ненадежность обнаружилась еще в продолжены перемирія множеством побегов.
Но Наполеон считал эти войска вполне годными для пораженія „сволочи"
ландверов, предводимых Бернадоттом, о котором отзывался с величайшим
презреніем. Наследный принц, с своей стороны, выказал непримиримую
ненависть к Наполеону, объявив Союзным партизанам, что тот из них, кому
удастся захватить его*), получит для своего отряда полмилліона рублей и особую
награду (30).
Наполеон, поручив Маршалу Удино овладеть Берлином, назначил для содействія
ему дивизію Жерара, собранную в Магдебурге, и часть корпуса Даву,
занимавшаго Гамбургъ; таким образом против Северной арміи было направлено с
нескольких сторон более ста тысяч человек. Сам Удино был старый, израненый
воин (при Березине его ранили в двадцатый раз). Действія его в 1812 году против
графа Витгенштейна помрачили его славу, но на переправе через Березину
остатки „Великой арміи" были обязаны ему своим спасеніем, а в сраженіи под
Бауценом он выказал при атаке леваго крыла Союзников замечательную
настойчивость. Совершенно иное видим в его последующих действіях. Состав
вверенной ему ар-
*) В то время пзвестно было о предстоявшем вскоре возвращеніц Наполеона из Майнца в
Дрезден,
153
міи возбуждал его сомненія, да и корпусные командиры не внушали к себе
доверія: Бертран был известен более занятіями по инженерной части, нежели
военными подвигами, а Рейнье, считавшій себя обиженным в сравненіи с своими
сверстниками — маршалами, исполнял неохотно их распоряженія, и к тому-же, по
свидетельству самаго Наполеона, генералу Рейнье, при всех похвальных его
качествах, недоставало счастья.
Наследный принц, готовясь открыть действія, пригласил 5 (17) августа на
совещаніе Бюлова и желал знать его мненіе. По словам принца „в этой войне,
преимущественно касающейся Пруссіи, первый голос принадлежал прусскому
военачальнику". Как в первую кампанію 1813 года и без того уже скудная
Бранденбургія была крайне истощена постоем войск, то Бюлов и прочіе прусскіе
генералы желали неотлагательно идти в Саксонію; шведскіе генералы Адлекрейц
и Лёвенгельм изъявили согласіе на это предположеніе; но Наследный принц
отвечал на-отрез, что командуя арміей, немогшею состязаться с превосходными
силами непріятеля, он считает наступленіе опасным (31). Еце до принятія
начальства, принц возбудил неудовольствіе против себя прусских военных людей,
порицая действія даровитаго, опытнаго Бюлова и относясь неуважительно о
прусских ландверах. По мненію принца, надлежало оставаться на месте впереди
Берлина и ограничиться высылкою легких отрядов для разведанія о непріятеле,
чтб и было исполнено, а между тем главныя силы Северной арміи были
растянуты на значительном пространств. Непріятель, пользуясь тем, опрокинул
передовые прусскіе отряды, и овладев теснинами на пути к Берлину,
расположился, в ночи с 10-го на 11-е
154
(с 22-го на 23-е) августа, между Тыровым и Юнсдорфом, в разстояніи не более
трех милей (двадцати верст) от прусской столицы. Тогда-же дивизія Жерара
подошла к Цизару (32).
Появленіе непріятельской арміи в неболыпом переходе от Берлина
распространило ужас во всей окрестной стране. Наследный принц, опять призвав
к себе корпусных командиров, несколько раз повторил, что готов дать сраженіе, но
изъявлял сомненіе в уснехе боя, при ненадежном составе арміи и значительном
числе ландверов еще никогда не бывших в деле, говорил о вероятности прибытія
самаго Наполеона с огромными силами и выразил намереніе пожертвовать
Берлином, отступив за Шпрее. Когда-же Бюлов сказал, что ни в каком случае не
должно уступать Берлина без боя, Наследный принц отвечал: „да что-же такое
Берлин? Город!"—„Позвольте мне Ваше Высоч. заметить — сказал Бюлов — что
для нас Берлин есть столица государства, и что я и войска мои готовы скорее все
пасть с оружіем в руках, нежели отдать Берлин без боя". Увлеченный общим
порывом, принц сказал, что он сам убежден в необходимости принять сраженіе, и
что он предполагал отступить только тогда, когда прибыл-бы Наполеон с
главными силами непріятельской арміи(33).
Утром 11 (23) августа, Северная армія была расположена следующим образом:
русскій корпус Винцингероде стоял у Гютергоца; шведскій, Стедингка, у
Гюльсдорфа; Бюлов у Гейнередорфа, Тауонцин у Бланкенфельда; отряд
Гиршфельда перешел к Саармюнде ; отряд Вобезера к Бухгольцу, отряд
Чернышева находился у Трейенбрицена и выслал сильныя нартіи в тыл
непріятелю.
155
Вообще—Союзныя войска были сосредоточены более нежели прежде, но
главныя силы принца занимали линію в пятнадцать верст, от Гютергоца до
Бланкенфельда, и подвергались обходу с обоих флангов. Местность, ими
занятая, не представляла никаких выгод в оборонительном отношеніи; оставалось
выждать, пока непріятель выйдет из гроссъбееренскаго леса, и атаковать его
прежде, нежели он мог развернуть свои силы. Время проходило, а все еще не
было сделано никаких общих распоряженій, и даже Бюлов и Тауэнцин получили
приказаніе: „отойти к Берлину, если не будут атакованы непріятелем». Но
Тауэнцин, желая дать отдых своему утомленному корпусу, остался у
Бланкенфельда и вступил в бой с наступавшими против него французскими
войсками (34).
11 (28) августа, Удино, по всей вероятности, имея в виду отвлечь вниманіе
Союзников к их левому крылу, и потом повести решительное нападеніе на центр и
правое крыло, выслал корпус Бертрана к Бланкенфельду; прочія-же войска
двинулись позже: 7-й корпус генерала Рейнье к Гросс-Беерену, а 12-й, самаго
Удино, и кавалерія Арриги к Аренсдорфу. Французскія колонны, разобщенныя
болотами и лесами, на пространстве пятнадцати верст, не могли сохранять между
собою надлежащую связь и подвергались пораженію но частям.
Войска Бертрана, далеко опередив прочія две колонны, атаковали Пруссаков у
Бланкенфельда. В этот день, Тауэнцин имел под ружьем всего двенадцать тысяч
человек, из коих большая часть состояла из необученных новобранцев. У
Бертрана было до двадцати тысяч человек, но он не воспользовался
превосходством в силах, действовал вяло и в два часа по полудни отступил,
156
без всякой побудительной причины, к Юнсдорфу. Между тем Бюлов, не будучи
атакован и слыша канонаду греиевшую у Бланкенфельда, решился идти в помощь
Тауэнцину, донес о том принцу и выступид к Дидерсдорфу, но прибыв туда, узнал
об отступленіи Бертрана и отошел обратно к Гейнерсдорфу.
Рейнье, с 7-м корпусом, также в числе двадцати тысяч человек, снялся с ночлега
у Витштока уже в полдень, и пройдя с небольшим семь' верст, по весьма дурной
дороге, под дождем, прибыл к выходу из гросс-бееренскаго леса в четвертом
часу; обозы всего корпуса, тянувшісся за двумя дивизіями шедшими в голове
колонны, весьма затрудняли движете следовавшей за ними пехоты; кавалерія
пробиралась по сторонам. Сам Удинб оставался в Требине, полагая, что в тот
день еще не будет решительной встречи. Левая колонна получила приказаніе
наступать на-равне с среднею, но опоздав, не могла содействовать Саксонцам.
Около 4-х часов по полудни, саксонская дивизія Зара выбила авангард Бюлова из
Гросс-Беерена и опрокинула его на главныя силы корпуса к Гейнерсдорфу. Дождь
шел ливмя и нельзя было ничего видеть в разстояніи нескольких шагов. Рейнье,
считая дело оконченным, приказал приготовить для себя квартиру в местечке;
весь его штаб заботился только о том, чтобы пріютится от ненастья.
Но, между тем, Бюлов, зная, что целый французскій корпус находился против
Тауэнцина, решился воспользоваться разобщеніем непріятельских сил и повел
свои войска к Гросс-Беерену. Подойдя к позиціи Рейнье, Союзники открыли огонь
из восьмидесяти орудій. (в числе коих было 22 русских и 4 шведских); вслед за
тем, войска
157
Бюдова ударили в штыки, выбили непріятеля из объятаго иламенем Гросс -
Беерена и, преследуя Саксонцев, истребили многих из них прикладами. Кавалерія
приняла деятельное участіе в деле. Напрасно Рейнье покушался возобновить бой
свежими войсками: французская дивизія Дюрютта была увлечена отступленіем
саксонской дивизіи Зара; другая-же саксонская дивизія, стоявшая левее прочих,
послужила к прикрытію опрокинутых войск. Кавалерія Фурнье, прибывшая от
Аренсдорфа уже в сумерки, была опрокинута несравненно слабейшею кавалеріей
маіора Зандрарта и потеряла много людей убитыми и пленными. Темнота ночи не
позволила Бюлову преследовать разбитаго непріятеля долее опушки леса.
Урон саксонских войск простирался до 2-х тысяч человек убитыми и ранеными и
