все это воедино в одну самодостаточную систему. Именно этим и занялся Мильх после своего назначения в марте 1944 года. Результат воспоследствовал практически мгновенно.
19 марта союзники планировали совершить очередной большой налет, целью которого в этот раз был Ганновер. Это должен был стать уже четвертый город, по сути, стертый с лица земли. В январе после налетов на Гамбург и Штутгарт, от вражеских бомб изрядно пострадал Дюссельдорф. При этом потери бомбардировочной авиации союзников даже до назначения Мильха были стабильно тяжелыми и составляли 6-12 % от изначального состава. Впрочем, конечно, потери немцев на земле были куда существеннее.
К середине марта новый командующий ПВО Рейха состоял в должности еще только полтора месяца, однако за это время ему удалось наладить систему взаимодействия между радарными постами и авиационными частями непосредственно реагирующими на появление вражеской авиации. Но главным его достижением было организация единого пространства, закрытого радарными станциями. До этого каждый немецкий город, по сути, представлял собой отдельную зону ПВО со своими радарами, наблюдателями и авиацией. Конечно, в такой ситуации лучше всего был прикрыт Берлин, несколько крупных городов, и важных производственных центров, однако такая система оставляла множество «дыр», в которые союзники регулярно пролазили.
Чего стоило Мильху убедить непосредственное начальство в том, что использование того же количества радаров, выстроенных в линию по берегу Северного моря, даст лучшие результаты, история умалчивает. Тем не менее уже к середине марта по северным границам Германии была сформирована непрерывная стена из радаров, перекрывающих все возможные подходы к метрополии с этой стороны. На то, чтобы закрыть еще и западное направления, ресурсов пока не хватало, но ведь и англичане с американцами об этом не знали и со всего маху влетели в западню.
В налете на Ганновер учувствовали шесть сотен четырехмоторных бомбардировщиков, взлетевших с аэродромов в глубине острова. Их появление, в кой это веки, не стало для немцев неожиданностью, и они успели подготовить незваным гостям жаркую встречу. Даже не смотря на постоянную нехватку подготовленных для ночных полетов истребителей и пилотов, — это было следующим направлением деятельности Мильха — немцы, точно наведенные с земли, утроили союзникам изрядную трепку. В итоге до Ганновера воздушна армада так и не долетела, и беспорядочно побрасывав бомбы куда придется, бомбардировщики повернули обратно. Потери их с эту ночь стали рекордными за все время налетов: 78 машин не вернулось из вылета, еще 18 пришлось списать из-за тяжести повреждений уже на земле. Эта неудача изрядно отрезвила союзников и привела к временному, до лета, снижению количества налетов на Германию.
Впрочем, чтобы быть справедливым, чаще налеты оказывались более успешными. Англичане методично били по химической промышленности Рейха, один за одним выбивая из строя заводы по производству синтетического горючего. Как уже говорилось, это был крайне важный для немецкой военной машины ресурс, производство которого вышло на пик как раз в весной 1944 года. До конца войны, не смотря на все усилия Шпеера увеличить производство синтетического горючего, Германия так и не смогла «пробить» показатель в 7 000 000 тонн. Ну а уже к концу 1944 года и тем более в 1945 его производство начало постепенно, но неуклонно сокращаться. Впрочем, это относится ко всей промышленности этой страны.
На Севере Африки Модель после долгого кровопролитного сражения все-таки сбросил американцев в Атлантический океан. Французы, проявив несвойственную им дальновидность эвакуировались еще раньше, вновь вывезя все что было можно и уничтожив все остальное.
Сражение выдалось тяжелым и кровопролитным для обеих сторон. Торопящийся выполнить приказ фюрера Модель не стал выдумывать никаких гениальных тактических изысков и положился на преимущество в авиации — у американцев были большие проблемы с защитой прижатых к океану аэродромов, которые подвергались налетам чуть ли не каждый день — и тяжелых танках.
«Звездно-полосатым» для защиты эвакуируемых частей в первых числах марта даже пришлось присылать флот к берегам Африки, благо недостатка в авианосцах к весне 1944 года уже не было. Впрочем, и без потерь не обошлось: старичок «Рейнджер», слишком хлипкий для тихого океана, сумел найти себе приключений и в Атлантическом. Словив пару стокилограммовых бомб в палубу, авианосец попытался уйти на север, чтобы интернироваться в Португалии — то что до восточного побережья США он не дотопает было очевидно — однако на свою беду встретил по дороге одну из многочисленных в этих водах немецких подлодок, которая и поставила точку в жизненном пути самого старого из находящихся в строю американских авианосцев.
Последние дни боев на атлантическом побережье Марокко обернулись самой настоящей трагедией для американской армии. Модель меньше всего желал «отпустить» уже поверженного, по сути, противника, поэтому давил, как только мог, не считаясь с растущими потерями в людях и материальной части.
Огромные просторы и длинная береговая линия этой Североафриканской страны, стали для янки одновременно проклятием и спасением. С одной стороны, организовать эвакуацию из какой-то одной точки было совершенно нереально. Банально не хватало портовых мощностей, а грузиться на необорудованных пляжах на непредназначенные для этого суда, коих американцы нагнали к марокканскому побережью в великом множестве, было практически невозможно. Плюс авиация немцев не давала союзникам скучать, каждую ночь вываливая в район портов тонны и тонны бомб. Поэтому в Рабате, Агадире и прочих более-менее оборудованных портах старались грузить только самые большие транспорты, которые забирали в основном тыловые подразделения и раненных.
С другой стороны, почти тысячекилометровая береговая линия позволяла наладить челночные перевозки малыми судами, способными подходить вплотную к берегу, и уже дальше в океане перегружать людей на суда побольше. Конечно, ни о каком прикрытии с воздуха при таком способе эвакуации не могло быть и речи и спасало янки только то, что немцы тоже не могли накрыть своей авиацией каждый метр берега. В любом случае, потери были огромные, а остатки американских дивизий, которые эвакуировать после падения Рабата, Агадира и Сафи стало просто невозможно, сдались в плен 12 марта.
Всего же добивание американцев в Марокко обошлось немцам почти в тридцать тысяч человек убитыми и раненными. Потери американцев были несравнимо больше: из почти четырехсот тысяч солдат, находившихся в Северной Африке к 1 января 1944 года только в плен попало по немецким данным 37 тысяч человек. Всего же потери погибшими и пропавшими без вести, согласно рассекреченному через двадцать пять лет отчету Объединенного комитета начальников штабов Конгрессу США, за три с лишним месяца составили 102 331 человек. Кроме того, на берегу было брошено огромное количество материальных ценностей: 2798 артиллерийских орудия и миномета, 48 тысяч автомашин и мотоциклов, 71 тыс. тонн боеприпасов, 101 тыс. тонн топлива, 430 тыс. тонн различного
