class="p1">Четвертый подошел и протянул стакан к губам девчонки.
Пятый, словно осознав, что глупо стоять столбом, сжал руки в кулаки и прошел на свое место.
Девчонка глотнула воды, покосившись на Четвертого. В ее глазах было что-то такое, что заставило Четвертого вздрогнуть. Он отвел руку, не дав допить воду до конца и отошел от девушки.
Первая вновь вернулась к Дане.
— Ну что, продолжим?
— Стойте, — едва слышно прохрипела девушка. — Я готова.
— Что? — удивилась Первая, недоверчиво взглянув на девушку.
— Я выступлю на камеру. Не нужно больше пыток.
Голос был слабый, но с каждым словом креп.
Четвертый еще не успев поставить стакан на столик, обернулся. Он был удивлен не меньше Первой. Что за перемена? Хотя, та боль, что заставили испытать девчонку еще и не таким языки развязывала.
Пятый стоял чуть в стороне и тоже, казалось, удивленно смотрел на девушку.
— Ты подтверждаешь, что скажешь то, что мы хотим на камеру? — переспросила Первая.
Что-то грохнуло снаружи и по зданию прошла дрожь.
— Что за⁈ — начала было Первая, но ей не дали договорить.
Дверь распахнулась. На пороге стоял офицер службы охраны.
— Госпожа! — крикнул он, найдя взглядом Первую. — Нас атакуют! Прошу разрешения применять оружие.
— Конечно! Неужели и так не ясно! — заорала на него Первая.
— Простите, госпожа, было распоряжение получить подтверждение.
«Что за ерунда?» — удивился Четвертый.
Офицер исчез в дверях.
Вновь раздался грохот, словно в стену здания врезалось что-то тяжелое. Или здание решили пустить под снос.
— Черт! — выругалась Первая.
Дверь вновь распахнулась.
— Просим разрешения на применение дара и тяжелых вооружений! — уже не здороваясь прокричал все тот же офицер.
— Да какого хера происходит⁈ — крик Первой заглушил очередной раскат грохота. — Директива, госпожа. Требует ваше личное подтверждение действия наемников.
— Разберись! — крикнула Первая Второй. — Хотя нет, идем вместе! Что за ерунда, Пятый?
— Я не в курсе, госпожа. После найма все дела с наемниками переходят в ваше ведение.
— Я это и сама знаю! Черт! Уведите девчонку в студию, готовьте к эфиру! Я быстро!
— Я отведу, госпожа, — тут же вызвался Пятый.
— Хорошо. Текст уже там. — согласилась Первая. — Четвертый, проследите и помогите Пятому в случае чего. Третья, на вас общий контроль ситуации. Если что задействуйте протокол «Великан».
— Вас поняла, — откликнулась Третья. — Но…
— Никаких «но» — отрезала Первая и выскочила из комнаты.
Четвертый наблюдал, как Пятый отстегивает девчонку от стула, как соединяет вместе и вновь застегивает наручники на ее тощих запястьях.
— Идем, — приказал Четвертый и вышел за дверь.
Девчонка и Пятый последовали за ним.
Им предстояло спуститься в подвал, где располагались студии. Оттуда велись интервью и репортажи о заседании Палаты. В самом зале были только камеры, сердце эфира всегда располагалось в подвале.
— Идем по лестнице в конце коридора, — предложил Пятый.
— Зачем? — удивился Четвертый.
— Ты же не хочешь, чтобы ее видели на парадной лестнице в таком виде?
— Логично, — чуть подумав, согласился Четвертый и они отправились в противоположный от парадного входа конец коридора.
Спускаясь с третьего на второй этаж, Пятый вдруг запнулся и потряс головой. Четвертый притормозил. Девчонка прошла два шага вперед, но он тут же одернул ее за цепочку наручников.
— Стой! Пятый, что случилось?
— Как мы здесь оказались? — промямлил Пятый. — Что вообще происходит?
— Это ты мне скажи.
Четвертый подошел к Пятому вплотную. Тот стоял и с полным непониманием разглядывал свою ладонь.
Девчонка дернулась, но Четвертый удержал ее. Взглянул на то, что рассматривал его товарищ.
Кривым почерком Пятого на ладони была сделана надпись: «Соглашайся. Выведу тебя. Он ждет»
Они оба одновременно посмотрели на девушку. Та улыбалась им опухшими губами. В глазах был блеск, который еще в комнате разглядел Четвертый, но не понял, что он означал. Сейчас понимание пришло к нему. Это был блеск близкой мести.
По лицам пробежала непонятная тень какого-то странного оттенка, словно за окнами взошло сиреневое солнце. Оба мужчины одновременно повернули голову и посмотрели в застекленный проем, выходящий с лестничной площадки на улицу.
Что-то огромное, ветвящееся и яркое было совсем рядом.
Стекло взорвалось внутрь, разлетевшись на миллион осколков. Я видел силуэт Даны, так что старательно испарил всё, что могло полететь в ее сторону.
Молния ворвалась на лестничную площадку и плотный вихрь сиреневого огня хозяйничал там несколько секунд. Обычного человека испарило бы мгновенно вместе с осколками, но эти двое держались какое-то время.
Я был настолько зол, что не хотел давать им даже шанса. Поэтому вливал и вливал силы в свой удар, пока не понял, что в локальной точке помещения начал гореть бетон. Дана к тому времени уже спустилась на этаж ниже и, выбив ногой стекло, собиралась спрыгнуть с невысокого подоконника наружу.
Я видел, как прекратили сопротивляться мечущиеся в шквале разрядов фигуры двух человек, что вели мою девушку под конвоем и распались черным пеплом, осевшим на оплавленные металлические перила, на почерневший от гари бетон и мрамор лестницы.
Дана была закована в наручники, так что я не позволил ей прыгать, пусть и с метровой высоты. Я подошел к девушке и взял ее на руки. Аккуратно спустил на землю, коротким разрядом испарил несколько звеньев цепи наручников. Браслеты снимем позже.
По щекам Даны текли слезы.
Коротко поцеловав ее, я произнес:
— Идем. Уходим отсюда.
Я видел короткое колебание, но затем она кивнула и побежала. Я рванул следом и только сейчас увидел ее спину. И остановился, как вкопанный.
Дана, видимо почувствовав, что я отстал тоже замерла и медленно повернулась.
Вокруг сверкали молнии выстрелов, свистели пули, слышались командные выкрики. Смешались нападающие и защищавшиеся. Кто-то кого-то убивал, кто-то старался выжить. Краем сознания, словно отделившимся от основного потока мыслей, я следил чтобы ни мне, ни Дане ничего не прилетело. Почти на автомате испарил пару пуль, что могли угодить в девушку и впитал энергию разряда, что шел в меня.
— Я возвращаюсь, — мне показалось, что я сказал это тихо, но Дана услышала и замотала головой. — Что они с тобой делали?
Дана подошла, вцепилась в меня, практически повиснув на шее.
— Не надо. Идем. Не сейчас, — умоляюще произнесла девушка.
Я хотел было ее обнять, но руки
