Вы пришли в Мир... Не правда ли, кажется, что Мир всецело принадлежит вам?.. Жизнь - чистый холст, на котором вы пишете картину неповторимой судьбы, одобренную Всевышним. Нет большего счастья, чем своей рукой наносить на бесконечность мазки-мгновения сущего бытия. Неважно, что зачастую незаконченное творение под порывами вселенских ветров опрокидывается на Землю... Вы лишь становитесь сильнее. Вот-вот из-под кисти выйдет шедевр, достойный подражания. Шедевр чьей-то жизни, выписанный извилистыми тропами судьбы. Так думает Человек... Забыв, что мир создан Художником. Это его мастерская и его холсты, это его краски и кисти... Кто для него люди? Хочется думать, мы достойны быть красками, или - о, гордыня! - целыми картинами. Не верится, что вы рождены быть всего лишь тонкими волосками в его божественных кистях? Одни волоски живут в ярких кисточках, другие остаются на картинах Вечности. Третьи смываются с грязных инструментов. Есть и те, кому не доведётся ощутить запах свежей краски. Сухие, бесцветные, забытые... Но... Это преходящие мелочи... Истинному Творцу ничто не мешает использовать огромный Мир как краску, кисть или микроскопический волосок, который либо осядет на его очередном шедевре, либо... Ему, как множеству других, суждено быть смытым рекой Времени.
обсудить Ваши условия". Злорадно усмехнувшись, Петр отшелестел: "Я подумаю, г-н Стрелецкий. Пока ничего не обещаю. Ваша позиция понятна. Но предпочтение будет отдано стороне, предложившей наиболее выгодную цену. P.S. Совсем забыл упомянуть! У меня случайно завалялся почти законченный беловик фантастического романчика "Определитель желаний". А что у Вас на эту тему? Неужели Вы пошли в Голливуд с черновиками, г-н Стрелецкий?" Стрелецкий сдался: "Сколько Вы хотите за вторую часть "Миссии"? Петр разочарованно присвистнул. Столь быстрое развитие событий его не устраивает. Допивая чай, он размышлял. Куда они торопятся? Стрелецкий оказался шустрым переговорщиком. Он всегда так охотно разбрасывается деньгами Виолетты? Поразительная оперативность! С другой стороны, их понять тоже можно. Вряд ли каждый день сваливаются на голову подобные предложения. А если это правда! Виола понятия не имеет, сколько и чего было им написано. Конечно, на осмысление даже того наследия, что обнаружилось на флешках и в бумажных беловиках, ей понадобилось не день и не два. Когда до нее дошло, что на этом можно заработать? Неужели сама поняла? Петр неожиданно ощутил уколы ревности к своим трудам. Она лично носила рукописи по издательствам? Предлагала, унижалась, просила? Сомнительно... Виолетта никогда ни о чем не просит. Характер! Наверное, кто-то вышел на нее с предложением. Почему нет? Возможно, это тот самый Денис Бук. А если таких денисов буков было несколько? Выбирай, Виола! Занятно было бы глянуть, как ты торгуешься! Остановись, Петр! Не суди... Виолетте не позавидуешь. С таким грузом не всем дано жить. Он ее слишком хорошо знает. Если со стороны жены и наблюдалась деловая хватка, вряд ли она старалась для себя. Она, как большинство из нас, имеет простые корни, не считая порции балтийской крови по линии деда. В ее семье лишнего достатка не было. Виола всего добилась самостоятельно. Начиная с красного диплома и заканчивая должностью при увольнении. Но она всегда мечтала, чтобы дочь и внуки жили в другом измерении. Как люди... Петр вздохнул. Виола не виновата. Состоявшись предпринимателем, он сам посеял в жене надежду, что им тоже удастся пожить по-человечески. Кому не хочется? Ведь все начиналось так обнадеживающе... И мы теперь цивилизованная страна! Да здравствует правовое общество равных возможностей! Американская мечта! Да, но с российским душком... Петр, щадя ее внутренний покой, никогда не рассказывал о зловонной изнанке отечественного "бизнеса". С кем он обязан "перетирать", выпивать и сидеть по баням. Кому и сколько надо "отстегивать". Чьих зажрато-тупых, интеллектуально и морально разложившихся деток вынужден устраивать к себе на работу за приличную зарплату. Какие аппетиты у так называемых "уважаемых" людей, проникновенно обращающихся к народу с газетных полос и телеэкранов. Разве можно быть счастливым, когда львиная доля доходов - основной результат ваших каторжных трудов - сливается в ненасытные утробы чиновников, бандитов, проверяющих товарищей и прочих "нужных" людей? Очевидно, вряд ли что-то серьезно поменялось в нашем царстве. Стало тяжко и гадостно. Виола - его маленькая правильная девочка с большеглазой душой раненой птички - неужели она сейчас соприкасается со всем этим? Не дай бог... Но если отбросить в сторону эмоции и призвать на помощь холодную логику, в одном она должна быть уверена. Нет у покойного мужа никакого соавтора. Не могло быть! У него даже друзей не было. Тех, кто настойчиво слал заявки на дружбу, будь то личную или домами, Сергей Хлебов мягко отшивал по причине функциональной ненужности. Серж не искал лишнего общения и никогда не тяготился одиночеством. Ему катастрофически не хватало времени на себя. Всегда... Петр выключил ноутбук. Сегодня ничего не хочется. То, что от него зависело, он сделал. Камень брошен, круги по воде пошли. Дальнейшее не в его власти. Пожалуй, единственное, что заслуживает внимания, это сон. Давно не выпадала возможность хорошенько выспаться. Заканчивалась последняя неделя июля. Петр ежедневно находился под жестким прессингом Маргариты Львовны. Директриса, передавая дела, спешила обучить зама всем премудростям руководства беспокойным хозяйством. Она сдержала обещание относительно костюма. Прямо скажем, не самого дорогого. Добавила к нему пару совсем новых, но вышедших из моды туфель. Вероятно, из гардероба кого-то из близких. Подбросила несколько бюджетных сорочек в упаковке. Два безвкусных поношенных галстука довершили имидж новоиспеченного ИО директора кладбища. Бриться и стричься Петр не спешил, боясь нарваться на "комплименты" подчиненных из похоронной команды. Марго пока не настаивала. Проверив, как сидит экипировка, она удовлетворенно отметила: - Ну, вот! Так-то лучше! На человека стал похож. Когда Петр вознамерился убежать, чтобы поскорее сбросить непривычное облачение, она строго прикрикнула: - Не торопись! Ну-ка, сядь в кресло! Выпрямись! Голову выше! Смотреть в глаза! Решительно! Ты - директор! Нельзя показывать людям слабость или сомнение. Затопчут! Ну-ка, скажи что-нибудь! Например: "Присаживайтесь! С чем пожаловали? У меня мало времени! Говорите по существу! Через пять минут я приглашу следующего посетителя!" Понял, Иваныч? Маргарита Львовна зря так старалась. Петр, конечно, не располагал колоссальным опытом приема посетителей, но, как правильно разговаривать с людьми, он знает. Когда-то не пожалел денег, чтобы пройти дорогостоящий тренинг по ораторскому искусству. Его волновали другие вопросы. В частности - личная безопасность. В один из дней, когда Маргарита Львовна приехала в приподнятом настроении, он осторожно начал издалека. Подведя начальницу к мысли, что ему обязательно придется общаться с представителями силовых структур и подписывать официальные бумаги, Петр невзначай задал пару вопросов о своем паспорте. - А что, паспорт? - искренне удивилась Марго. - Я тебе сто раз объясняла! Паспорт настоящий! И ты, следовательно, тоже настоящий! Всамделишный Петр Иванович Андреев! Что не так? - Маргарита Львовна... - замялся он. - Но... Я же... На самом деле... Я не Петр... - Помню, еще не выжила из ума! - Она лукаво усмехнулась. - Я разве спрашивала, куда делся твой паспорт? Чем ты недоволен? - Вы не спрашивали, да... - Петр внимательно изучал ее реакции. - Спасибо вам за это. И за документ благодарю от всего сердца, Маргарита Львовна. Но другие люди могут спросить. - И что? - Директриса закурила. - В чем загвоздка? Спросят - ответишь. - Я ничего не знаю о себе. - Петр незаметно вдохнул сигаретный дым. - Заявится на прием какой-нибудь важный человек. Выяснится, что это "земляк" мой, не дай бог! А если он
