Ох, юный господин, ну зачем же прямо на сапоги?
В жизни каждого мужчины бывают моменты, когда ему хочется раз и навсегда забыть обо всём произошедшим. У меня таким моментом стало посещение этой чёртовой деревни.
Надеюсь, я больше никогда в неё не вернусь. И уж тем более не встречусь лицом к лицу с деревенским старостой. Особенно теперь, после того как узнал, что испорченные мной сапоги были выправлены его любимой бабулей.
Хорошо хоть этот казус не стал причиной более серьёзного конфликта. Подоспевший Ян Гэ немного сгладил ситуацию, поэтому вскоре мы вдвоём покинули приютившую нас деревню и направились к следующей горной тропе, ведущей к пику горы Мудан.
Что же касается, мастера Шеня и его нового ученика, то они покинули деревню ещё вчера. В то самое время, пока я в сильном подпитии дрых на чужой кровати. И кровать эта, к слову, принадлежала тому самому человеку, чьи сапоги я заблевал.
Небесные мудрецы, как же мне стыдно. Поскорее бы добраться до обители Мудан и забыть обо всём произошедшим как о страшном сне.
— Эй, Ян Гэ у меня к тебе просьба.
— Я же сказал, если меня спросят, я буду вынужден ответить. Разве ты забыл о том, что я говорил? Маленькая ложь всегда влечёт за собой…
— Да-да, как скажешь. Я не об этом.
— Тогда о чём? — оборачивается на меня спутник.
— Не могли бы мы поменяться местами?
— Это ещё зачем?
А затем, что вот уже два часа мы поднимаемся по этому дрянному склону и всё это время я вынужден созерцать твой зад! И что хуже всего, мне начинает это нравиться!
Как же низко я пал. Может столкнуть этого грязного искусителя с горы?
— Вот заладил: зачем, зачем? Просто хочу сам взобраться на эту вашу гору, а так получается, что я просто иду по протоптанному тобой пути.
— Хм, в этом есть смысл. Каждый новый ученик и впрямь должен взойти на гору самостоятельно. Я же шагая впереди, проделываю тебе путь в снегу и защищаю тебя от ветра…
— Ага, ну раз ты всё понял, давай меняться.
— Как скажешь.
Больше не говоря ни слова, он перепрыгивает через меня словно через какое-то препятствие и оказывается позади.
Так-то лучше, теперь я могу со спокойным сердцем продолжить свой путь…
— Послушай Су Чень, это, конечно, не моё дело, но когда ты в последний раз менял халат. У тебя тут здоровенная дырка пониже спины.
А я думаю, чего это там всё время поддувает…
* * *
Необъятный Лоян, впервые вижу его с такой высоты. Стоя на скальном уступе, я смотрю на холмистую долину, что раскинулась до самого горизонта. Где-то там среди подножий ближайших гор расположен Орлиный пик, а ещё чуть дальше тракт, с которого и начался мой путь в этом сказочном мире.
А ведь это лишь малая толика всего Лояна, небольшая часть его восточных предместий — земель, что были пожалованы Муриму Императорским двором. Как поведал мне Ян Гэ во время нашего восхождения: секты и кланы Мурима получили эти земли не просто так, а в обмен на защиту. Произошло это сразу после гражданской войны, что триста лет назад бушевала по всему необъятному Лояну. В те годы Мурима с его законами и правилами ещё не существовало и адепты боевых искусств то и дело оказывались втянуты в борьбу за власть. А непостоянная и своевольная власть, в свою очередь, кочевала из рук одного наследника императора в руки другого. Так продолжалось на протяжении четырёх десятилетий и могло продолжаться и дальше, но к счастью для всего Лояна случилось нечто непредвиденное. На их земли пришёл новый враг. Дикие кочевники-людоеды. И с появлением этого нового врага старым пришлось забыть былые обиды.
В тот день, когда из жёлтых степей на земли Лояна ступил первый кочевник, и зародился нынешний Мурим. Разношёрстный союз сект, кланов и школ. Разрозненный внутри, но сплочённый снаружи.
Объединив свои силы, Мурим и Императорский двор сумели выбить захватчиков со своих земель, и тем самым завершить сразу две войны, внешнюю и внутреннюю. После этого согласно эдикту Императорского двора Мурим стал подобием государства в государстве и почти полностью выпал из-под влияния Императорского двора. С тех пор представителям Мурима самим дозволялось решать свои внутренние проблемы и управлять вверенными им землями. В обмен же на эту вольность они поклялись Императору, что ни один муримин будь он выходцем из Альянса Мурим, Небесного клана, Кровавого культа или свободных сект больше не посягнёт на его жизнь и не станет орудием в борьбе за власть.
Так, Лоян оказался разделён на две части: восточную управляемую Муримом и западную подвластную Императорскому двору. Но несмотря на кажущуюся разобщённость, обе стороны и по сей день зависят друг от друга словно сиамские близнецы. Не обладающие должными знаниями, представители Мурима так и не научились обходиться без грамотных чиновников и управленцев, прошедших обучение в столице, а Императорский двор, в свою очередь, до сих пор остро нуждается в защитниках восточной границы. Так что всё это время Лоан оставался неделим. Восточные города, деревни, наделы и пашни могли переходить от одной секты к другой, сменяя порой по несколько хозяев за год и в то же самое время управленцы, присланные Императорским двором, занимали свои посты целыми десятилетиями.
Таким был нынешний Лоян и таким он остаётся и по сей день. И я чертовски рад, что попал сюда именно сейчас, а не пару сотен лет назад.
— Сколько ни смотрю, а всё никак не привыкну, — произносит стоящий рядом Ян Гэ.
Он, как и я, заворожённо смотрит, на простирающуюся под нами долину.
И впрямь прекрасное зрелище.
Но как бы ни был красив здешний вид, надо двигаться дальше. Да и зад уже подмерзает.
— Идём? — спрашиваю я.
— Да, осталось совсем немного, — отвечает Ян Гэ.
Хотя он мог бы этого и не говорить, я уже и сам вижу обитель Мудан — трудно не заметить высеченный прямо в скале дворец. Но ещё труднее не увидеть ровную скальную площадку размером с три футбольных поля, на которой виднеются десятки, если не сотни людей в бело-голубых одеждах.
— Что это они там делают? — спрашиваю я Ян Гэ, указывая при этом на своих будущих собратьев по секте.
— Тренируются, — пожимает он плечами.
Серьёзно? Что-то незаметно. Как по мне, они
