он сделал?
— О, не бойся… Не бойся… — немного спокойнее забормотал Грис себе под нос, — Ты не будешь тратить… Тратить время, да. Когда сдохнешь.
— Не заставляй меня калечить тебя, — голос Рейме ощетинился едва заметной, прохладной угрозой. Закованный в металл руки поудобнее перехватили идиотский меч.
— Я тебе твой елдомеч так глубоко в сраку затолкаю, что он, блядь, через рот у тебя вылезет! — эта фраза прозвучала больше истерично, нежели угрожающе, — Какого хуя ты моего поцыка убил, а!?
— Ты бредишь, — констатировал очевидное рыцарь, — Я пришёл сюда убить чудовище. Я это сделал. И теперь я ухожу.
— Ты… Уйдёшь… — Грис буквально задыхался словами, прерываясь после каждого на тяжёлый вдох, — Только… Только нахуй НА ТОТ СВЕТ!!! — мститель со всей злостью швырнул развороченный дробовик на пол. В этот раз оружейный ремень не выдержал напора, и уже бесполезное оружие глухо стукнулось о бетон.
— Успокойся, — безэмоциаонально закончил диалог Рейме, после чего вновь собрался уходить.
— Эй, окорочек, — лицо Гриса исказилось в безумной улыбке, — Я тебя не… Не отпускал!
В это же мгновенье что — то ударило мстителя по затылку, обдав голову неприятным жаром. На удивление быстро среагировав, Грис вскинул Перфораторы и, не целясь, выпустил короткую очередь в ответ, отпрыгивая в сторону. Неожиданная опасность, кажется, встряхнула его мозг, заставляя накатившее безумие отступить.
Пробив тонкий слой металла, пули впились в тело робота, превращая его электронные внутренности в труху. Издав неприятные уху механические звуки, воин Императора безжизненно рухнул на пол, обдавая сожжённые трупы пауков вокруг снопами искр. Но, естественно, он был не один: едва пролезая между станками, сталкиваясь друг с другом, на Гриса наступала целая толпа механических убийц, паля на подавление из своего убогого оружия.
Действуя практически на рефлексах, мститель отпрыгнул в сторону, прячась от пусть и слабых, но очень многочисленных трассеров врага. Секунда понадобилась резко охладевшему разуму, чтобы сопоставить вместе «узкое пространство» и «толпу врагов», рождая план действий. Достав модифицированные бомбы, Грис, подобно опытному бейсболисту, швырнул металлические цилиндры один за другим, прямо в квадратные лица толпящихся роботов. Больше по привычке, нежели ради безопасности, спрятавшись за укрытием, надавил на кнопку детонатора.
Оглушительный грохот, яркая вспышка света и мощная вибрация — три бомбы взорвались одновременно, превращая казавшиеся грозными машины в груду оплавленного металлолома. Мститель осторожно выглянул из — за опоры крана: проход между станками, где ещё недавно едва пролазила толпа безмозглых роботов, сейчас полыхал огнём, а сверху всё ещё опадали оторванные куски металлических тел. Пожар медленно распространялся… Интересно, а почему от огня Рейме он не начался? Кстати о нём…
— Эй, рыцарь, как там тебя… Да ты задрал пафосно ухерачивать в закат! Стой! — безумие и злость полностью покинули голос Гриса, — Может сподвигнешь свою жопу и поможешь с роботами? Да, психанул, извини, но… Они нас обоих прибить хотят так — то!
Рейме, всё это время медленно шедший куда — то, остановился.
— Я убиваю только чудовищ, — не оборачиваясь, пробасил он.
— А чем тебе эти железные дуболомы не чудовища, гуманист ты хренов? — раздражённо и ядовито спросил мститель, — Они вообще — то тоже людей ранят, калечат, и причиняют им всякие неприятности!
— Они — творение людей. Я не причиняю вреда людям, — рыцарь медленно, неохотно обернулся.
— Даже если они портят жизнь другим? — удивился Грис.
— Да, — быстро, безапелляционно ответил Рейме.
На мгновение воцарилось молчание, но не тишина. Разрастающийся пожар и звуки бойни снаружи не утихали ни на секунду.
— Я, конечно, всё пони…
— Бегун, — раздался из — за спины мстителя механический, до боли знакомый голос.
Грис мгновенно обернулся, снова вскидывая Перфораторы. Однако что — то удержало его от того, чтобы сиюминутно надавить на спусковые крючки. Этот голос, его старая кличка…
— Опять ты, — с отвращением пробормотал мститель.
По обезображенным телам металлических воинов грузно шагало нечто, напоминающее человека, грубо вплавленного в стальной каркас. Торчащие наружу провода и механизмы перемежались с обожжённой плотью, формируя раздутый, практически бесформенный, биомеханический силуэт, из которого человеческой была лишь голова, да и та изуродована двумя красными шариками, вмонтированными в кровоточащие глазницы. Устрашающая смесь машины с человеком, казалось, едва передвигала собственное грузное тело, нелепо покачиваясь из стороны в сторону. Вместо рук у киборга красовались окроплённые зелёной жижей, прямоугольные металлические протезы, а из плеч торчали стволы каких — то орудий.
— Мы снова встретились, — произнесло чудовище, даже не двигая губами. Голос исходил откуда — то изнутри, из рваной, окровавленной дыры в горле.
— А ты похорошел, дружок, — нервно ухмыльнувшись, выдавил из себя Грис. Осознание того, что ещё не так давно этот механический монстр был его напарником, чуть — ли не шокировало мстителя. Хотя, казалось бы, после всего пережитого его уже ничем не удивить.
Без лишних разговоров киборг немного наклонился, установка на левом плече загудела, пришла в действие. Внутри четырёх прямоугольных стволов начало разгораться оранжевое пламя. Прекрасно понимая, что боя не избежать, мститель выпустил очередь из пистолетов — пулемётов на упреждение. Точнее, попытался. Выплюнув несколько пуль, что лишь отскочили от металлических частей врага, оба Перфоратора отозвались глухим щелчком.
— Бля… — неосознанно вырвалось у Гриса.
Больница встретила Кевина приличным убранством вместе с идеальной чистотой. Неестественно идеальной. Стулья, стоящие ровно под прямым углом к стене, чистые полы, симметричные растения в горшках, даже стопки бумаг на столе приёмной были идеально выровнены. Освещение, на удивление, тоже работало — мерное гудение ламп не давало помещению погрузиться в устрашающую тишину. И это странно. Разве не должно было электричество исчезнуть с наступлением хаоса?
Внимательно оглядываясь по сторонам, Кевин неторопливо приблизился к выключателю света. Щелчок — и комната погружается в кромешную темноту… При том, что здесь есть окна, а на улице светло! Глаза быстро привыкли ко тьме, являя писателю жуткую картину. Если поначалу больница казалась нереалистично чистой, то сейчас она будто стала собственным антиподом. Грязь, кровь и ржавчина буквально пропитали ставшие железными стены. Разорванные в клочья тела, куски стекла, разломанная в труху мебель — всё это ровным слоем стелилось по полу. Из выбитых окон внутрь забиралось слабое красное свечение вкупе с багровым туманом. С потолка свисали оборванные провода и повешенные на проволоке трупы с обезображенными лицами.
— Что за дьявольщина? — проглотив подступивший к горлу ком, Кевин попытался вновь дёрнуть выключатель. Проржавевший механизм со скрипом поддался, и на мгновение писателя ослепила резкая вспышка белого света.
Стоило зрению прийти в норму, как перед Кевином вновь предстала чистенькая, аккуратная приёмная больницы. Не осталось ни малейшего намёка на её «кошмарную
