– Илона, информация о клиентке, – сухо бросил я, подойдя к стойке в приёмной.
– Игорь Викторович, звонила охрана, – на выдохе скороговоркой произнесла она, – Ваша машина…
– Я в курсе. Илона, информация, – я закатил глаза и протянул раскрытую ладонь, – Быстро.
– Секу–ку–нду, – промямлила, заикаясь, она и выудила лист А4 из папки с предварительными данными клиентов, – Вот.
Я схватился за кусок бумаги, и с трудом удержался от того, чтобы сжать его в кулаке. Направляясь в кабинет, я бросил:
– Отмени все встречи на сегодня. Я буду занят, – проговорил я, открывая дверь.
– Но, ваша машина… – взвизгнула она в отчаянии.
– Мне повторить? Всё отменить к чёртовой матери! – рявкнул я, и она вздрогнула от неожиданности.
Хлопнув дверью, я подошёл к столу и рухнул в кожаное кресло. Откинувшись на спинку, я на секунду зажмурился и потряс головой в разные стороны, чтобы собраться с духом. Когда дух появился, я открыл глаза и уставился на первичное досье моей клиентки.
Морозова Ольга Алексеевна.
26 лет.
Место проживания: Таллинн, Эстония.
Социальный работник в центре по реабилитации жертв насилия.
Образование высшее, педагогическое.
Не замужем, детей нет.
Не привлекалась.
Фотография, судя по всему из паспорта, внизу страницы с краткими данными об объекте.
На меня смотрела вполне привлекательная шатенка со светло–зелёными глазами и симпатичной, как у Мэрилин Монро, родинкой на пухлой щёчке. Которая до сих пор не даёт мне покоя…
ГЛАВА 1
Кто пойдёт по следу одинокому?
Сильные, да смелые
Головы сложили в поле; в бою.
Мало кто остался в светлой памяти,
В трезвом уме да с твёрдой рукой в строю,
В строю.
Солнце моё – взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох – дай огня.
Вот так...
Виктор Цой и Кино «Кукушка»
Ольга, 2008 год
– Блин, блин, блин! – заорала я, стуча по рулю руками.
Случайно задев клаксон, я подпрыгнула от громкого гудка, и невольно вжала ногу в педаль газа со всей дури. Моя машина резко дёрнулась и недовольно заворчала, видимо отвечая мне теми же нелитературными эпитетами, которые сейчас гуляют в моей буйной головушке.
Нашли, чтоб меня. Нет, я, конечно, не исключала такой вариант, но за последние два месяца расслабилась. Немножко. Совсем чуть–чуть. Капелюшечку, так, что решила притормозить и поиграть в доброго самаритянина, честно желая помочь одинокому мужчине, застрявшему на загородной дороге.
Я даже завела постоянный номер телефона. Чёрт, он же может вычислить, куда я звонила…
Мой мобильник булькнул, оповещая меня о сообщении. Руки зачесались взять трубку и прочитать его, но я на нервах закинула её на заднее сиденье. Останавливаться – не вариант, особенно учитывая, что мои полчаса форы уже прошли. Наверняка вполне себе миловидный мужчина уже следует по пятам этой серой развалюхи корейского производства. А у него–то машинка помощнее и пошустрее. Догонит, никуда от него не денешься.
Знакомое чувство безысходности заполнило грудь, и я поморщилась. Знала же, что рано или поздно это произойдёт, так чего теперь страдать? В лучшем случае, мне просто пустят пулю в лоб где–нибудь в глухой местности. В худшем…
О худшем просто не хочется думать.
Машина жалобно пискнула, и на датчиках загорелся сигнал, оповещающий о том, что бензин на исходе. Зае… Шибись, мысленно поправила я себя. Ладно, отставить панику, включаем мозг и думаем. Сумка с вещами первой необходимости у меня всегда в багажнике, это хорошо. Денег в ней немного, это хуже, но не смертельно. Эстонский паспорт сделать я успела, значит, могу свободно передвигаться в пределах ЕС. Ближайшая заправка в десяти километрах, но останавливаться у неё не вариант, быстрее догонит. Если мне не изменяет память, то после сигнала о заканчивающемся бензине машина проезжает ещё километров сорок…
Если бы я была героиней мультика, то над моей головой загорелась бы лампочка, осветив салон машины дребезжащим сиянием. Идея пришла, хотя и рискованная. Подумав ещё пару секунд, я свернула на трассу, ведущую в Латвию, и прибавила газку. Машинка рыкнула, но послушалась и поехала ещё немного быстрее, а я нервно закусила губу. Хоть бы получилось…
Мой план был прост до безобразия. Уеду на сколько смогу, притаюсь где–нибудь в уединённом месте. Мой преследователь начнёт меня искать в ближайшей округе, и я уведу его машину. На ней передвигаться буду быстрее, да и вряд ли он объявит её в розыск – она итак уже угнанная, в этом я почему–то уверена. Доеду до Икла, там пересяду на автобус, и адьёс. В Латвии решу, что делать дальше.
Знаю, мой план может показаться вам немного странным, но какие у меня варианты? Подыхать не хочется, быть пойманной тоже. Заправиться быстро не успею, а ближайшая станция автоматическая – следовательно, никаких сотрудников и охраны, только видеокамеры, так это фигня. Бросит меня этот тёмный рыцарь себе на плечо, засунет в багажник джипа и увезёт в лес, а там стандартная схема – на коленки, дуло к виску и пролетающая жизнь перед глазами. Или ещё хуже, отдаст заказчику, которого я точно видеть не хотела бы.
С этими мыслями, я проехала ту самую заправку и для верности намотала ещё километров двадцать. Съехав на обочину, я остановила машину. Застегнула спортивную жилетку и натянула ворот свитера повыше, а затем забрала мобильник с заднего сиденья, вышла из салона, и направилась к багажнику за сумкой. Перекинув длинный ремешок через плечо, я поёжилась от холода и оглянула местность. Решив затаиться в кустах, я направилась туда, ступая резиновыми сапогами по размокшей от слякоти и осенних эстонских дождей земле. Посмотрев под ноги, я убедилась, что следов не оставляю. Хорошо. Ещё один бонус – на дворе ночка тёмная, значит, в скудных зарослях меня будет не видно.
Присев на корточки, и прикрывшись ветками, я решила проверить мобильник, а заодно, отключить его. Когда я сняла блокировку, волосы у меня на загривке зашевелились.
«Раз, два, три, четыре, пять – выхожу тебя искать».
Милое такое сообщеньице. Особенно, когда тебе его посылает наёмный убийца.
Поморгав глядя на экран несколько раз, я отключила телефон, открыла заднюю крышку и вытащила батарею с сим–картой. Расфасовав всё это по карманам дутой жилетки, я притаилась и замерла, потому что мой преследователь появился поразительно быстро. Если бы я была своим заказчиком, я бы выделила ему премию в дополнение к тем нулям, которые он получит.
Тёмный внедорожник притормозил за моей Kia. Водитель явно не спешил выходить, потому что в темноте салона вспыхнул огонёк зажигалки, осветив вполне симпатичное мужское лицо. По нему и не скажешь, что он – киллер. Хотя, по кому скажешь?
Огонёк погас, и теперь в темноте бумера только тускло мерцала оранжевая точка от тлеющей сигареты, становившаяся чуть ярче, когда он затягивался. Появилось навязчивое желание подойти и попросить закурить. Наверное, нервы.
Я старалась даже не дышать, но умереть от асфиксии не хотелось, поэтому воздух из моих лёгких всё–таки урывками кружил вокруг моего лица. Интересно, а что он подумал, когда меня увидел? Я постаралась сделать всё, чтобы не походить на себя прежнюю, даже пришлось распрощаться с нормальными волосами и сделать на голове птичье гнездо под названием дреды. Похоже, он был удивлён, но вида старался не подавать. «Это он тебя ещё голой не видел» – мысленно ухмыльнулась я. Представляю его рожу, если он будет разглядывать татуировку, которую я начала делать.
Мой… Не знаю, как правильно его обозвать. Преследователь? Убийца? В общем, он всё–таки вышел на дорогу, и грациозным движением подошёл к моей машине, параллельно прикручивая глушитель к дулу милого такого пистолетика. Делал он это не менее грациозным движением. Я даже позавидовала оружию, так бережно он с ним обращался. Интересно, он с женщинами так же: медленно поглаживает, покручивает и похлопывает, или любит пожёстче?
Что–то мои мысли куда–то не туда ушли. Стокгольмский синдром что ли наклёвывается?
Он остановился у водительской двери и спокойным движением открыл её, направляя дуло внутрь. Ухмыльнулся, я увидела это в свете фар от его машины. Потом поднял голову и глубоко вздохнул, закрыв глаза. Тут произошло нечто очень странное. Его ноздри затрепетали, челюсти сжались и на лбу появились глубокие морщинки, которые сделали его лицо очень суровым и страшным. Я задрожала, а под одеждой у меня появилась гусиная кожа. И вот в этот момент он распахнул глаза и посмотрел прямо на меня.
Я уверена, что он не мог меня увидеть: я же в кустах и темноте. Но он реально смотрел целенаправленно мне в глаза. Если бы я могла попятиться, я бы это обязательно сделала. Может быть, я бы даже завизжала от ужаса и побежала бы в лес. Но мне нельзя этого делать, я должна тихо обойти кусты и выйти на обочину, сесть в его машину и…
