калошу? " - Озадаченно хватая ртом сырой воздух грота вопросил
Генка Эпельбаум, словно не он ,а я виртуозно владел германской
мовой. Гена из всей фразы Верманда не понял только слова У-бот,а
я как раз наоборот - понял только это слово. Восстановить по нему
и последовавшим за ним действием весь смысл намерения
норвежца уже не составляло большого труда. " U-Boot" по
немецки подлодка. По норвежски наверное тоже. Устиныч
рассказывал" - пояснил я. Геша на ходу хлопнул себя по лбу: " Я
билдербергский осёл! Это же сокращение от Unterseeboot -
подводная лодка! "
- " Зачем же он в грот прётся? Сам ведь говорил, что опасно.
"Ремонтники" то вернулись. " - просипел я, преодолевая одышку.
"Доживёшь до его лет, ещё не так чудить будешь" - так же сипло
резюмировал в ответ Гена.
158
Между тем Верманд не доходя до выхода из туннеля метра три
прижался к стене, всматриваясь наружу. Мы подошли вплотную и
последовали его примеру. "Вовремя мы свет в туннеле вырубили.
Они нас не увидят,пока не приблизятся, а мы их да. " - прошептал
норвежец жадно вглядываясь в тёмный силуэт всплывшей
субмарины. На задней части небольшой полукруглой рубки,
похожей на горб дромадера ярко вспыхнул мощный прожектор и
вдруг стал поворачиваться вверх, пока не упёрся лучом в
каменистый свод грота. Отражённый свет осветил пространство
большого скального зала мягко и непринуждённо, словно
хрустальное бра в театральной ложе. В тот же момент погас свет
нашего прожектора, расположенного в малом зале грота.
"Молодцы парни" - подумал я - "не спят на вахте.Увидели свет
чужого прожектора и приняли единственно правильное решение."
Подлодка была необычной формы и цвета. Она бочкообразной
пузатостью весьма походила на опускавшийся в Марианскую
впадину батискаф "Трие́ст", увеличенный раз в десять. Эта пухлая
субмарина, смахивающая на толстую скумбрию была в
необычного цвета - тёмное маренго с серебристым отливом. Капли
морской воды не спешили соскользнуть с даже издалека заметной
шершавости бортов и посверкивали в отражённом свете
прожектора подобно прозрачной ткани, расшитой стразами.
Подлодка словно дородная невесте Гаргантюа расположилась в
алькове огромного морского грота,как бы ожидая своего суженого.
Загудело подруливающее устройство и лодка плавно прислонилась
правой стороной к каменному причалу. После чего послышался
звук напоминающий жужжание гигантского майского жука и
верхний полукруглый срез рубки, увенчанный сияющим
прожектором отодвинулся к корме.
Затем произошло нечто совсем неожиданное - рубка медленно
стала погружаться внутрь корпуса лодки, пока её верхний срез,
словно каска великана-шахтера со странно направленным вверх
включённым фонариком, не улегся на палубу. Из овального
отверстия на палубу стали выбираться люди в одинаковой синей
одежде - куртках и комбинезонах. С палубы выдвинулся
механический трап и первый из экипажа лодки сошёл по нему на
берег.Он был явно немолод,небольшого роста,худой, сутулый и к
159
тому же заметно прихрамывающий. "Арщлох, Щтейнкштифель. Я
так и думал, что это он. Жив и здоров ублюдок " - захлебнулся
злобным шёпотом Вард, явно предпочитающий экспрессию
немецкого мата скромной родной норвежской ругани. С видимым
усилием взяв себя в руки, бородач что-то тихо сказал Генке и тот
повернулся ко мне со словами: "Сымаем боты, юноша и в носках
дуем до боцмана с компанией.Старший приказал. Ему проще - он в
резине и может двигать по тихому. "
Верманд развернулся и действительно почти бесшумно зашагал
по шпалам в глубь туннеля. Мы с рыжим матерясь беззвучно,
двинулись рысью следом, ступая ногами облачёнными в
мгновенно отсыревшие носки по тем же чёртовым шпалам. В
руках мы держали снятую обувь и злобно шипели если доводилось
напороться на какой нибудь особенно острый каменный осколок. В
секретной комнате, которую правильнее было бы называть
комнатой прослушивания нас ждал сюрприз. Бронислав Устиныч с
присущей ему смекалкой успел разобраться с незнакомой
техникой, снабжённой правда немецкими надписями. Он как раз
нашёл "ухо" большой залы грота с причальной стенкой и когда мы
с норвежцем вошли в комнату сидел за пультом, водрузив на
голову большие эбонитовые наушники. Боцман выглядел словно
заправский меломан-оригинал, пользующийся для своих нужд
антикварными аксессуарами.
Норвежец увидев эту картину, хмыкнул неопределённо и подойдя
к пульту щёлкнул каким-то рычажком, повернул колёсико
громкости и вывел звук на микрофон, для внешнего
прослушивания. В комнате раздались звуки шагов, негромкие
голоса людей и даже шорох их одежды. Орудуя каким-то прибором
похожим на регулятор настройки частоты радио, Верманд выделил
один из них. Это был голос, неприятно скрипучий и глуховатый-
надтреснутый,сиплый словно у человека пережившего тяжкую
ангину. Я догадался, что это был голос того самого человека,
который первым сошёл с трапа подлодки на причал грота. Это его
появление вызвало такой бешеный приступ злобы у Варда.
Видимо здесь крылась какая-то не изжитая личная драма,
связывавшая этих двух немолодых мужчин. "Сиплый" говорил по
английски с сильным акцентом похожим на немецкий.
160
Верманд пожевав губами всё таки счёл нужным пояснить: " Это
тот самый старик о котором я вам упоминал. Он командует всей
этой мутной компанией. Кроме прочего он весьма походит на
одного негодяя из моей давней жизни в Германии из-за которого
погибли дорогие мне люди. 90 из 100, что это он и есть. Высшие
силы свели нас вновь в конце пути, но это уже мои проблемы."
Между тем сиплый до сих пор начальственно распоряжавшийся
по английски, указывая какой груз в какое именно помещение
следует доставить, вдруг сменил тон на более доверительный и
интимный. К тому же он перешёл с английского на
немецкий,обращаясь к невидимому нам собеседнику: " Герр Люци,
мы всё таки должны обсудить тактику наших дальнейших
действий. На "Брунгильде" это было бы небезопасно, но здесь у
нас есть более надёжное место - наш кабинет. Время не терпит,
идёмте, герр Люци. " Зазвучал другой голос - низкий и глубокий,
словно говорил оперный певец: " На "Брунгильде" есть вполне
безопасные места. В частности моя каюта вполне защищена от
прослушивания. Впрочем, как вам будет угодно, герр Кранке."
Раздались шуршащие звуки шагов двух людей. Сиплый говорил
ещё что-то,его собеседник односложно отвечал ему, но вскоре
звуки их голосов затихли, скорее всего они вошли в туннель.
Бронислав Устиныч с любопытством посмотрел на Верманда:
"Значит свой корабль они называют "Брунгильда" при этом их
главарь с жалостливой фамилией( кранке - больной(нем.) ) говорит
на немецком, как на родном и его собеседник отвечает ему тем же.
К тому же вы утверждаете, что узнали этого Кранке, как своего
старинного недруга. Не слишком ли много германизмов вокруг
вас, господин норвежец ? " Вард взглянул на своего визави с
явным раздражением и недовольством: " Вы, господин боцман
столь же проницательны, сколь и назойливы. Оставьте ваш
интерес к подробностям моей биографии до более спокойных
времён. В конце концов мы в одном деле и у нас общий
неприятель, так что приберегите вашу "фултонскую речь" хотя бы
до окончания военных действий." Устиныч в ответ на его реплику
только кивнул, как мне показалось не без смущения и с
осознанием правоты Верманда.
161
Вард пощёлкал на пульте ещё какими-то переключателями и на
панели с облезшей краской загорелись новые индикационные
лампочки. Он посмотрел в нашу сторону и пояснил: "За долгие
годы проведённые в этом месте я досконально изучил , как саму
базу, так и всю её инфраструктуру. Не осталось ни одного уголка
ни одной кнопки или тумблера назначение которых было бы мне
не известно. К тому же немецкие порядки,стремление
контролировать всё и всех знакомы мне не по наслышке.
Существование этой комнаты контроля и прослушивания
разговоров персонала и членов экипажей подлодок, посещавших
