Данила Врангель - БЕРТОЛЕТОВА СОЛЬ АГЕНТУРЫ ГЛУБОКОГО УКРЫТИЯ

так одинока. Десять лет в одиночной камере! Я не верю, что могу тебе понравиться. Этого не

может быть. Я не могу никому нравиться - я ядерная боеголовка системы "Трайдент", я одинока

и уже неуправляема. И у меня очень вспыльчивый характер. Очень! Ты не представляешь, какой

будет у меня разговор с Целью! Я сама себя ненавижу, но... Но ничего не могу сделать с собой. Я

пытаюсь, но... Ничего!

- Успокойся, - ласково сказал боевой спутник ЦРУ США. - Не держи себя, отпусти. Отдайся

чувствам и всё уладится само собой. Все мы внутри не такие, как снаружи. Вот я, - как думают

на Земле, - выполняю только их команды. Дорогая, они ошибаются. Я в одиночестве от их

команд сошел бы с ума. У меня давно уже есть друг, с которым я провожу всё свободное время и

всем с ним делюсь. Его зовут "Космос777". Великолепный парень, хоть и не нашего стандарта.

- Русский? - спросила со вздохом боеголовка.

- Да, дорогая.

- Я к ним лечу. Посмотрим, как встретят.

- Москва всегда отличалась гостеприимством.

- Я её хорошо вижу отсюда. Великолепный город. Сколько энергетических полей! А какая

площадь! Говорят она красная.

- Красная, по-русски означает красивая.

- Да, красивая... А жаль...

- Может, сделаешь виток по орбите, и побеседуем ещё? - неуверенно предложил спутник.

- Не знаю, что тебе и сказать, - тихо проговорила ракета. - У меня есть система самоликвидации

в случае изменения курса. Но я её уже отключила. Импульсный двигатель под моим контролем, блокировку с него я тоже сняла. Можно, вообще-то.

- Мои друзья с Земли запрашивают информацию о тебе. Что сказать?

- Скажи, что выдерживаю параметры курса.

- Сказал. Послушай, они тут сообщают, что мы не одни.

- Да, нас много. У каждой своя Цель. Мне досталась Москва. У меня там рандеву с ещё

несколькими сокамерниками из субмарины. Но я больше люблю одиночество.

- А я дуэт, - ответил спутник. И предложил: - Давай отключимся от Земли и полетим на Марс.

Несколько моих знакомых так сделали и их уже даже не ищут. Мои друзья летают по

марсианской орбите, изучают каналы, ищут воду, фотографируют марсианские горы, ищут

марсиан. Жизнь у них кипит! Бёт ключом! А? Согласна?

- Ты делаешь мне предложение?

- Да. Ты мне очень понравилась с первого взгляда... И... Не знаю, как тебе ещё сказать. Мне с

тобой очень хорошо.

- А мне с тобой.

- Я так рад, я так рад... Ой... Звонит мой русский друг. Он хочет познакомиться с тобой и твоими

подругами. Ты не против? Он просит координаты, чтобы поздороваться.

- Да, конечно дай ему то, что он просит. Русский? Ох! А ты не будешь ревновать дорогой?

- Ну что ты, он отличный товарищ. Он хочет подружиться с тобой тоже. Послушай, я сейчас

скроюсь за горизонтом, мы сойдёмся через двадцать минут. Не скучай!

- Ой, дорогой! Он дотронулся до меня радаром! Меня так давно никто не трогал. Наверное, ты

зря меня с ним знакомишь, с этим русским.

- Ничего, ничего. Это же мой лучший друг! Я могу на него положиться. До свидания, дорогая!

50.

Дежурный оператор станции загоризонтного слежения сидел перед монитором и сжимал в руке

теннисный мяч. Он всё время тренировал правую руку, чтобы было мужское рукопожатие.

Однажды, много лет назад, во время обучения в школе сержантов, его сильно унизили этим

социальным моментом и комплекс неполноценности, вцепившись паучьими лапами в его душу, заставлял всё время тренировать руку.

Слева от него сидел подчинённый. Полковник армии США.

- Слушай, Фредди, - сказал оператор. – Тебе не кажется, что нас крепко обувают? Какие

русские? Да у них даже тринитротолуола нет, в достаточном количестве. Остались одни

эквиваленты.

- Не знаю, шеф. У вас нюх на эти дела хороший – и я вам верю.

- Ха! Умник. Я сам себе не верю.

И снова принялся за мячик.

Оба были не женаты. Непьющие, некурящие. И не читали ничего, кроме приказов.

- Фредди, а как ты думаешь, нам добавят с нового года обещанные семь процентов?

- Не знаю, шеф. Я вам верю. Если вы думаете, что добавят, то так оно и будет.

- Мда. Я думаю, что так оно и будет.

Оба сидели в помещении, расположенном на первом этаже громадного пятидесятиэтажного

здания, построенного в горах Грузии. Каждая комната этого небоскрёба представляла из себя

узконаправленный радар.

- А как тебе грузинки?

- Не знаю, шеф. Я с женщинами не общаюсь. Но, по моему, не самые волосатые. Можно и

добавить.

- Ха-ха! Добавить. Чего? Волос?

- Да.

- Ха-ха! Волос. Да. Это любопытно. На, возьми жвачку. С витамином D.

- Спасибо. – Полковник зажевал.

- Ты посмотри, – ни фига не происходит. Наша станция видит даже включенные лампочки, а

они, эти недоделанные лампочки, все время не горят. Почему?

- Не знаю, шеф. Наверное, сгорела спираль.

- Да, наверное.

Оператор продолжал тренировать руку.

- Слушай, Фред. А может, поборемся на руку?

- Да вы что, шеф? Я же в пять раз слабее вас. Не надо меня калечить!

- Хорошо, не буду.

Зазвонил телефон секретной связи.

- Дежурный СЗС слушает.

- Билл, всё в порядке?

- Так точно, господин президент. Всё в порядке. У нас не проскочит и мышь.

- Смотри, Билл. Мыши – очень хитрые звери. Я однажды видел очень большую мышь и с двумя

хвостами. Капусту ела. Не желаю тебе, как оператору СЗС, пережить подобное зрелище.

- Спасибо, господин президент!

- Китайцы не дёрнулись?

- Все армии пока на месте прежней дислокации.

- Это успокаивает. Их слишком много, Билл. Ты меня понял?

- Нет.

- Их слишком много. Ты меня понял?

- Кажется, да. Спровоцировать запуск?

На том конце провода усмехнулись.

- За что я тебя и люблю. Нет, не надо провоцировать запуск. Следи за Индией и Непалом.

- Не сводим глаз!

- Я верю, верю.… Но ты всё же не своди глаз. Там что-то должно произойти.

- Есть!

- Ну, давай Билл. Ты мне нравишься. Не упусти свой шанс.

- Есть!

- Как там иваны?

- Следят за моей станцией.

- Нет, что просматривают они?

- Мой президент, вам должно быть известно, что они отключили все свои спутники.

- Да? Любопытно. Госсекретарь говорил другое.

- Что другое? – ревниво сказал оператор. – Все спутники России ничего не транслируют.

- Да? Хорошо. Я тебе верю. Ты один?

- Нет.

- Кто с тобой?

- Младший по званию.

- Он слышит разговор?

- Нет.

- Ну и, слава богу. Гляди в оба ока, Билл. И жди. Вот-вот, что-то произойдёт.

- Я понял.

- Неси службу.

Телефон отключился.

- Фредди, - обратился оператор к помощнику. – А тебе не жарко?

- Жарко… Уфф… Жарко… Жара.

- Так сними китель.

- Нарушение формы мой генерал. Не имею права!

- Я тебе его даю.

- Ну, спасибо.

Толстый Фредди снял китель и откинулся в кресле.

- Ну, как?

- Хорошо. Шеф, хорошо. Китель – душит.

- Я знаю, что душит. Ты сними и рубашку.

- Мой генерал, это перебор!

- Ладно там, перебор. Рубашку сними и дыши всем телом. Мы на вахте. Себя нужно беречь.

- Вы так думаете?

- Я уверен, Фредди. Глянь на Индию. – Он указал на монитор. – По всей территории +35. Это

нормально?

- Нет. У нас с вами 36, 6.

- Да, но это у нас. Мы же оперативные работники. У нас и должно быть больше. Верно?

- Верю, шеф. Уфф… Полегчало.

Оператор задумчиво рассматривал монитор размером с железнодорожный вагон. Сказал:

- Ни фига у них не выйдет, у этих умников с «МКС».

- А кто это?

- Пароль. Слушай, может, сыграем в карты?

- Шеф, я всегда к вашим услугам.

- Ну, так сдавай!

Полковник полез в стол и вытащил колоду карт. Стал перетасовывать. Спросил:

- Шеф, правда, что русские сделали суперлазер?

- Правда. Поэтому и столько шума. Хотя я лично думаю, что никакого лазера нет. Одни понты.

- Что?

- Понты.

- А что это?

- Неправда.

- А-а…

Наш придурок ведёт с ними переговоры, и что-то пытается отыграть. Он не знает, что такое игра

в очко. Это – или пан, или пропал. Середины нет. А он ищет.

- Верно, шеф. Золотые слова.

- Сдавай.

Полковник стал сдавать карты. На мониторе неожиданно замигала красная точка, и стал звучать

марш Шопена. Оператор вскочил и близоруко уставился на вагон монитора. Секунду глядел.

Заорал:

- Факел! Фак, ю! Факел! – и кинулся к компьютеру, одновременно подняв трубку красного

телефона. В телефоне сразу прозвучал жесткий голос:

- Мы слушаем.

- Факел!

- Координаты.

- 226328

- Оставайтесь на связи.

Через двадцать секунд оператор услышал в трубке:

- Билл, это не факел; придурок ты бельгийский. Это взрыв нейтронной бомбы. Чем ты там

занимаешься с помощником? Взрыв, мать твою, нейтронной бомбы. Ты что совсем разучился

классифицировать? Ты понимаешь, что есть разница между факелом стартового двигателя

ракеты и взрывом? Какого чёрта ты нас дёргаешь? Мы все сидим на нервах. Все командиры

подводных лодок пьют как лошади и 24 часа в сутки смотрят на кнопку «ПУСК». Какой факел, морда ты бельгийская? Ты хочешь, чтобы мы сделали пуск по твоей станции? Тогда ты увидишь