и зовут ее Сноу.
Шейн садится рядом с Зейном, а его жена заявляет, что ей нужно сходить в дамскую комнату.
— Ты знаешь, где она находится, пожалуй, я присоединюсь к тебе, — говорю я вскакивая.
Она тепло улыбается, и мы молча направляемся в нужную сторону. Музыка играет так громко, что мы фактически не можем расслышать друг друга. Как только выходим из кабинок, встречаемся перед зеркалом.
— Мне нравится твое платье, — говорит она, покрывая губы блеском.
— Спасибо. Твое мне нравится тоже.
Она улыбается и продолжает класть блеск на губы.
