— Она была нашей единственной возможностью, — ответил Гален.
— Кроме того, она осужденная преступница, — добавил Маркус. Он поглядел на остальных с такой озадаченной улыбкой, которую только смог изобразить. — Мне кажется, что, наверное, нам следовало обратить на это больше внимания, когда мы решили найти ее.
— Она сотрудничала с Сенатом и Армией, — сказал Вульф. — С начала вторжения она не совершила ничего подозрительного или незаконного. О чем мы бы узнали, — добавил он.
Маркус захлопнул рот, сдерживая язвительный ответ.
Вульф покачал головой.
— Очевидно, знай мы, что она сумела откопать где-то ядерную боеголовку, то подумали бы дважды, прежде чем отправляться на поиски.
— Если бы мы знали, что у нее есть ядерная бомба, это ничуть не изменило бы наши действия, — произнес Винси. — Мы бы просто провели встречу немного по-другому. Внедрение в ее армию сработало бы лучше всего.
— Как я полагаю, сейчас уже поздно? — спросил Маркус, глядя на охранника, который находился в другой части комнаты.
Тот кивнул.
— Верно. Поздно.
— Облом, — ответил Маркус. — Думал, у нас есть шанс.
— Почему она собирается это сделать? — спросил Винси. — Бомба, достаточно мощная, чтобы уничтожить вторгшуюся армию Партиалов, убьет в тот же миг почти каждого человека на острове. Девяноста процентов представителей обоих видов находится в Ист-Мидоу. Не может быть, чтобы она считала это приемлемой потерей.
— Она не станет взрывать бомбу на Лонг-Айленде, — ответил Вульф. — Она доставит ее на север в Уайт-Плейнс или по крайней мере как можно ближе к городу и устроит взрыв там. Чтобы уравнять численность, как она сказала.
— Это геноцид, — заявил Винси.
— Хочешь сказать, как РМ? — спросил охранник. — Хочешь сказать, это как то, что вы сделали с нами тринадцать лет назад?
— Партиалы никак не связаны с РМ, — ответил Винси сухим спокойным голосом. Маркус понял, что он не спорит, а просто объясняет. Быстрый взгляд, брошенный на закипающего сторожа, показал, что тот не собирается прислушиваться к доводам разума.
— Ты говоришь с человеком, готовым взорвать ядерную бомбу в пятидесяти милях от последнего людского поселения, — произнес Маркус. — Давай просто согласимся, что он тебе не верит, и пойдем дальше.
— Партиалы должны быть уничтожены, — сказал охранник, поднимая винтовку. — Каждый из них. Не могу поверить, что она до сих не позволила нам казнить тебя.
С каменным лицом мужчина встал, и Маркус изо всех сил вжался в стену.
— Видите? — спросил Маркус, пытаясь, чтобы его голос не дрожал от страха. — Я же говорил, что веселье только начинается.
Глаза сторожа налились красным от ярости, и Маркус почти ожидал, что мужчина сейчас одной автоматной очередью расстреляет всех четверых пленников.
Дверь в комнату открылась, и за ней показалась Делароса, по бокам от которой стояли Юн и еще один партизан. Маркус с видимым облегчением выдохнул.
— Вы как раз вовремя.
— Разве что она тоже хочет убить нас, — заметил Винси.
— Все равно вовремя, — ответил Маркус. — Я был бы очень разочарован, если бы этот парень застрелил нас, а она бы этого не увидела.
— Никто не собирается вас убивать, — проговорила Делароса. Она вошла в комнату и посмотрела на пленников без высокомерия или злости, но с деловитостью. — Мы не монстры.
— И от живых нас вам больше пользы, — добавил Маркус.
Делароса склонила голову на бок.
— То есть?
— Потому что, э… — Маркус поморщился. — Вообще, я не знаю. Я просто так подумал, потому что именно это люди говорят в таких ситуациях.
— Ты насмотрелся слишком много фильмов, — сказала Делароса.
— Не видел ни одного, — ответил Маркус, пожимая плечами. — Дитя эпидемии. Но я читал много шпионских романов — для них батарейки не нужны.
— Ладно, — произнесла Делароса. — У нас нет причин сохранять вам жизнь, кроме нашей собственной людской добропорядочности, а убить вас стоит лишь ради удобства.
— Это такое выражение? — спросил Винси. — Человеческая добропорядочность?
— Ты находишь его оскорбительным? — поинтересовалась Делароса.
— Я нахожу его противоречивым, — ответил Винси. — Особенно учитывая ваш план.
— Мне он не нравится, — произнесла Делароса. — Я провела много бессонных ночей, пытаясь придумать альтернативу. Партиалы умирают — могу я просто подождать год и позволить им погибнуть самим, чтобы люди оказались свободны, а мне не пришлось бы шевельнуть и пальцем?
— Я голосую за то, чтобы попробовать, — сказал Маркус. — Мы голосуем? Давайте, поднимайте руки, почему я один?
Он шевельнул ладонями, чтобы поднять их, но поморщился от внезапного укола боли в запястьях.
— Этот план не сработает, — сообщила Делароса. — Оккупировавшая Ист-Мидоу армия убивает слишком много людей, а теперь Партиалы могут не умереть вовсе, потому что нашли Киру…
— Срань Господня! — воскликнул Маркус. — Они нашли Киру?
— Они перестали крутить свое послание, — ответила Делароса. — План касательно заложников прекратился. Наиболее вероятное объяснение заключается в том, что они получили желаемое.
— Мы должны освободить ее, — произнес Маркус.
— Партиалы считают, что могут использовать Киру, чтобы исцелить «срок годности», — сказала Делароса. — Я не знаю, как она может им помочь, но таково положение вещей. Чем дольше мы будем ждать, тем менее вероятным становится то, что ситуация улучшится. Если мы хотим избавиться от Партиалов, то должны ударить сейчас и с опустошительной мощью. У нас нет для этого армии, поэтому ядерное оружие становится единственных выходом. Один-единственный человек может доставить его на место, миновав радары, и одним взрывом прикончить Партиалов.
— С захватнической армией ничего не случится, — произнес Гален. — Бомба на материке не сможет положить конец оккупации.
— Винси, — сказала Делароса, — что станет делать армия Партиалов, когда Уайт-Плейнс превратится в огненный шар?
— Партиалы вернутся туда, — спокойно ответил Винси. — Они попытаются найти на материке как можно больше выживших.
— Даже если не вернутся, то умрут несколькими месяцами позже, — произнес Маркус. — Все исследования, проведенные для исцеления «срока годности», будут уничтожены вместе со специалистами, которые могли бы продолжить их.
— Это должно произойти, — сказала Делароса. — И это должно произойти сейчас. Создав Партиалов, мы нарушили природный баланс, а теперь можем исправить его.
— Вы не сможете взорвать свою боеголовку дистанционно, — заметил Вульф. — Которого из ваших зомбированных олухов вы убедили нажать на копку?
— Я не монстр, — снова сказала Делароса. — Это мой план и моя ответственность.
— Вы собираетесь сделать это сама? — спросил Маркус.
— Я пришла попрощаться, — сказала Делароса. — Я не хочу вас убивать, но мы не сможем тащить вас за собой, не привлекая слишком много внимания. Я ухожу сегодня и оставляю Юн Бак ответственной за эту заставу с приказами не причинять вам вреда.
— Напомните об этом и ему, — попросил Маркус, кивая на охранника. — Ты слышал, да? Не причинять нам вреда.
Винси изучающе посмотрел на женщину.
— Почему вы оставляете в живых меня, если собираетесь покончить со всем моим видом?
— Потому что дело не в убийстве, — сказала Делароса, — а в необходимости.
— От этого ваш план не перестает быть убийством, — возразил Маркус.
— Ого, Маркус, — холодно произнесла Делароса. — А я думала, ты умеешь только шутить.
Она повернулась и вышла. Юн гневно посмотрела на охранника с винтовкой, и тот наконец неохотно сел.
— Вы живы, — сказала Юн, — но все равно считаетесь вражескими бойцами. Вы останетесь здесь под стражей.
— Пока не умрем от старости? — спросил Вульф.
— Пока будете представлять угрозу, — ответила Юн. — Или пока не станет все равно.
— Не может быть, чтобы ты соглашалась с этим безумным планом, — произнес Маркус. — Ты хочешь, чтобы произошел ядерный взрыв, не больше нас.
— Есть очень много вещей, которых я не хочу, — сказала Юн. — Чтобы достигнуть того, чего мы хотим, иногда нужно смириться с ними.
Маркус умоляюще на нее посмотрел.
— Если, чтобы достигнуть этого, нужно убить кучу людей, неужели оно действительного того стоит?
— Я не знаю, — ответила Юн и бросила взгляд на Винси. — Стоит?
— Я не стыжусь того, что мы совершили, — проговорил тот. — Но уничтожение вашего вида никогда не входило в наши планы.
— Вы, Партиалы, вечно так говорите, — сказала Юн, полностью поворачиваясь к Винси. — Если учесть то, где мы стоим сейчас, может, и зря?
Винси промолчал. Юн выпрямилась и покинула комнату.
