обращая внимания на их возраст и стати. И это не я придумал. В легендах так и написано.
Кстати, насчёт возраста. Взялся я было тут за Вильяма нашего Шекспира. А именно, решил несколько набросков сделать по поводу Ромео и Джульетты. Попробовать, как пойдёт.
А вот — упс-с… Цензура!
Даже по местным меркам Джульетта была несовершеннолетняя.
Шекспировским Ромео и Джульетте — шестнадцать и тринадцать лет соответственно. По всей Европе наступлением брачного возраста было: двенадцать лет для девушки, четырнадцать лет — для юноши. Недаром мать Джульетты произносит следующие слова:
— В Вероне есть почтенные синьоры,
— Уж матери, которые моложе.
— Тебя, Джульетта; да и я сама.
— Давно была уж матерью в те лета,
— В какие ты в девицах остаешься.
Так что пятнадцать лет для совершеннолетия в Империи Конти — ещё очень хорошо, по меркам Средневековья.
Но это с одной стороны. А когда вот такое видишь, то радости оно не приносит.
Если изначально я думал дождаться начала укуривания и выбрав подходящий момент, мягко поочерёдно всех уложить на землю Параличём, то теперь нет.
Всего лишь дождался, когда будет подожжён здоровенный косяк. Без него картинка станет не полной.
— Зажмурься и уши заткни, — шёпотом посоветовал я Федру.
Приятель мои слова воспринял буквально и не только уши заткнул большими пальцами, но и глаза себе остальными пальцами прикрыл.
Я послал Оглушалку, а когда она сработала, прошёлся по всем четверым Параличом. Кто его знает, вдруг они, контуженные, смогут в кусты уползти и кого-то из них не найдут.
После этого в небо отправилась целая цепочка сигнальных Огнешаров. Тех самых, которые в армии применяют по тревоге вместо сигнальных ракет.
Дожидаться наряда охранников и патруль преподавателей мы не стали. Вернулись обратно тем же путём, а потом ещё и по людным местам прошлись. Так что нас теперь не только с собакой по следу не найти, но и умелец с таким навыком наверняка спасует. А когда из квартала Огневиков выходили, я ещё и пару чайных ложек перца высыпал. Специально дома перечницу опустошил и завернул всё в лист бумаги.
Есть в этом мире нюхачи среди магов, которые по следу идут не хуже охотничьей собаки.
Надеюсь, мой душистый перец покажется им хорошей шуткой…
Глава 15
Видели бы вы лицо Элины, когда я привёл её в клуб, в специально оборудованную комнату для её работы. Там стоял мольберт с полотном, стол для эскизов с целой пачкой больших листов бумаги отличного качества, а главное — шикарный набор красок и кистей, и они были не последние, так как ещё несколько упаковок стояли нераспечатанными. Понятное дело, с освещением тоже пришлось повозиться и заплатить, но оно того стоило. Свет подобран так, чтобы он не искажал цветовые оттенки.
— Это всё чьё? — обвела Элина взглядом всё это богатство с заметным вожделением и чего скрывать, с хорошо читаемой завистью.
— Теперь это твоя мастерская. Всё что здесь находится — это тоже твоё. Но самая большая ценность находится здесь, — подвёл я её к настенному хранилищу, — Сейчас мне потребуется капелька твоей крови. Иначе ты не сможешь открывать это хранилище.
Уколоть себя в палец девушка позволила безропотно. Правду она говорила, когда утверждала, что она терпеливая.
— Это портрет покойного отца нашего Императора. Глядя на него, ты должна нарисовать свой вариант этого портрета. Живой.
— Ты сошёл с ума… — покачала девушка головой, а глаза у неё стали вдруг влажными, — Так рисовать я никогда не научусь!
Ещё минута и начнутся слёзы и сопли.
Да, портрет выполнен почти с фотографической точностью и фантастической детализацией. Такое впечатление, что в нём каждый волосок прорисован настолько филигранно, что все их можно пересчитать.
— Не спорю. Мастер, который его написал, безусловно хорош и талантлив, вот только богиня не дала ему твой Навык. Он не умел писать живые портреты. От тебя же никто и не требует написать точно такой же портрет или даже лучше. Просто напиши этого человека так, как ты его видишь. По своему. Как умеешь. К качеству картины никто придираться не станет, как и любоваться им. Императору порой нужен собеседник. И поверь мне, этот портрет напоказ он выставлять не станет. Кстати, когда я уезжал из дома, то мой портрет помахал мне вслед рукой. Я это случайно увидел, заметив движение в отражение зеркала. Так что твои портреты умеют расти в своих способностях к движению.
— Ларри, я боюсь. Я почти ничего не умею, и вдруг рисовать для Императора.
— Солнышко, поверь мне — это твой билет в будущее. Ты же не хочешь в армию?
— Мне практики досыта хватило. Если бы не ты, нас бы всех там сожрали! Бр-р-р…
— Ну, всех ни всех, но крови бы точно много пролилось, — вынужден был я признать очевидное, — Так что, если с портретом всё выйдет удачно, то я оплачу твоё обучение в Академии и освобожу тебя от армейского контракта.
— Ой, а куда я потом пойду? Мне даже жить теперь негде… Может ты возьмёшь меня в конкубины*? Я же всё понимаю. И с Борхузом неловко вышло. Могу дать честное слово, что ни в чём не стану тебе мешать и ни разу не упрекну, если ты вдруг кем-то другим увлечёшься и ко мне перестанешь заглядывать. Ларри, только не бросай меня! — уставилась она на меня глазами котика, выпрашивающего вкусняшку.
Мда… Вот это поворот…
* Конкубинами называли женщин, с которыми по разным причинам не заключался брак. Возможно, мужчина был к тому времени женат, либо же статус женщины не позволял ей стать женой. В Империи Конти такая форма была распространена между лэрами и простолюдинками. В моём мире что-то очень похожее было в Древнем Риме, откуда и взят мной этот термин, так как на языке Конти он звучит иначе, но Ларри многое старается перевести на понятный ему язык.
— Элина, ты редкая трусиха! Армии ты боишься. Будущее без неё тебя тоже страшит. Давай договоримся так — сейчас ты делаешь свою работу, выкладываясь в полной мере, и если всё получится, как я запланировал, то твоё предложение может иметь право на жизнь. Конкубина из тебя классная выйдет!
За верный ответ меня наградили долгим поцелуем и незабываемым сексом. Растяжка у Элины, как у хорошей балерины, а это даёт большой простор для творчества. Когда я
