— Это её старшие братья? — уточнил я.
— Да, это Фред и Джордж Уизли, — ответила Гермиона. — Шутники и пакостники, каких свет не видывал. Они вечно воюют с еще одним старшим братом, Перси, старостой Гриффиндора.
— Их стоит опасаться? — хмыкнул я.
— Скорее — не пить при них ничего, если не наблюдаешь всё время за своим стаканом, — криво усмехнулась Гермиона.
— Могут подлить что-нибудь... эдакое? — хохотнул я.
Гермиона фыркнула.
— Я каждый раз предостерегаю первокурсников, чтобы они не пили и не ели никаких напитков и сладостей из тех, которые предлагают им близнецы. Профессор МакГонагалл всё время настороже, пока Фред и Джордж учатся на Гриффиндоре.
— Они выпускники? — уточнил я.
— Да, они должны доучиться последний год, — кивнула Гермиона.
— Я учту, что надо быть осторожным, — криво ухмыльнулся я. — Интересно, где можно купить амулет-детектор ядов?
Глаза девушки слегка округлились.
— Они не настолько опасные, Гарри! — звонко рассмеялась она. — Или ты стал таким же подозрительным, как профессор Грюм?
— Ну... — я сделал вид, что глубоко задумался, а потом рассмеялся, — его точка зрения мне нравится. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!
Я неумело спародировал хриплый, слегка задыхающийся голос старого аврора.
Разговор затих, и некоторое время мы сосредоточенно изучали каждый свою книгу. Я листал оказавшуюся очень полезной «Дуэльную трансфигурацию», со стыдом понимая, что пока не в состоянии воспроизвести с нужной скоростью даже самую простую формулу. В совместном труде Флитвика и МакГонагалл описывались приёмы, с помощью которых можно было создавать прямо из воздуха преграды на пути перед атакующими заклинаниями, создание небольших, нацеленных только на одну задачу боевых големов, а также различные интересные и невероятно полезные для здоровья противника способы насадить его на внезапно выросшие из земли каменные клыки или раскрыть под ним озерцо кипящей воды.
Гермиона, захлопнув свою книгу, наконец встала со своего кресла и прошла мимо меня, бросив взгляд на открытую страницу с рисунками тушью, изображавшими движения палочки.
— Что ты читаешь? — с любопытством спросила она, вглядываясь внимательнее.
— Я нашёл в магазине книгу, написанную профессорами Флитвиком и МакГонагалл, — честно ответил я, надеясь, что упоминание профессоров позволит избежать ненужного внимания к книге, отсутствовавшей в списке «благонадёжных и дозволенных для изучения в Хогвартсе». К списку этому относился весь основной книжный фонд замка, а всё, что лежало вне его пределов, рассматривалось Министерством как подозрительная литература. Как произведение двух лучших Хогвартских педагогов не попало в необъятную библиотеку волшебной школы — я не знал.
— Её же нет в библиотеке, — протянула Гермиона, с лёгким подозрением глядя на книгу.
— Но это работа профессора МакГонагалл и профессора Флитвика, — с нажимом повторил я. — Может быть, школьные издания растащили студенты, и мне они не достались.
— В Хогвартсе самая лучшая подборка книг по защите от темных искусств, — задрала носик Гермиона. Её поведение меня чем-то настораживало: настолько быстрый переход от любопытства к умеренной агрессии не мог быть вызван естественными причинами. Это нужно было выяснить дополнительно. Почему самая умная студентка Хогвартса так слепо верит Министерским догмам.
8 июля 1995 года. Хогвартс.
Солнечный блик отразился от узкого лезвия кинжала, который я пристально рассматривал. За четыре дня работы в импровизированной кузнице мне наконец-то удалось закончить работу над ним, и теперь я блаженно развалился в созданном Комнатой-по-желанию кресле, допивая принесённый с собой ягодный сок. Простой прямой клинок, сужающийся к концу, довольно грубой отделки рукоять и гарда, выкованная из цельного бруска металла и с превеликим трудом насаженная на черен клинка. Рукоять пришлось делать из обычных деревянных плашек, обточенных ножом. Подбросив кинжал в воздух, я поймал его за рукоять и убрал в сшитые из толстой грубой кожи ножны — их я сумел изготовить в вечерние часы. Пришлось сделать еще один скрытый карман в ткани мантии, чтобы кинжал не висел открыто на поясе, а был удобно прикреплен к ремням на бедре. Теперь, если я не найду что-то более качественное в лавках в Косом переулке, кинжалу придётся служить мне ещё долго.
С удовлетворением покрутив полученный кинжал, я вышел из комнаты и несколько раз прошёлся мимо картины, чтобы перестроить обстановку. Вернувшись сквозь всё ту же круглую дверь, я застал превосходный тренировочный зал — покрытая мягкими матами часть пола в одном углу, стойка с разной длинны деревянными учебными мечами, пара десятков манекенов для отработки ударов оружием и голыми руками. Вытащив из ножен кинжал, я направился к одному из деревянных манекенов — некоторые удары следовало отработать так, чтобы они выполнялись, словно минуя сознание.
За ужином произошло сразу два примечательных события: из своей поездки вернулся директор, а Гермиона получила письмо, принесённое большим чёрным вороном вместо совы. Впрочем, спустя несколько минут письмо получил и я: маленький бумажный журавлик спикировал ко мне со стороны преподавательского стола.
«Гарри, после ужина жду тебя и Гермиону у себя в кабинете. Пароль: «Лакрица».
Лакрица так лакрица. Покосившись на Гермиону, я обратил внимание на пикантую деталь: лицо девушки, читавшей письмо, нельзя было назвать спокойным, скорее наоборот — она периодически вспыхивала от смущения, и снова углублялась в чтение объемистого свитка, исписанного крупными буквами. Похоже, писал какой-то поклонник.
— Гермиона, — тихонько позвал я её. Девушка оторвалась от перечитывания письма и с лёгким смущением взглянула на меня. — Нас приглашает к себе директор.
Аккуратно свернув свиток и убрав его обратно в футляр, Гермиона всем своим видом показала готовность идти. В два глотка допив сок, я встал.
— Нужно сказать пароль, — с заметным волнением сказала Гермиона.
Совершенно нелепое занятие — разговаривать с каменной статуей, но пароль так пароль.
— Лакрица, — каменная статуя отъехала в сторону, открывая нам узкую винтовую лестницу.
— Здравствуйте, директор Дамблдор, — я вежливо склонил голову.
— Здравствуйте, Гарри и Гермиона, — директор оторвался от изучения сваленных на столе свитков. — Присаживайтесь.
Гермиона послушно опустилась в то самое мягкое кресло, я же сел в соседнее, чуть менее мягкое и затягивающее.
— Как твои дела, Гарри? — Дамблдор посмотрел на меня поверх своих очков.
— Довольно неплохо, сэр, — я заставил себя неуверенно поёрзать в кресле и опустить голову, а потом уже с большим энтузиазмом продолжить. — Я уже добрался до начала четвёртого курса по трансфигурации, чарам, защите и зельеварению!
— А как же история магии, травология и астрономия? — хитро прищурился Дамблдор. — Они не менее важны.
— У меня останется еще минимум две недели, чтобы хоть прочитать все учебники по ним, — честно ответил я.
— Профессор МакГонагалл говорит, что была впечатлена тем, как ты трансфигурировал металл, — заметил Дамблдор. — Это большой прогресс в твоём случае.
— Я понимаю, сэр, — я смущенно улыбнулся, хотя принимать вид робкого ученика перед строгим директором мне было противно. — Думаю, у меня были хорошие учителя все эти годы, и тело само помнит нужные движения палочкой.
— Значит, моторная память сохранилась, — пробормотал директор. — Мадам Помфри еще не предлагала тебе написать статью по твоему случаю?
— Предлагала, — кивнул я. — Я не возражаю: может быть, мой случай покажет, как лечить потерявших память людей!
Мне показалось, по рассказам Сириуса и Гермионы, что Поттер был добрым мальчиком, и такой ответ был бы вполне в его духе.
— Это хорошая цель, Гарри, — довольно улыбнулся Дамблдор. — Если бы все ставили перед собой такие цели — не было бы Вольдеморта.
Его глаза погрустнели.
— Я договорился с семьей Уизли, они были бы рады видеть вас в гостях на весь август. Вас обоих или по отдельности. Мисс Грейнджер, если вы хотите, вы можете возвращаться к родителям, и потом либо принять приглашение миссис Уизли, либо приехать в Хогвартс уже к началу учебного года.
