думала, что ее хоть чем-то можно смутить.
В коридор вышла седовласая женщина и подошла к автомату с кофе. Она мило
улыбнулась Агги, которая улыбнулась в ответ, и отвернулась.
— Мам, я не могу больше говорить об этом. Я в больнице с Джейсом.
— Я думала, его уже выписали из больницы.
— Он снова тут. Я никак не могу его заставить отдыхать.
— Так ты поэтому в него влюбилась? Он не следует твоим указаниям? — Агги явно
слышала удивление в голосе матери.
Все было куда сложнее, но она не хотела обсуждать Джейса с мамой.
— Я не знаю. Возможно. Ладно, мне пока. Обещай, что будешь хорошо себя вести.
— Я не обещаю того, чего не могу сделать.
Агги уже мысленно представила загадочную мамину улыбку.
— Мама.
— Будь осторожна, и спасибо, что поговорила со мной. — И она повесила трубку.
Пожилая дама добавила сахар в кофе, и улыбнулась Агги.
— Беспокойная мама?
— Мягко говоря, да.
— Моя — была точно такой же. Вы будете скучать по ней, когда ее не станет.
Если она когда-нибудь уедет. Агги улыбнулась женщине, взяла свой кофе и пошла в
палату Джейса. Он уже полностью оделся, даже успел обуть кожаные ботинки, сидел на краю
койки и ждал ее.
— Ты готова ехать? — спросил он, вытаскивая капельницу. — Я уже хорошо себя
чувствую.
Она вздохнула, села рядом с ним, зная, что нет смысла с ним спорить.
— Да, только дай мне допить кофе.
Джейс кивнул и уставился на свои колени, пока она маленькими глотками допивала
свой кофе. Если не мама доведет ее до инфаркта, то это точно будет ее парень.
Глава 32
Джейс извелся, пока он и Агги ждали окончание концерта, и группа вернется в
автобус. Она сидела на кухонной стойке, смотря, как он маячит туда-сюда. Она не спускала с
него глаз, с тех пор как они уехали из больницы.
— Почему бы тебе не сходить, и не посмотреть их выступление? — спросила Агги. —
Ты все равно не спишь.
— Я не могу смотреть. — Одна лишь мысль о Джоне на сцене, играющим его музыку,
сводила его с ума. Конечно, это не его музыка. Джон написал большую часть партий для бас-
гитары. Но вот новый альбом? Да, он принимал участие в его написании, но вот предыдущие
три принадлежали Джону.
— Почему бы тебе не рассказать мне, что тебя беспокоит? — Агги обняла его за пояс,
а когда Джейс попытался вырваться, то еще обхватила ногами, не позволяя убежать.
Джейс смотрел на дешевый кулон в форме сердце, так удачно расположившийся в ее
ложбинке.
— Почему ты всегда носишь эту штуку? — спросил он, вытаскивая украшение из его
удобного убежища.
— Не-а, — сказала Агги. — Нет.
Джейс посмотрел на ее лицо.
— Я не позволю тебе снова сменить тему.
Он снова опустил глаза и пожал плечами. Она придвинула его ближе, на этот раз обняв
руками за шею.
— Скажи мне, Джейс. Здесь кроме нас никого больше нет.
Он перекатывал между пальцами сердечко, пытаясь правильно подобрать слова. Дело
не в том, что он не хотел ей говорить. Просто разговоры о чувствах заставляли его ладони
потеть, а сердце биться чаще.
Агги провела пальцем по его уху.
— Ты скучаешь по выступлениям на сцене?
Джейс едва заметно отрицательно покачал головой. Он любил играть вживую, но не
ради славы, которой упивался Сед, или восторга как Брайан, или веселья как Трей, но ему
нравилось дарить музыку, открываться на сцене... как Эрик. Но не это беспокоило его больше
всего.
— Это из-за того, что Джон пытается выжить тебя из группы?
Джейс кивнул.
Ее пальцы прошлись по горлу и остановились на его подбородке.
— Посмотри на меня.
Он сделал глубокий вдох, набрался храбрости и поднял глаза. Он ожидал увидеть ее
жалостливый взгляд, но увидел лишь искренность и такую заботу, от чего его сердце
раздулось до невероятных размеров, и стало трудно дышать.
— У него не получится. Не волнуйся. Есть только один Джейс. И ты на сто процентов
незаменимый. — Агги обняла его, прижавшись щекой к его. — Незаменимый. — прошептала
вновь.
Он вытащил руку из фиксатора и обнял двумя руками, прижимая крепче. Он тянулся к
ней, держал ее. Нет, это она держала и успокаивала его. Было так приятно прижиматься к ней,
но в тоже время пугающе. Он так хотел ей открыться. Показать ей все, кем он являлся на
самом деле. А что, если с ней что-то случиться? Что, если она уйдет от него? Или умрет? А
если она увидит его настоящим и возненавидит? Так же, как его мать ненавидела его... его
отец... и Кара. Все, кого он когда-то любил, ненавидели его, а потом умирали.
Джейс высвободился из ее объятий, отвернулся сжав руками виски. Он должен
прогнать эти мысли и воспоминания. Ему с ними не справиться. Ни сейчас, да и вообще
никогда. Близость с Агги лишь усиливает их. Всплывает то, что, как ему казалось, давно
забыто. Он не знал, как долго позволит ей быть рядом, не опасаясь за свое душевное
спокойствие.
Агги спрыгнула со стойки, прижалась к его спине, и снова обняла его за пояс.
— Как ты?
Он отдернулся, не в силах выносить ее нежность.
— Понятно, — пробубнила она. — Не хочешь поговорить об этом?
— Нет, черт побери, я не хочу говорить об этом. — Поднял руку и выставил ее вперед,
прямо перед лицом Агги. — Просто дай мне минуту побыть в одиночестве.
Агги вцепилась в край его футболки, и потащила в сторону спальни.
— Я же сказал, я не хочу это обсуждать.
Она посмотрела на него из-за плеча.
— Джейс, с разговорами покончено. Пришло время твоего наказания.
Его мгновенно возбудил ее грозный и холодный взгляд. Наказание. Именно то, что ему
нужно. Но как она сможет как следует его наказать? У нее же нет инструментов. Она
толкнула его в комнату и с грохотом захлопнула дверь. Ее рука переместились на пояс его
джинсов. Расстегнув ремень, одним резким движением она вытащила его из шлевок.
— Повернись, — приказала она.
Агги заводила его даже без кожаного корсета и высоких сапог. Одного ее командного
голоса было достаточно, чтобы его кровь закипела.
— Ударь меня.
— Я ударю тебя тогда, когда ты этого заслужишь. Ты должен мне извинение.
Его брови сошлись от непонимания.
— За что?
— За неуважение. За отказ от моей заботы, когда выставил руку перед моим лицом.
Неужели он это сделал? Он даже не задумывался о своих действиях. Так было всегда,
стоило его прошлому вырваться наружу.
— Прости меня.
— Простите меня, Госпожа Ви, — сказала она, напомнив, как именно он должен к ней
обращаться.
— Агги, прости. Я просто... — Джейс опустил глаза в пол.
— Я знаю, малыш, — прошептала она. — А теперь повернись.
Джейс повернулся.
Его тело задрожало, стоило кожаному ремню коснуться задницы. Она била его
несколько раз в одно и тоже место. Снова, еще и еще. С каждым новым болевым ощущением,
член становился тверже. Джейс понимал, с ним что-то не так. И все из-за связи физической
боли с сексуальным возбуждением. Но он ничего не мог поделать. И Агги давала ему именно
то, в чем он так сильно нуждался. Но не осуждала, она понимала его.
Понимала тогда, когда он сам не понимал. И Джейс не был уверен, хотел ли он этого.
Она продолжала наносить удары по его заднице. Джейсу не терпелось ощутить
прикосновения кожаного ремня по всему голому телу. Но Агги не просила его раздеться.
— Джейс, твой член уже твердый?
— Да, — прошипел он сквозь зубы.
— Покажи мне. Расстегни джинсы, вытащи его и покажи мне.
Он сделал, как она велела, становясь еще тверже, когда высвободил член из джинсов.
— Очень хорошо. Ты хочешь, чтобы я продолжила стегать твою голую задницу.
— Да, пожалуйста.
— Спусти джинсы до колен.
Дрожа от нетерпения, он спустил джинсы вниз.
— Твоя кожа уже сейчас довольно красная. Ты точно в этом уверен?
— О боже, Агги, ударь меня. Пожалуйста, сделай мне больно.
— Хорошо, раз ты так просишь.
Ремень ударил по нежной коже его ягодиц. Тело дернулось и он всхлипнул. Он
сосредоточился на боли, нуждаясь в ней, как в прикрытии, щите от душевных ран, терзающих
его душу. С каждым новым ударом, свет прогонял тьму дальше, туда, где он делал вид, что ее
вообще не существует.
После двадцати или тридцати ударов, Агги придвинулась к его спине. Пальцем
свободной руки, она провела по его горящей заднице. Такой прохладный и гладкий. Он
вздрогнул в надежде, что она и дальше будет его гладить.
— Потрогай себя, — прошептала она на ухо.
Джейс открыл глаза и встретился с ней взглядом в отражении зеркала. Она смотрела на
его отражение, и взгляд направлен прямо на его стоящий член.
— Потрогать себя?
— Обхвати рукой свой огромный член и сожми его, — она укусила мочку его уха. Он
