– Скоро он будет мужчиной. Он уже думает о том времени.
Джордан начал боксировать, нанося удары и уклоняясь от ударов противника его лицо покрылось красными пятнами. Было видно, что он – не ровня своему сопернику, в движениях которого чувствовалось мастерство.
– Это нечестно – ставить молодого парня против опытного головореза, – негодующе произнесла Силвер, намереваясь остановить поединок до того, как Джордан получит серьезную травму.
Гамильтон схватил ее за руку.
– Оставьте их, мисс Джоунс. Вы опозорите его перед всей командой.
Силвер перевела взгляд с Джордана на Гамильтона и обратно. Ее плечи опустились.
– Думаю, вы правы, но все равно мне это не нравится. – К счастью, поединок скоро завершился, и Силвер вздохнула с облегчением. Тот из наемников, что был крупнее, опустил руку на плечо Джордана, что–то прошептал ему на ухо и раскатисто рассмеялся. По лицу Джордана было заметно, что мнение этого человека для него значит очень много. Это встревожило Силвер, поскольку во внешнем виде наемника, в его туповатом лице, обвисших полотняных штанах и рваной рубашке она не находила ничего заслуживающего доверия.
У нее возникла мысль поговорить об этом с Морганом, но Силвер вспомнила, что теперь это вряд ли возможно. Черт возьми, Моргану давно следовало бы забыть об их размолвке. Вместо этого он держит себя отстраненно, не проявляя желания возобновить их отношения. Последнее время он оставался удивительно мрачен и молчалив, хотя и прежде его настроение никак нельзя было назвать хорошим.
Ближе к вечеру Гамильтон, извинившись, покинул Силвер, и его место занял Жак, как будто они завели правило не оставлять Силвер одну на палубе, что, принимая в расчет взгляды, которые бросали на нее некоторые мужчины, было весьма разумно.
– Прекрасный день, мисс, не так ли? – произнес, сев на ящик рядом с ней, француз.
– Ветер, к счастью, становится свежее. – Силвер бросила взгляд на Моргана, погруженного в разговор с рулевым. – Думаю, погода изменится.
Жак негромко рассмеялся:
– Ты чувствуешь себя одинокой? Я не думал, что такая красивая женщина может чувствовать себя одинокой среди стольких обожателей.
Она сумела выдавить из себя улыбку:
– Я совсем не чувствую себя одинокой.
– Я заметил, что и капитан не выглядит счастливым.
– А на мой взгляд, он совершенно счастлив, – возразила она.
– Ты плохо его знаешь. – Жак пригладил усы и провел рукой по своей густой черной бороде. При этом на его руках заиграли могучие мускулы.
– Знаешь, я и в самом деле не принадлежу к тому типу женщин, которых он предпочитает. Ему нравятся благовоспитанные дамы, приятные и любезные. Он хотел бы, чтобы они делали лишь то, что он от них хочет, нравится им это или нет. А я так никогда не смогу.
– Ну ведь и ты можешь быть любезной, дорогая, и Морган это знает. Я вижу, что ты его привлекаешь, но он просто боится.
– Боится! Боится чего?
– Он уже любил однажды дочь одного состоятельного плантатора. Она была красавицей. Ее звали Шарлотта Мидлтон. – Жак устремил взгляд на море, рассматривая белые буруны на гребнях волн. – Они должны были пожениться. Лишь по случайности Морган обнаружил ее в постели другого мужчины.
– О нет, – тихо произнесла Силвер, вспоминая, что чувствовала, когда увидела его в одной комнате с Лидией. Она могла представить, что должен был испытать Морган. – Почему она это сделала? Если она его любила…
– Слово «любовь» разные люди понимают по–разному. Думаю, Шарлотта действительно любила Моргана, однако себя она любила еще больше. И свои удовольствия. В конце концов она пожалела об этом, но было поздно. Морган не хочет, чтобы с другой женщиной у него произошло то же самое, и потому так сдержан.
– Он просил меня выйти за него замуж.
Жак прищурил глаза, как бы силясь угадать, что между ними произошло, и Силвер почувствовала, как на ее щеках выступает румянец.
– Почему ты не сказала «да»?
– А откуда ты знаешь?
Жак усмехнулся:
– Потому что тогда бы ты выглядела счастливой, а не грустной.
– Но в глубине души он вовсе не хотел на мне жениться.
– Может быть, это и так. А может, и нет. Капитан – совестливый человек. Он всегда поступает так, как считает правильным. Но он никогда не женится на женщине, если не захочет этого.
– Я не хочу выходить замуж за человека, который меня не любит. Кроме того, я не уверена, что вообще хочу выходить замуж.
Жак коротко хохотнул и похлопал ее по руке.
– Морган был прав в одном: у вас ужасный характер, Силвер Джоунс. Но я уверен, вы – та самая девушка, которая ему нужна.
Солнце начало спускаться к горизонту, поднялся ветер, облака, проплывающие по небу, стали сереть. Волны вздымались все выше, холодные брызги от разрезающего воду носа корабля делали воздух еще влажнее. К ним подошел Джордан.
– Если погода не испортится, наше плавание будет просто прекрасным, – сказал он. – Капитан волнуется о судьбе своего брата… Думаю, поэтому он последнее время так мрачен.
– Я этого не заметила, – произнесла Силвер.
– Это трудно не заметить, – усмехнулся Джордан. Силвер не ответила.
– Вам ведь он нравится, верно?
– Иногда.
– Думаю, вы ему нравитесь тоже.
– Я в этом совсем не уверена… – Она заметила, что взгляд Джордана снова остановился на двух наемниках, с которыми он беседовал раньше. – Эти люди, на которых ты смотришь, Джордан… Они выглядят такими громилами… Ты их хорошо знаешь? Я имею в виду…
– Того, кто выше, зовут Фарли Уэзерс – его еще называют Ураган за буйный характер. Другой – Дики Грин.
– Будь осторожен, – предупредила Силвер. – Подобные люди могут стать причиной серьезных неприятностей.
– Не волнуйтесь. Они только выглядят сурово. – Силвер кивнула, надеясь, что Джордан окажется прав, а ее тревога не имеет под собой оснований.
– Думаю, мне пора вниз, – произнесла она. – Благодарю за компанию.
Этим вечером Морган на ужине не появился. У него было много работы – по крайней мере именно так он сказал Гамильтону, который принес извинения за капитана. Расстроенная его отсутствием и чувствуя скуку, Силвер приняла приглашение Конни Баклэнда прогуляться после ужина. На прогулку с ним она согласилась в первый раз с того времени, как побывала в постели Моргана.
– Вы выглядите сегодня очень грустной, – произнес Баклэнд. – Надеюсь, с вами все в порядке?
Одетый, как всегда, в темно–синюю, тщательно отглаженную форму, Константин Баклэнд выглядел очень мужественно. Силвер подумала, что он умел быть очаровательным и галантным, но в его манерах сквозили самолюбование и чувство превосходства.
– Конечно, да, Конни. – Силвер поплотнее закуталась в шерстяную шаль. – Думаю, я просто хочу, чтобы мы добрались до места как можно скорее.
Конни похлопал ее по руке.
– Нам придется провести в море еще неделю. Но не забывайте, что в Мексике нас ждет смертельная опасность. Вам все равно придется оставаться на корабле.
– Хорошо, я останусь, – пообещала она, не уверенная, однако, что говорит правду. Вряд ли она удержится, чтобы не сойти на берег на час или два, хотя бы для того, чтобы почувствовать под собой твердую почву.
Они прогуливались по палубе, беседуя о Техасе, республике, борющейся за свою независимость от Мексики, о своем горячем желании, чтобы этот конфликт прекратился раз и навсегда, но Силвер обнаружила, что ей трудно сосредоточиться на разговоре. Ее глаза постоянно искали Моргана, хотя ей не следовало о нем даже вспоминать. Этот человек – из породы тех, кто способен покинуть при малейшей размолвке. Но все же она никак не могла выкинуть его образ из головы и невероятно по нему скучала.
Становилось все темнее, но Силвер не хотелось сходить вниз. Три последние ночи она спала плохо, и сегодняшняя вряд ли обещала стать исключением. Вместо этого Силвер позволила Конни провести себя к носу корабля. Мысли ее блуждали где угодно, но не на корабле, и Силвер не заметила, как Конни завел ее за невысокую надстройку, в которой обычно чинились бочки.
– Силвер, – прошептал он, наклоняя голову, чтобы поцеловать ее. Она попыталась отвернуться, но он накрыл ее, губы своим широким ртом, и его язык проник сквозь ее зубы.
Силвер отпрянула.
– Остановись, Кони. Здесь не лучшее место. – Упершись руками в его грудь, она пыталась отстраниться, но он лишь сжал ее крепче.
– Если бы вы предоставили мне хотя бы один шанс. – Прижав Силвер к рубке, он начал жадно и властно ее целовать.
Силвер, рассердившись, схватила его за голову, чтобы освободиться, но не успела она осуществить свое намерение, как внезапно услышала приближающиеся шаги. Ночную тишину разорвал голос Моргана, в котором слышались ирония и горечь.
– Итак, ее светлость затеяла новую игру, – насмешливо произнес он.
Силвер наконец удалось вырваться из рук Баклэнда. Она быстро повернулась к Моргану, ее грудь часто вздымалась, сердце громко стучало.
