Фэб. Это действительно серьезная проблема. Кажется, нам придется обращаться куда-то повыше.
— Куда именно? — нахмурился Фэб.
— В Саприи. В совет кланов. Хорошо, что сейчас осень, и все в сборе. Надо только понять, о чем именно мы будем их просить… надеюсь, нам не откажут.
* * *
В конце октября тоннель был окончен. Пока что нужная точка представляла собой каменную глухую стену, но, по предположению Берты, эта стена исчезнет, и откроет вход в камеру, которая должна за ней быть, когда Эри «построит мост», то есть завершит работу с итерацией. Обломки гранита вывезли, и потихоньку утопили в море, на порядочном расстоянии от берега; вход в тоннель перерыли временно двумя валунами, которые подняли снизу. Потом, по завершении операции, валуны можно будет там же и оставить, проход они перекрывали надежно. И даже если их кто-то впоследствии отодвинет, он обнаружит тридцатиметровый коридор, упирающийся в никуда. Скорее всего, сочтут попыткой подкопаться под часовню. Попыткой, которая закончилась ничем.
С помещением и с энергией удалось разобраться в рекордно короткие сроки, и, как это ни странно, решению вопроса поспособствовал не Эрл, а отец Анатолий. Он сумел через русский клан, к которому, разумеется, принадлежал, добиться аудиенции у совета, максимально честно, но без лишних деталей, обрисовал ситуацию, и получил желаемое. А именно — согласие совета на изменение распределения нагрузки мощности для маскировки возросшего энергопотребления на объекте у мистиков.
— Невероятно, — сказал ему Кир, когда отец Анатолий прилетел к ним в гости с радостной новостью. — Что ты им сказал такое?
— Правду. Правду я им сказал, — назидательно поднял палец отец Анатолий. — Сказал, что надо попробовать вызволить кое-кого из-под часовни…
— Зачем?! — изумился Фэб.
— Подожди, дай закончить. Затем, что они всё равно бы узнали. Если получится, вы чего, до скончания века намеревались их прятать? И потом, думаете, те, кто в совете сидят, молодыми не были, и туда не летали, что ли? Господи! Да ведь всем интересно! К тому же это Окист, тут и не такое… ладно.
— Не такое — что? — не понял Кир.
— Не такое покрывали, — отец Анатолий посерьезнел. — Дальше совета информация не пойдет, там тоже, знаете ли, уважают анонимность. Но они теперь в курсе, и окажут содействие.
— Это очень странно, — произнес Саб с большим сомнением в голосе. — Они могли запросто нас сдать, и получить за это приличное вознаграждение, да еще и себя обезопасить.
— Вознаграждение они и так, я думаю, получат, — отец Анатолий покосился на Фэба. — Эрл меня уже просветил на этот счет, уж простите. Дело не в деньгах. Они вас не сдадут по другой причине.
— По какой? — с интересом спросила Эри.
— Им не нужны проблемы. Сдай они вас — могут открыться и другие здешние дела, — отец Анатолий тяжело вздохнул. — Вы думаете, тут всё чисто и гладко? Если бы. Нет, не сдадут. Можете не опасаться. Такой скандал им не нужен. Это и оптовых покупателей может распугать, и то, что они не очень чистыми по генетике продуктами подторговывают, вскроется… в общем, не моего ума это дело, — твердо закончил он. — Я в подобные вещи не вмешиваюсь, и касательства к ним не имею. Помогут — значит, помогут.
— Ладно, — нехотя согласился Фэб. — Хорошо. Спасибо, Толь. Большое спасибо.
— Ну и славно. Фэб, знаешь, я придумал всё-таки, — отец Анатолий вдруг улыбнулся.
— Что ты придумал? — не понял Фэб.
— Название. «Часовня Святости всеобъемлющей, дарованная в утешение и обретение надежды». Ну как тебе? Не слишком длинно?
— Мне кажется, хорошо, — Фэб на секунду задумался, затем кивнул. — Да, очень хорошо. Никаких имен, никакого обмана, и две главные вещи, для которых она построена, упомянуты. Надежда и утешение. Что может быть лучше?
— Вот и я том же. И, знаете… Эти, наши, из совета… они ведь не слепые, отнюдь, — чуть смущенно произнес отец Анатолий. — Так что вы и сами, если что, к ним обращайтесь. Этот мир, он на вашей стороне.
— Но почему? — удивился Фэб. — Мы ведь для него ничего такого не сделали…
— А тебе не приходило в голову, Фэб, что тут до сих пор остались потомки тех, кто хотел бы попросить прощения… кое у кого? — тихо сказал отец Анатолий. — Ладно. Про это я потом расскажу. Поверьте, всё еще интереснее, чем вам кажется.
* * *
— Вот что я думаю, — сказала Берта позже, когда священник уже улетел, а все сели ужинать. — Мне не нравится то, что происходит.
— А, по-моему, всё отлично, — возразил Кир.
— Да? — Берта повернулась к нему. — Отлично? Думаешь?.. Да, верно, Окист не так прост. И люди здесь живут отнюдь не простые. Но Торк, вероятно, предполагал подобное развитие событий, когда позволил нам отправиться сюда. И сейчас он не просто так оставил нас в покое. Помяни моё слово — он выжидает. И от Окиста он запросто может оставить мокрое место, как только он дождется того, чего ждёт.
8
Сон
Идею остановиться, отдохнуть, и подумать предложил Кир, и с этой идеей, вопреки его ожиданиям, все, пусть и не сразу, но согласились — нужно сказать, Кир думал, что придется уговаривать. Однако не пришлось. За прошедшие почти полтора месяца все устали: объем подготовительной работы оказался куда большим, чем предполагалось изначально. Отдых, по мнению Фэба, придется весьма кстати, да и начинать второй этап лучше на свежую голову.
Берта, которая нервничала всё больше и больше, тоже поддержала эту идею. Последнее время ей от усталости все время мерещилась какая-то слежка, годы нервотрепки и неизвестности давали о себе знать. Кир, который иногда ночевал с ней в одной комнате, потихоньку рассказал Иту и Скрипачу, что Берта спит плохо, и даже кричит во сне — в результате оба мужа волевым решением постановили, что спать Берта теперь будет только с ними, и старались находиться при ней неотлучно. Фэб, который тоже спал плохо, вскоре перебрался в ту же комнату, Кир, посмотрев на это дело, через пару дней приволок туда же свою подушку и одеяло, и вся семья в результате теперь ложилась спать впятером, как в первую ночь в доме.
— Мы сходим с ума, — грустно
