– А кто заказывает музыку, тот и платит. Так что расслабься.
Ася вздохнула. Выхода не было. Все равно у нее нет таких денег, так что расслабиться придется поневоле.
Она с некоторым трепетом ждала вечера, боясь, что Борис вздумает предъявить на нее права, но вечером снова было представление, на сей раз театра масок. После него она сразу отправилась к себе, пожелав Борису спокойной ночи.
Так прошла почти вся неделя. Борис вел себя чинно, никаких поползновений не совершал, был любезен, ласков, но не более того. Это Асю удивляло, но не очень. Борис ей не слишком-то нравился, и его холодность его вполне устраивала. Но вот чувство вины угнетало. Отчего-то она чувствовала себя виноватой. Но отчего? Она ему ничего не обещала, значит, ничего и не должна. Но иррациональное чувство вины не исчезало, отравляя отпускное настроение.
В последний вечер Асе не спалось, и она отправилась побродить по территории, отделенной от соседнего отеля высоким кружевным забором. От моря доносился призывающий плеск, веяло мягкой прохладой, и она направилась к берегу, окунуться. Лунная дорожка, будто расплавленное серебро, высвечивала тела купающихся. Ася вошла в воду по колено, но до ее слуха донесся мелодичный женский смех, и она замерла на полдороге.
Но остановило ее не это. Вторил женскому смеху хорошо знакомый баритон Бориса. Сначала она подумала, что ей показалось, но вот веселая парочка подплыла к берегу, и Ася стремительно отступила за ствол большой пальмы.
На берег вышел Борис с высокой худощавой девушкой. Они смеялись, и Борис откровенно прижимал ее к себе.
– Пойдем к тебе, Люба?
Девушка довольно согласилась. Они прошли мимо Аси, остающейся в тени, и скрылись в холле отеля.
Ася вышла из-за пальмы. Купаться ей расхотелось. Досады не было, все-таки Борис был и оставался чужим для нее человеком. Наоборот, появилось чувство освобождения. Прекрасно, она ему ничего не должна! Чувство вины исчезло, и дышать стало гораздо легче.
Вернувшись в свой номер, включила кондиционер, легла в прохладные простыни и внезапно рассмеялась.
Вот так-так! Похоже, этот ее псевдопоклонничек времени зря не терял, и каждую ночь развлекался на свой манер. Но теперь она знает, что делать. Когда они приедут домой, и он вздумает позвать ее еще куда-то, она откровенно пошлет его куда подальше. Конечно, она и раньше знала, что он с ней только играет, возможно, с какой-то одному ему известной целью. Но она все равно испытывала неловкость и даже чувство вины, считая, что он тратит на нее слишком много денег, которые она должна каким-то образом возместить.
А теперь все замечательно, и все довольны.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Домой они полетели ранним утром. Ася просто лучилась от удовольствия, поглядывая на него с каким-то тайным удовлетворением, и Борис понял, что его план наконец-то сработал. Она вздумала, что свадьба не за горами! Сейчас ее постигнет горькое разочарование!
Странно, но при этой мысли ему стало грустно. Что это с ним? Привязался он к ней, что ли? Он посмотрел на нее. Ничего особенного. Миленькое, но уж слишком простое лицо без макияжа. Даже помады на губах нет. Хотя, с другой стороны, губы у нее свежие и розовые. Он вспомнил их вкус и напрягся.
Нельзя отрицать, что его тянет к ней на каком-то низшем, чисто гендерном уровне. Но он же цивилизованный человек, он не должен поддаваться низменным инстинктам. Он снова посмотрел на ее губы и вздохнул. А жаль.
Принесли завтрак. Не слишком объемный, но сытный. Поев, Борис почувствовал в себе достаточно сил для выяснения отношений.
– Тебе понравилось?
– Да, конечно. Зачем спрашивать?
– Ты хотела бы так жить?
– Постоянно?
– Ну да.
Борис не сомневался в ответе. Прозвучит ее излюбленное «да, конечно». И вот тут-то он ей воздаст ей по заслугам. Пусть не сомневается, она такой же любитель сладкой жизни, как и он, и не надо его в этом упрекать. Это элементарная двуличность.
Но Василиса, чуть подумав, вдруг заявила:
– Нет, не хочу. Это ужасно скучно. Желания не должны исполняться, они должны осуществляться.
Борис опешил.
– Как это?
– Жизнь не сказка, и ни к чему надеяться на какого-то доброго дяденьку в роли волшебника. Нужно всего добиваться самому.
– Я тебя не понимаю. Это я добрый дяденька?
Ася рассмеялась.
– Почти. И скажи мне прямо, для чего ты все это затеял?
Борис подобрался. Разговор пошел вовсе не так, как он планировал.
– А ты как думаешь?
– Чтоб показать мне, как сладко быть богатым. Но вот для чего? Чтоб я жалела о невозможном?
Она повернулась и посмотрела на него прямым взглядом. Борис внезапно почувствовал себя голым. Он поежился и попытался уйти от ответа.
– Я просто хотел тебя отблагодарить. Разве это запрещено?
Василиса не стала рассуждать на отвлеченные темы.
– Благодарность тут вовсе ни при чем. Это предлог, причем глуповатый.
Борис решил идти ва-банк.
– Ну, хорошо, я в тебя влюблен! Ты довольна?
Василиса укоризненно покачала головой.
– Врать ты не умеешь. И обмануть меня не пытайся.
Борис почувствовал себя задетым. Это признание, пусть и неправдивое, далось ему с трудом.
– Я еще никому в любви не признавался. И не думал получить в ответ подобную отповедь.
– Странная у тебя любовь.
– Что в ней странного?
– В любви ты признаешься мне, а кто тогда для тебя Люба?
Борис онемел. Откуда она знает о Любе?
– Ты что, за мной следила?
Ася рассмеялась.
– Шпионский боевик, а не отдых! Слежка, разоблачение, провал! Нет, я за тобой не следила. Это ты не слишком скрывался. Так что про пылкую любовь мне лапшу на уши не вешай.
Борис сжал кулаки. Как он мог так проколоться! А все его тяга к приключениям. Но, с другой стороны, ничего страшного не произошло. Он и без того решил сегодня расстаться с Василисой. Правда, не так. Он должен был быть карающей стороной, а она обиженной и оправдывающейся. Но не получилось. Но, как говорится, все к лучшему. Так хоть дед будет им доволен.
Все так же усмехаясь, Ася посоветовала:
– В следующий раз, когда снова поедешь с кем-нибудь, веди себя осмотрительнее.
Он огрызнулся:
– В следующий раз я буду спать с той, с кем приехал, а не искать одноразовых подружек.
Василиса покладисто согласилась:
– Да, конечно. Это куда рациональнее.
У Бориса на языке вертелось ругательство, но он его проглотил. В конце концов, не надо было с ней связываться вообще. Его псевдоухаживание с самого начала было глупостью. Она со своей деревенской ограниченностью никогда бы его не оценила. В душе Борис понимал, что не прав, но раздражение захлестывало, не давая мыслить здраво.
По его мнению, полет длился вечно. Он с завистью посмотрел на спутницу. Спит себе, будто и не было между ними унизительного разговора. Хотя для нее-то он вовсе не унизительный. Победительница, черт бы ее побрал!
Но вот наконец самолет пошел на посадку, и Ася проснулась.
– Почти дома? Здорово!
Борис хмуро сказал:
– Ты понимаешь, что теперь мы больше встречаться не будем?
Василиса покивала головой.
– Да, конечно. Какая досада! – В ее голосе было столько язвительности, что Борис от ярости закусил губу.
Самолет приземлился, они спустились по трапу. Подойдя к выходу из аэропорта, Ася задорно попрощалась:
– Ну ладно, будь здоров! Спасибо за чудный отдых!
И, не дожидаясь ответа, рванула к подошедшему автобусу.
Борис сердито зашагал в сторону автостоянки, где его дожидался Мерседес. Погнал в город, даже не посмотрев на тихоходный автобус, медленно тащившийся где-то позади.
Вечером пришел к деду с бабкой.
Иван Ярославович поинтересовался с привычной ехидцей:
– Ну что, не женился еще?
Борис ответил в том же духе:
– На ком?
– А что, никаких кандидаток нет?
– Достойных нет.
– А та девочка, Василиса?
