языком, подмигнул:
— Кажется, мы можем найти общий язык, Илья Александрович. У меня очень хорошее предчувствие.
Его спутники не улыбались. Равнодушные лица, настороженные взгляды. Было ощущение, что каждый из них обладает особенным талантом общения, и мне придётся с ним ознакомиться, если не господин Варанов не найдёт со мною общий язык.
Как-то совсем не хотелось знакомиться с ними ближе.
Вот совсем не хотелось.
— Для начала, мы считаем, что вам следует отдохнуть, Илья Александрович, — он с намёком обвёл руками палату. — После таких потрясений требуется долгое восстановление. Нет ничего лучше чистого воздуха. Насколько я знаю, у вас есть усадьба, доставшаяся вам от Феоклистова? Может, стоит её посетить?
Какой живой интерес у Варанова. Будто бы и правда обо мне заботится.
— Уверен, что вы проведёте там незабываемые выходные. Очень хорошее место. Свежий воздух, изумительная рыбалка, — с ухмылкой проговорил асессор. — Главное, Илья, нам будет очень удобно контролировать все подъезды, знаете ли. Да и перемещения по дорогам легко отслеживать. Идеальное вышло бы место.
— Продолжайте, — тяжело вздохнул я. Вряд ли получится от них отделаться, а раз так, то из движухи этой нужно извлечь максимальную выгоду!
План Тайной Канцелярии был прост настолько, будто бы его составляли приютские ребята из Чёртовой Беседки. Метод ловли тигра на обезьяну. Цепляешь её на верёвку к дереву, а дальше психованная мартышка сама всё сделает. И приманит воплями, и героически займёт хищника пару секунд. Охотник тем временем сможет прицелиться, пока тигр доедает внезапно умолкшую приманку и все будут довольны: полосатый обретёт покой, охотник порадуется, обезьяна в следующей жизни родится человеком.
Не знаю, насколько последнее является наградой, но кто их, обезьян, знает.
— Он же не придёт сам! — не согласился я с соображениями Варанова. — Пришлёт толпу наёмников, а то и с воздуха вертолётом сожжёт всё издалека. Дворкина в людном месте достали. Вы с ним тоже беседу провели, да? Это же ваш план был?
Варанов мотнул головой:
— Илья Александрович, вы думаете о нас слишком плохо. Мы ставим лишь одну засаду, вторая никогда не требуется.
Он замолчал, совсем ненадолго, и добавил:
— И мы бы с большим удовольствием работали с фронтовым офицером Его Императорского Величества, чем с подростком из приюта. Уверяю вас.
— Туше! — без возмущения хмыкнул я. Работать с офицерами всегда легче чем с детворой, у которой половина мозга это гормоны, а вторая ещё не созрела. — Но мне кажется выбора у вас вообще нет.
— Увы. Господин Дворкин был отослан подальше собственным руководством. Из соображения безопасности.
— Ему не помогло.
— Увы, — снова сказал коллежский асессор. — Так бывает.
— Я не хочу чтобы так было со мною.
— Есть у меня ещё идея, — выражение лица Варанова мне не понравилось. Понятное дело, что с такой физиономией и речи начинаются неприятные: — Мы забираем вас сейчас из палаты. Запираем в известном нам месте. После чего специально обученные люди уходят в прокуратуру. Там мы получаем все разрешения, доказав вашу связь с ведьмой. Переводим в ещё одно место, более удалённое и не такое известное, зато защищённое как золотые хранилища Магадана.
Ой сколько же в нём раздражения. Допёк я старика, похоже. Асессор продолжал, вкрадчивость перешла в чеканность:
— В нём вы ждёте суда, пока мы собираем все случаи известного нам мошенничества, вроде аренды через подставное лицо. В итоге вы выходите из известного нам места уже поседевшим. Если выходите.
— Вероятнее всего я не выхожу, потому что люди Бека устраняют меня руками сидельцев, — широко улыбнулся я. Надеюсь, он не думал что я сейчас буду нервничать и изворачиваться?
— Мы сделаем так, чтобы вас не беспокоили.
— Думаю, Бек будет доволен таким исходом моей печальной жизни и никуда не полезет. И ещё. Слишком много ресурсов и времени выйдет у вас, а риски останутся высокими. Доказать связь с ведьмой вы вряд ли сможете. Пока будете пытаться мой адвокат из вашего начальства душу вытащит. Он у меня крепкий, легко размажет ваши обвинения по столу судьи, как масло по бутерброду. Ну и за подставную аренду в казематы не запирают. Тем более что я жил у знакомого. Захотите имя? Найду, постараюсь. Сказал что дом его знакомых знакомые на недельку оставили. И тут вы налетели с мертвыми квартиросъемщиками да Цацкиными, ещё и ведьм приплели.
Он удивился моему напору и наглости, а я продолжал:
— Но начальство ваше наверняка требует результаты уже вчера. Верно? Да и стали бы вы так со мною так общаться, если бы рассматривали такой вариант как основной? Ваше высокоблагородие, что-то здесь у меня не сходится.
Варанов поджал губы. Ага, попал Илюша, в точку. Ну держись теперь, асессор. Теперь я могу расслабиться.
— Вы не думали, Илья Александрович, что я попросту не хочу губить вам жизнь? — холодно сказал он.
— Не верю, ваше высокоблагородие. Хотел бы верить, но нет. Опыт, знаете ли.
— Опыт? — фыркнул асессор. — У вас?
Здесь он прав. Со стороны дико такое слышать, конечно. Но из моей бойницы всё смотрится немного иначе.
— Ладно, — сдался Варанов, лицо его посветлело, стало открытым и добродушным. Ещё одна маска! — Ладно, Илья Александрович. Давайте не будем терять время. Путь кнута не подошёл, приступим к пряникам. Что вы хотели бы получить за сотрудничество? Хотя я убеждён, что вы могли бы просто помочь людям Его Императорского Величества в их праведной борьбе против жесточайшего криминалитета.
— Я не из идеалистов, — развёл руками я. Боль в спине напомнила о себе, но виду подавать перед асессором я не стал. Улыбка даже не дрогнула, хотя пот на лбу точно выступил.
— Ваша цена, Илья Александрович, — мягко спросил асессор.
Терять мне нечего и желаний много.
— Ну, для начала, мне нужно чтобы вы удалили из реальности личность одного человечка и заменили его другой. Для вас, уверен, небольшая проблема. А для меня целая вселенная.
Варанов хлопнул по коленям, вставая.
— Хватит. Этот цирк мне надоел. Доброго дня, Илья Александрович. Приду на опознание вашего трупа.
— Всего хорошего, ваше высокоблагородие.
Служители Тайной Канцелярии молча двинулись к дверям. Я терпеливо ждал, стараясь не улыбаться. Осторожно лёг, подложил руку под голову.
У самого выхода Варанов остановился. Обернулся. Я ему подмигнул:
— Вы большой стервец, — заметил коллежский
