Мы с Амелией после последней нашей личной беседы расстались не на хорошей ноте, хотя продолжали поддерживать отношения через интернет.
Мистер Каталиадес всегда мог сказать что-то интересное, но довольно редко я хотела это услышать. Дианта – кладезь неожиданных талантов, которую, весьма кстати, иметь под рукой. И, наконец, мой таинственный гость.
Амелия мчалась впереди, вся её блузка была покрыта мокрыми пятнами, а её парень Боб шел прямо за ней. Боб невероятно сильно ненавидит промокать. Не знаю, может это из-за того что он столько времени находился в кошачьем обличье, или просто потому, что не любил воду.
Дианта грациозно вплыла внутрь, ее маленькое костлявое тельце было подчеркнуто облегающей яркой одеждой. Мистер Каталиадес в своем обычном черном костюме топал по ступенькам сразу вслед за ней, несмотря на свое грузное телосложение, двигался он быстро.
Последним зашел в дом Барри Колокольчик, ранее известный как Барри Горовиц.
Барри был намного моложе меня – первый встреченный мною телепат. Мистер Каталиадес был его прапрадедушкой, хотя не думаю, что Барри об этом знал.
Как и с Амелией, с Барри мы тоже рассталась не на хорошей ноте. Но вместе мы прошли через великое испытание, и это породило между нами связь, которую ничто не сломает, особенно учитывая, что мы разделяем одинаковые способности.
Последнее, что я слышала, он работает на Стэна, Короля Техаса... хотя с тех пор, как Стэн покалечился при взрыве в Роудс, думаю, Барри скорее работает на заместителя Стэна, Джозефа Веласкеса.
С нашей последней встречи в отеле Роудс, он повзрослел и созрел физически. И совсем растерял свою милую неуклюжесть. Теперь он выглядел больше... чувственно и небрежно. Я всучила ему полотенце вытереть лицо, что он бодро сделал.
– Как ты? – спросила я его мысленно.
– Длинная история, – ответил он. – Позже.
Мы с Амелией довольно неуклюже обнялись, что неизбежно напомнило о нашей ссоре в последнюю встречу, из-за того, что она упорно влезала в мою личную жизнь. Она поправилась.
– Ладненько, – начала она. – Послушай, я должна высказаться. Я говорила это прежде, но хочу повторить. Я сожалею. Будучи такой хорошей ведьмой, я слишком переоценила свои возможности, решив управлять твоей жизнью, и осознаю, что превысила меру допустимого. Это больше не повториться. Я везде пыталась починить то, что сломано. В свое время я пыталась наладить отношения со своим отцом, хотя как оказалось, он был совсем не таким, каким я его себе представляла, и теперь я учусь контролировать свои побуждения.
Я внимательно посмотрела на нее, её мысли немного путались, и я не стала их читать. Амелия всегда была для меня как открытая книга, такой она и осталась.
От неё исходили волны искренности и страха, она боялась, что я не приму её извинение. (Тем не менее, она все еще думала, что хорошо себя оправдала). И больше никаких лишних вибраций.
– Мы начнем все заново, – сказала я, и мы улыбнулись друг другу. – Боб, как твои дела? – Я повернулась к её спутнику. Боб не был крупным мужчиной. Если бы мне пришлось выбирать для него два прилагательных, это были бы “тусклый” и “тормозной.”
Но я увидела, что Боб изменился, как и Барри. Он набрал вес, и стал выглядеть намного лучше. Изможденность не шла им обоим. И Амелия привела в порядок его гардероб, включая его очки, которые теперь выглядели по-европейски утонченно.
– Черт побери, Боб, ты отлично выглядишь, – сказала я, и его тонкие губы изогнулись в очаровательной улыбке.
– Спасибо, Соки, ты тоже хорошо выглядишь. – Он оглядел свою одежду. – Амелия решила, что мне следует измениться.
Я все еще не могла понять, как Боб простил Амелию за свое превращение в кота, при том, что она не знала, как превратить его обратно. Вернув себе человеческий облик, первым его порывом было найти свою уцелевшую семью, но потом Боб вернулся к Амелии.
– Моя дорогая Соки, – сказал полу демон Десмонд Каталиадес, и я обняла его. Это было испытанием, но так поступают с друзьями. Он не был человеком на ощупь, хоть и выглядел таковым со своим круглым телом, редкими волосами, темными глазами и двойным подбородком.
Его тело было словно сделано из резины, что казалось довольно необычным. Он глубоко вдохнул, обхватив меня руками. Мне пришлось сдерживаться, чтобы не вздрогнуть. И он прекрасно об этом знал.
Он весьма искусно скрывал, что также как я умеет читать мысли, ведь это он сделал меня такой. Меня и Барри.
– ПриветСоки, – сказала Дианта. – Мненужнопописать. Гдетуалет?
– Конечно, дальше по коридору, – ответила я, и она пронеслась мимо с мокрыми волосами и в потемневшей от дождя одежде.
Я раздала полотенца и, чтобы не создавать толкотни, распределила всех по комнатам: Боба и Амелию в нижнюю комнату напротив моей, мистера Кея и Дианту – в спальню Клода и гостиную напротив, а Барри с надувным матрасом – на бывший чердак (он же незаконченная спальня).
Мой дом был полон голосов и деятельности. Ноги поднимались и спускались по лестнице, дверь ванной открывалась и закрывалась неоднократно, жизнь кипела вокруг меня. Это было приятно.
Хотя Клод и Дермот были меньше, чем звездными гостями (особенно предатель Клод), я пустила жить их в дом, и больше всего я скучала по улыбке Дермота и его готовности помочь. Я никогда не признавалась в этом до сих пор, даже самой себе.
– Ты могла бы поселить нас наверху, а адвоката расположить внизу, – запротестовала Амелия.
– Конечно, но ты должна беречь все свои силы для ребенка.
– Что?
– Ребенок, – сказал я нетерпеливо. – Я подумала, что тебе это не понравится, пробежки вверх и вниз по этим ступенькам несколько раз в день, плюс нужно быть ближе к ванной комнате ночью. По крайней мере, именно так было с Тарой.
Когда она не ответила, я отвернулась от кофейника, чтоб увидеть, как Амелия очень странно на меня уставилась. Боб, тоже.
– Ты хочешь сказать, – тихо произнесла Амелия, – что я беременна?
Я сделала шаг и остановилась перед ней.
– Да, – устало сказала я. – Я чувствую мозговые волны. У тебя добавилось что-то небольшое к ним. Я никогда не ощущала ребенка прежде. Возможно, я неправа? Барри? – Он зашел, когда мы обменялись последней частью разговора.
– Я уверен. Думал, что вы знаете, – сказал он Бобу, у которого была мина, словно кто-то стукнул его в живот. – В том смысле... – Он перевел взгляд с Боба на Амелию. – Я думал, что вы оба знали. Ты – ведьма, правильно? Я полагал, что ты раньше всех ощутишь ребенка. Решил, что вы просто пока не хотели рассказывать об этом. Не афишировать. Пытался быть тактичным.
– Давай выйдем, Барри, – сказала я. – Думаю, что мы должны освободить их комнату. – Я всегда хотела это сказать. Взяла его руку Барри и потащила его в гостиную, освобождая будущим родителям кухню. Я могла слышать голос крестного отца, говорящего со своей племянницей наверху. В данный момент остались только я и Барри.
– Что ты делаешь? – я спросила у своего друга-телепата. – Последний раз, когда я видела тебя, ты был сильно недоволен мной. Но сейчас ты здесь.
Он выглядел несчастным и немного смущенным.
– Я вернулся в Техас, – сказал он. – Стэн довольно медленно восстанавливался, так что я был под руководством Джозефа Веласкеса. Джозеф боролся за то, чтобы сохранить контроль, угрожая расправой каждому, когда Стэн восстановится в полную силу. Как мама пугает своих детей, что их папа придет домой и отлупит. Наконец, вампир по имени Брейди Берк прокрался в восстановительный склеп – не спрашивай, – и уничтожил Стэна. Люди Брэйди пришли после Джозефа, но Джозеф избил их и вывел Брэйди и его вампиров на солнце, а затем убил и их человеческих приятелей.
– Джозеф полагал, тебе стоило его предупредить.
Барри кивнул.
– Конечно, он был прав. Я знал, что что-то произошло, но я не знал что. Я дружил с девушкой по имени Эрика, одной из доноров Брэйди.
– Дружил?
– Ладно, я спал с Эрикой. Так что Джозеф чувствовал, что мне должно быть что-то известно.
– Ии?
Он вздохнул и посмотрел на меня.
– И да, я догадывался, что они что-то задумали. Но так как не знал, что именно, то не рассказал Джозефу. Он бы набросился на Эрику как тонна кирпичей, чтобы выбить правду, а я не мог – я не верил, что это нечто настолько крутое, как смена власти.
– И что случилось с Эрикой?
– Она была мертва еще до того, как я узнал про переворот.
В его голосе звучало глубокое отвращение к себе.
– У нас есть свои пределы, – сказала я. – Мы не можем каждую минуту следить за всем, что творится в головах окружающих, с такой точностью. Ты же знаешь, что люди не думают целыми предложениями, вроде «сегодня в десять я собираюсь в Первый Национальный Банк. Когда я приду туда, я встану в очередь у окошка Джуди Мурелло. Затем я вытащу свой магнум 375 и ограблю банк».
– Да. – Буря в его голове немного улеглась. – Но Джозеф решил, что я не рассказал ему из-за своих отношений с Эрикой. Тут, откуда ни возьмись, появился мистер Каталиадес. И следующее, что я помню, это как мы с ним уходим. Не знаю, почему он спас меня. Джозеф предельно ясно дал мне понять, что я никогда не буду работать на вампиров, это было его последнее слово.
