белую шляпу.
— А где же шляпа? — спросил купец, посмотрев на его голову.
— Ветер сорвал, а речка унесла!
— Плохи твои дела, друг! Теперь домой не возвращайся! Достанется тебе от жены!
— Жена ни словечка не скажет.
— Быть этого не может, — спорил купец.
Спорили они, спорили и побились об заклад. Проиграет купец — платит Ахмеду тысячу рублей. Проиграет Ахмед — будет без платы три года на купца батрачить.
Приехали они в аул. Ахмед оставил купца под окном сакли, а сам вошел в дом. Увидела Жангулаз мужа, обрадовалась, обняла его.
— Как базар? — спрашивает.
— Все хорошо получилось, — говорит Ахмед. — Я, как пришел, сразу выменял твои украшения на пару добрых быков.
— Вот и молодец! — похвалила мужа Жангулаз. — Будут наши быки поле пахать, дрова из леса возить.
— Не будут, — говорит Ахмед. — Быков я променял на корову с теленком…
— Это же еще лучше! — обрадовалась Жангулаз. — Не буду теперь я завидовать тем, кто своих коров доит!
— Правда твоя! Только корову с теленком я променял на лошадь…
— Что ж, и это отлично! Тебе давно хотелось покрасоваться на резвом коне! Теперь у тебя есть конь.
— Был! — говорит Ахмед. — Коня я променял на козу с козленком.
— Вот и хорошо! Козу мне давно хотелось иметь. Как родится у нас мальчик, он будет пасти козу и забавляться с козленком.
— Не радуйся! — грустно сказал Ахмед. — Я козу променял на сукно для черкески.
— И правильно сделал! Хватит тебе оборванцем ходить.
— Эх, жена! Сукно то я променял на белую войлочную шляпу.
— Шляпа тебе тоже нужна, — сказала Жангулаз. — Будет летом от солнца защита.
— Нету у меня и шляпы, жена! Шляпу унес ветер, сбросил в реку, когда я переходил через мостик.
— Ой, как хорошо, что ты жив остался! — радостно воскликнула Жангулаз и крепко-крепко обняла мужа. А потом начала быстро собирать ему ужин.
— У меня там гость, — сказал Ахмед, прежде чем сесть за еду, и позвал купца.
Купец все слышал. Но он был человек упрямый и решил еще раз поспорить.
— Я скажу всего девять слов, — предложил купец Ахмеду, — и если твоя жена ответит на них без запинки, все мои девять арб с товарами будут ваши. А не ответит — отдашь мне твою жену.
Жангулаз согласилась отвечать.
И вот, когда купцу показалось, что Жангулаз чем-то занята и не услышит его, он прошептал:
— Один!
— Один умный стоит многих дураков, — откликнулась Жангулаз.
— Два, — сказал купец.
— Два дружных глаза далеко видят.
— Три!
— Без трех ножек стол не стоит! [14]
— Четыре!
— Четыре соска у коровы молоко дают!
— Пять! — сказал купец сквозь зубы.
— Пять пальцев на руке — братья! — ответила Жангулаз.
— Шесть!
— Шесть дней в неделе, кроме пятницы!
— Семь! — пробормотал купец.
— Семь братьев-звезд вокруг себя обернутся — утро настанет! [15]
— Восемь!
— Восемь великанов быков всю землю распашут!
Понял купец, что проиграл, говорит тихонько:
— Девять!
— Девять дружных мышей крышку с сырной кадки стянут! — Засмеялась тут Жангулаз. — Иди и ты, купец, тяни-ка сюда свои девять арб!
Победила купца находчивая Жангулаз, и пришлось ему расплачиваться за спор.
КАК ОТЕЦ СЫНА РАЗУМУ УЧИЛ
Жил на свете один человек, добрый и толковый. Всему он знал меру: был не скуп, но бережлив; с хорошими людьми жил в согласии. Был у него единственный сын.
Этот юноша ни в чем не был похож на отца. Трудиться не любил и дома не сидел. Раз в неделю заглянет — и ладно! А то все со своими друзьями, таким, и же, как сам, лентяями, время проводил: с ними, бывало, и ест и пьет, у них и спит.
Обидно было отцу, что сын у него такой непутевый уродился. Раз-другой пожурил он его, а потом как-то позвал и говорит:
— Дружба дороже всего на свете. Но дружить надо только с тем, кто достоин дружбы. Хорошо ли ты знаешь своих друзей, сынок?
— Как не знать, отец? Я на них, как на себя, надеюсь. Они меня ни в горе, ни в радости не покинут.
— Ну, если так, — говорит отец, — видно, мне тревожиться не о чем…
Время шло… Отец трудился по-прежнему, а сын все гулял и кутил. Пришел однажды домой поздно ночью, а отец сидит молчаливый, угрюмый.
— Что-нибудь дурное стряслось, отец? — спросил юноша.
— Злое случилось, сын мой, и не от кого мне ждать помощи.
— Скажи, может, я помогу!
— Скажу или не скажу горе мое со мной останется.
— Разве я не родной сын тебе? — вспыхнул юноша.
— Ты мой сын, но мне суждено погибнуть, и лучше я один погибну…
— Твоя беда — моя беда, — возразил сын. — И твое горе — мое горе. Поделись со мной своими заботами, отец.
— С этим горем, сынок, нам и вдвоем не справиться.
— Ты забываешь о моих друзьях! — воскликнул юноша.
— Я не забыл. Только можно ли им довериться, сынок?
— Мои друзья для меня жизни своей не пожалеют.
— Тогда взгляни, сынок, что лежит у нас под кроватью.
Нагнулся юноша и увидел под кроватью кошму, а на кошме что-то накрытое черной буркой. Побледнел юноша.
— Я нечаянно убил человека, — сказал отец. — Сегодня же ночью мы должны тайно вынести его тело и предать земле. Вдвоем нам с тобой до рассвета не управиться. Позови товарищей, поделись с ними нашей бедой. Пусть они помогут.
Пошел сын к самому любимому и верному своему другу.
— Чем же я могу помочь в таком опасном деле? — сказал тот, выслушав его. — Ради тебя я буду молчать, не выдам, но пусть твой отец сам выпутывается из беды.
Пошел юноша ко второму верному и любимому другу.
— Это опасно! — сказал друг. — Нет, тут я тебе не товарищ! И лучше бы ты ко мне с такой просьбой не приходил.
Отказал юноше и третий друг, и четвертый, и пятый. А это были самые лучшие его друзья! Вернулся он к отцу с низко опущенной головой.
— Ну, как, сынок? — спросил отец. — Почему ты один?
Сын молчал.
— Твои друзья отказали? Попробуй теперь позови моих. — И отец указал ему тех, к кому пойти за подмогой.
Не успел юноша домой вернуться, как явились один за другим седобородые друзья отца.
— Не убивайся так, не упрекай себя, — успокоили они хозяина дома, когда узнали, какое с ним случилось несчастье. Ты не виноват. Ты же убил этого человека нечаянно. Мы выручим тебя из беды!
— Эй, сынок, — весело сказал отец. — Мои друзья согласились мне
