её действительно зовут Вероника Стерлинг и, по какой-то причине, она действительно ошибочно
считает, что она будет жить под нашей крышей.
— Я так понимаю, ты Лия? — спросила агент Стерлинг. — Специалист по лжи.
— Могу врать, могу обнаруживать ложь — в этом нет особой разницы, — Лия изящно
пожала плечами, однако её взгляд оставался жестким.
— И всё же, — продолжила агент Стерлинг, не обращая внимания ни на то, как Лия пожала
плечами, ни на напряженность её взгляда. — Ты каждый день общалась с агентом ФБР, который по
совместительству оказался серийным убийцей. Она была одним из ваших руководителей, на
протяжении нескольких лет постоянно находилась в этом доме и ты ничего не заподозрила.
Агент Стерлинг говорила сухо — простая констатация фактов.
Лок одурачила нас всех.
— А ты, — сказала агент Стерлинг, переводя взгляд на меня, — должно быть Кассандра
Хоббс. Я не думала, что ты из тех, кто играет в покер на раздевание. И меня не волнует то, что ты
единственная в этой комнате, не считая меня, всё ещё одета.
Агент Стерлинг многозначительно перевела взгляд с меня на одежду, сваленную в кучу на
журнальном столике. Она скрестила руки на груди, в ожидании. Дин потянулся за футболкой и
передал Лие её топ. Майкла скрещенные руки не слишком заботили и, он явно не собирался
одеваться. Агент Стерлинг уставилась на него, её взгляд замер на шраме на его груди.
— Значит ты — Майкл, — сказала она. — Читаешь эмоции. Проблемы с поведением.
Постоянно совершаешь глупости ради девушек.
— Едва ли справедливое мнение, — ответил Майкл. — Я совершаю ещё и гору никак
несвязанных с девушками глупостей.
Специальный агент Вероника Стерлинг не улыбнулась. Обернувшись к нам, она закончила
представляться:
— Этой программе нужен руководитель. И я здесь, чтобы занять эту должность.
— Она не лжет, — выдавила Лия, — но это не вся история.
Агент Стерлинг не повелась на наживку, так что Лия продолжила:
— С тех пор, как Лок окончательно свихнулась прошло шесть недель. Мы уже начали
гадать, вышлет ли ФБР замену, — она окинула взглядом агента Стерлинг. — Где они нашли вас?
По объявлению? Впихнем молодого агента-женщину на место другого?
Лия умеет разобраться с щепетильностью.
— Давайте сойдемся на том, что я — единственный человек, достаточно
квалифицированный для этой должности, — ответила агент Стерлинг.
Строгий тон её голоса напомнил мне о чем-то. О ком-то. Мой мозг, наконец, усвоил её
фамилию, и я вспомнила, где слышала его прежде.
— Агент Стерлинг, — сказала я. — Как директор Стерлинг?
Всего раз в жизни я встречала директора ФБР.
Его вовлекли в расследование, когда серийная убийца Лок и Бриггс выслеживали
похитителя дочери Сенатора.
Тогда никто из нас ещё не знал, что Н. О. — или Неизвестным Объектом — была Лок.
— Директор Стерлинг — мой отец.
Голос Агента Стерлинг звучал безразлично — слишком уж безразлично, так что я на миг
задумалась, какие проблемы с отцом она могла скрывать. — Он отправил меня сюда для
восстановительных работ.
Директор Стерлинг послал на замену Лок собственную дочь. И появилась она именно
тогда, когда агент Бриггс уехал из города ради раскрытия дела. Я очень сильно сомневалась в том,
что такая синхронность была случайной.
— Бриггс сказал мне, что вы ушли из ФБР, — негромко сказал Дин, адресуя слова агенту
Стерлинг. — Я слышал, что вы перевелись в Министерство внутренней безопасности.
— Так и было.
Я попыталась сосредоточиться на выражении лица агента Стерлинг, на тоне её голоса. Они
с Дином знали друг друга — это было совершенно понятно не только благодаря словам Дина, но и
благодаря тому, как едва заметно смягчилось её лицо, стоило ей взглянуть на него.
Материнский инстинкт? — гадала я.
Это вовсе не вязалось с её нарядом, сверхровной осанкой и с тем, что она предпочитала
говорить скорее о нас, чем с нами. Мое первое впечатление об агенте Стерлинг было таково: она
была помешанной на контроле, профессионалом и старалась держать людей на расстоянии. А ещё
ей либо не нравились все подростки, либо же ей не нравились конкретно мы.
Но судя по тому, как она смотрела на Дина, пусть и всего секунду…
Ты не всегда была такой, — подумала я, проскальзывая в её голову. — Ты не всегда
собирала волосы во французские пучки, не всегда заставляла свои слова звучать беспристрастно
и независимо. Что случилось с тобой. Что-то заставило тебя войти в этот
гиперпрофессиональный режим.
— Ты хочешь чем-то поделиться с классом, Кассандра?
Какие бы осколки мягкости не скрывались в выражении лица агента Стерлинг, теперь они
исчезли. Она заметила, что я профилировала её и призвала меня к ответу. Две вещи указали мне на
это. Во-первых, основываясь на том, что именно она сказала, я почувствовала каплю сарказма,
скрывающуюся под лишенной чувства юмора наружностью. Когда-то давно она сказала бы эти
слова улыбаясь, а не гримасничая.
И, во-вторых…
— Вы — профайлер, — вслух произнесла я.
Она заметила, что я профилировала её и… Я не удержалась от мысли:
Нужен профайлер, чтобы понять меня.
— Почему ты так решила?
— Они прислали вас сюда, чтобы заменить агента Лок, — произносить эти слова —
представлять её заменой — всё это ранило больше, чем должно было.
— И? — голос агента Стерлинг был высоким и чистым, но в её глазах читалась жесткость.
Это был самый настоящий вызов, такой же явный, как тот, что Майкл немного раньше
бросил Дину.
— Профайлеры рассовывают людей по коробкам, — сказала я, глядя прямо в глаза агента
Стерлинг и отказываясь первой отвести взгляд. — Из множества случайных деталей мы
составляем большую картину, чтобы понять, с каким человеком мы имеем дело. Я вижу это в
манере вашего разговора: Майкл «читает эмоции. Проблемы с поведением». Меня вы не считали
«одной из тех, кто играет в покер на раздевание», — я сделала паузу, а когда она не ответила,
продолжила. — Вы прочитали наши личные дела и профилировали нас, прежде чем прийти сюда,
а значит, вы знаете наверняка, как сильно нас убивает то, что мы не увидели истинной сущности
агента Лок. Или же вы хотели увидеть, как мы поведем себя, услышав это. Или вы просто хотели
насыпать соли на наши раны, — я снова замолчала и взглянула на неё, впитывая каждую
крохотную деталь: лак на её ногтях, осанку, туфли. — Вы походите скорее на мазохиста, чем на
садиста, так что я выберу вариант с нашей реакцией на ваши слова.
В комнате повисла неловкая тишина, и агент Стерлинг воспользовалась этой тишиной,
словно оружием.
— Мне не нужна лекция на тему «что значит быть профайлером», — наконец мягко
сказала она. — Я — бакалавр криминологии. Я была самой юной выпускницей академии ФБР. Во
время работы в ФБР я провела в поле больше времени, чем ты сможешь за всю свою жизнь. А
последние пять лет я провела в Министерстве внутренней безопасности, сражаясь с терроризмом
на территории страны. Пока я нахожусь в этом доме, ты будешь называть меня «агент Стерлинг»
или мэм, а себя не будешь называть профайлером, потому что, как оказалось, ты всего лишь
ребенок.
И вот в её голосе вновь скользнула капля чего-то ещё, скрытая под ледяной наружностью.
Но, словно человек, глядящий на предмет под толстой коркой льда, я не могла понять, чем именно
было это «что-то».
— Здесь нет никаких «мы», Кассандра. Есть ты и я, и оценка, которую я должна дать этой
программе. Так что, предлагаю вам убрать этот бардак, отправиться по кроватям и хорошенько
выспаться, — она протянула Майклу его футболку. — Это тебе пригодится.
Глава 5
Я лежала в постели, глядя на потолок, не в состоянии стряхнуть страх того, что стоит мне
закрыть глаза, ничто не остановит призрака. Когда я спала, всё сплеталось вместе: события,
произошедшие с моей матерью, когда мне было двенадцать; женщина, убитая агентом Лок
прошлым летом; блеск в глазах Лок, когда она протягивала мне нож. И кровь.
Перевернувшись на бок, я потянулась к тумбочке у кровати.
— Кэсси? — с кровати Слоан донесся голос.
— Я в порядке, — ответила я. — Спи.
Мои пальцы, наконец, сжались вокруг предмета, который я искала: тюбик помады «Красная
Роза» — любимый оттенок моей матери. Помада была подарком Лок, частью её сумасшедших игр
— она оставляла крохотные подсказки, по-своему обхаживая меня.
Ты хотела, чтобы я знала, как ты близка, — я проскользнула в голову Лок, профилируя её,
