- А какой в этом смысл? - решила я допытаться до истины. - Получается, я – последний отпрыск из «прокаженных» волчьих родов, живой эволюционный тупик. Что мне даст рассказ о печальной судьбе моего отца? Видимо, он смог найти у них убежище и там же провел свои последние дни.
- Медведи очень консервативны, - вздохнул Добровольский, - и продолжают существовать в рамках изначальной монархической иерархии с очень жесткими законами и предписаниями. И дело не в печальной судьбе твоего отца, а в том, кем он был. Последним представителем, в ком текла кровь изначальной семьи. Так что с точки зрения медведей... ты - наследница.
И Андрей, слегка склонив голову, бросил на меня косой острый взгляд, блеснувший звериной силой. У меня же в буквальном смысле челюсть рухнула на грудь, последняя новость заслонила даже мои горестные чувства относительно своей абсолютной никчемности.
- Я - наследница?! - мрачно расхохоталась. - Это шутка? Признайся! Наследница чего?
Но белый почему-то не смеялся. Сидел и сверлил меня странным, каким-то настороженным взглядом.
«Наверное, боится, что я совсем скачусь в истерику? И правильно! Я сама этого боюсь».
- Ты серьезно? - я двинула Андрея локтем. - Может быть, опасаешься, что брошу вызов тебе, как фактическому наследнику рода, захватившего власть?
Представив собственные перспективы в упомянутом случае, зашлась в диком хохоте и не сразу сообразила, что Добровольский все еще молчит.
- Ты меня боишься? - взяв себя в руки и сделав «страшные глаза», сумела я поддеть оборотня.
Он вздохнул. Глубоко так, с медленным выдохом.
- Лена, ты не понимаешь всей ситуации. Тебя могут использовать в данных обстоятельствах для разжигания войны между кланами. А что до власти, то мы взяли то, что смогли взять. Если есть тот, кто сможет отнять ее у нас, - пусть попытается. Но все это не избавляет нас от проблемы.
- Какой? - резко проникнувшись серьезностью обсуждаемой темы, уточнила у волка.
- Три месяца рядом...
Прозвучало это как-то странно. И обидно, конечно.
Теперь ему, наверное, страшно и подумать о возможности повязаться со мной. Волчица внутри оскалилась и угрожающе заворчала - все ей неймется! Вот уж кто и так мнит себя принцессой. Волк белого неожиданно отреагировал на ворчание моего зверя жалобным поскуливанием, заставив Андрея раздраженно передернуть плечами. Долетевший до меня скулеж тут же оборвался. Как же хорошо Добровольскому! И когда я стану сильнейшей в своем тандеме?
Ответить по существу его утверждения мне было нечего. И дело даже не в белом. Уже не в нем. Просто отныне для меня вообще не существует перспективы стать матерью. И кто знает, почему загрызли моего кровного старшего брата? Возможно, из милосердия. Я тоже не смогу жить, зная, что мой сын проживет всего несколько страшных лет. Но беда в том, что сделать что-то существенное для того, чтобы этого не случилось, я не в состоянии.
Тут единственная моя надежда - белый.
- Андрей, - перехватив его руку, переплела наши пальцы. Дождавшись, когда взгляд волка сосредоточится на мне, откровенно сказала, - все зависит от твоей выдержки. Я и обещать не стану, но тоже постараюсь. Перекидываться все это время не буду, только если на боях заставят. А так... Ты мне совсем не нравишься... как мужчина. Поэтому за свою человеческую половину я уверена - домогаться тебя не буду.
Может быть, я и приврала... чуток. Или немногим больше. Но главное в этом деле - чистота намерений. А мои намерения какой угодно ценой удержаться от вязки с теперь уже любым самцом были наикристальнейшими! Стоит еще вспомнить о том, что он слышал мамины советы и думает обо мне, наверняка, невесть что.
Добровольский как-то странно на меня посмотрел (звериное зрение позволяло отчетливо видеть выражение его глаз в темноте ночи) и, резким, почти неуловимым движением опрокинув меня, завалил к себе на колени.
- Ты такая «милашка»! - нависнув сверху, презрительно прошипел он. - Как я раньше существовал без этого освежающего глотка откровенности? Как это, однако, бодрит! Не меньше чем удар дубиной по голове, я думаю.
- А то! - слегка напугавшись стремительности его маневра, не зная, что еще можно сказать, брякнула я, находясь в полулежачем положении.
Да... Вызови я его на поединок, и оскалиться бы не успела, как уже была бы четвертована его зубами и когтями. Тут по-другому и быть не может.
- В общем, я очень постараюсь тебя не разочаровать, - подытожил белый наш план. - Тем более теперь я уверен, что не разобью твое сердце.
И что на это скажешь? Да еще и валяясь у него на коленях? Я мужественно показала волку язык. Он вздохнул и явно подумал: «Диагноз – безнадежна».
А мне что? Мне терять уже совсем-совсем нечего. И это, увы, уже на полном серьезе. Никакого клана и никакой пары, и никакой семьи в будущем. Одно одиночество и неопределенность. Но хотя бы в самоконтроле Добровольского я была уверена. Ровно до следующего утра...
Глава 15
Елена
Проснувшись, сразу уловила глухое рычание рядом. И, резко распахнув глаза, уперлась взглядом в почти черные очи белого. Черными они стали от странно увеличившихся зрачков. Черты лица по-звериному заострились, челюсть была напряжена, а крылья носа подрагивали. И сам оборотень был неимоверно собран, если не сказать напряжен.
«Течка», - нервно сглотнув и наконец-то учуяв собственный, ставший более резким аромат, осознала я.
Плавно, стараясь не совершать резких движений, под неусыпным вниманием его глаз ссыпалась с кровати и осторожно двинулась к ванной. При этом заметила, что Андрей явно старается сдерживать себя: его ладони то и дело сжимались в кулаки, сминая покрывало. Вот это влияние на самца самки в завлекательный период!.. А ведь сегодня первый день из пяти, и с каждым днем степень привлекательности будет возрастать. Стало не по-детски страшно.
Дошагав до нужного помещения, с ощутимым облегчением прикрыла за собой дверь. И пусть дверной замочек для оборотня никогда бы не стал преградой, но... на душе стало поспокойнее. Переведя дух, спросила, зная, что он слышит:
- Ты как?
- Трудно, - прорычал Добровольский таким тоном, что у меня поджилки затряслись. Причем не факт, что от страха. Волчица внутри исходила откровенным довольством и наслаждалась ситуацией. Дай ей волю, она бы уже растравила белого зверя. В отчаянии плюхнувшись на дно ванны, схватилась за голову - мы не справимся! Надо как-то дистанцироваться друг от друга. Срочно в университет! На сегодня еще с Женей намечен очередной сеанс работы над картиной. Как не вовремя все! Лучше бы его перенести, ибо… не стоит испытывать судьбу.
- Может быть, я сама сегодня съезжу на учебу? - вновь вслух озвучила вопрос.
- Я справлюсь, - снова рык.
Спорить не стала - только еще больше его раздражать. Быстро, стараясь не плескаться особенно, чтобы не будить мужскую фантазию, ополоснулась и, обсушившись полотенцем, в задумчивости застыла.
«Растяпа! С перепугу забыла и одежду взять. А сейчас что белого попросить помочь, что самой в одном полотенце идти - все одинаково плохо. Еще сорвется...»
А вот волчица внутри довольно урчала, ей определенно доставляла удовольствие любая возможность «поиграть на нервах» волка. Впрочем, откуда мне знать - возможно, такие провокации и лежат в основе повышения к себе интереса представителей противоположного звериного пола. Но Добровольского было отчаянно жалко, по-человечески... Поэтому я всячески крепилась и волю рвущейся наружу бурой не давала.
Время шло, поэтому пришлось в одном полотенце с самой, надеюсь, извиняющейся миной проскользнуть в спальню, юркнуть к шкафу и, выхватив оттуда первое что попало под руку, убежать назад. Однако Андрея, сидящего у стены напротив и не сводящего с меня немигающего взгляда темных глаз, я углядеть успела.
«Трындец! Если такое творится при его самоконтроле, что же происходит с более слабым самцом?! Меня на боях на части раздерибанят. И никакой нездоровый генофонд в расчет не возьмут», - мысль была неутешительной, но сейчас важнее было думать о насущном.
- Может быть, тебе в другую комнату уйти? - адресовала свой вопрос белому, натягивая джинсы и новую футболку.
- Нет, - услышала отчетливый рык. - Мы с волком договорились: он не так яростно буйствует, если я за тобой присматриваю.
«Ого! Какой у него зверь сговорчивый, мне бы так со своей...»
- А в университет он меня отпустит? - осторожно уточнила я, прежде чем выйти в комнату.
- Мы... ведем переговоры, - как-то сдавленно прошептал Андрей.
«Мамочки! Вот и думай после этого, что его больше сейчас волнует - моя «женская» привлекательность или безопасность».
Оказавшись в спальне, двинулась к выходу, предложив по пути:
- Давай, пока время есть, я приготовлю что-то очень вкусное? Может, на сытый желудок зверя немного отпустит?
