оброненные вещи,- прокомментировал Колосов дальнейшие действия клиента.
- Но, они редко находятся. Потому, обругав искусительницу, данный господин вынужден будет, заплатив за удовольствие, убраться подобру-поздорову.
- Да, все они одинаковы,- махнул рукой спутник Молчанова.
- Но, молодёжь ещё похлеще вытворяет…
Последняя, не заставила себя долго ждать.
- О, мальчики из интеллигентных семей. Оставляют за собой самые гадкие впечатления. Поблудить охота, да поджилки трясутся. Ходят по бл…м по двое и по трое. Как же! Просвещённые люди с сугубо «материалистическим» подходом. Никаких чувств, просто удовлетворение физиологической потребности.
- Сам смотри – женщину сначала осмотрят, потом спорят: кто первый, кто последний. Поперву, нос воротят – брезгуют.
- О, природа взяла своё – добрались до сладкого.
А как закончат, так гонор вновь взыграет. На девку смотрят, словно она вошь последняя. На улицу выйдут – каждый плюнет у порога, да ещё руку вытрет, какой за дверную ручку брался!
Анатолий задумчиво наблюдал за происходящими на его глазах событиями, послужившими поводом для едких комментариев его товарища.
Мерзость, какая! И вот из таких интеллигентных мальчиков и вылупляются потом лидеры социалистов разных мастей и оттенков. Материалисты, млять, до мозга костей! Тьфу!
- Короче, Яков. К чёрту, твоё гнилое синема, пошли лучше водку пить. Такое чувство, что дерьма наелся, блевать охота.
Остаток бутылки добивали молча, каждый был занят своими мыслями.
Не услышав, как в квартиру кто-то зашёл, они вздрогнули от громкого мужского голоса.
- Хорошо сидим? А я тут за всех отдуваюсь!
- Случилось что-то, вяло спросил Молчанов.
- Случилось!
Егор, выведя на середину комнаты парнишку с Хитровки, сдёрнул с него фуражку.
- Вот она случилась!
Яков тихо присвистнул. На голове у «мальчишки» были завязаны в узел две маленькие косички.
Мужчины озадаченно переглянулись.
- Что же ты не сказала, что девчонка? – мягко спросил полковник.
- Мне добрая женщина одна на рынке, велела никому не говорить. Иначе злые люди могут плохое сделать…- не привыкшая к подобному пристальному вниманию, девочка готова была разреветься.
- Тихо маленькая, плакать не надо. Никто тебя не обидит. Только что с тобой делать…
- Ладно, тряпки я для неё купил. Платье там, рубашку, платок, ботинки… Тут недалеко у меня прачки знакомые, попрошу помоют ребёнка, переоденут.
- Что смотрите? Да, подсуетился я, а вас так озадачил, для смеха. Видели бы вы свои рожи!
Увернувшись от кинутого в него картуза, Егор, посмеиваясь, вывел ребёнка из комнаты.
- Нет каков!- возмущённо буркнул Яков, но в его голосе не было злости.
Молчанова сейчас занимало другое, о чём он прямо спросил у Колосова.
- О деньгах не беспокойся. Нас специально профинансировали, чтобы искали подходящих людей для нашей организации. Только подробности не спрашивай. Сведу тебя с главным, он всё объяснит и расскажет. Так пойдёт?
- Пойдёт,- вздохнул Молчанов, а что ему оставалось?
Девчонке постелили на небольшой кровати, нашедшейся в соседней квартире. Ворочавшейся с боку на бок полковник, внезапно почувствовал, как нему под бок скользнуло детское тельце.
- Темноты боюсь… Можно я с тобой лягу?- прошептал ему в ухо тоненький голосок.
- Ладно, но только сегодня. Такой большой девочке, надо учиться быть храброй!
- Ага! А можно буду тебя тятей называть?- осмелела от непривычных добрых слов мелкая.
- Можно, но лучше папой,- вздохнул Молчанов.
- Папа…- повторила за ним новоявленная дочка и примолкла. Вскоре с её стороны послышалось тихое сопение.
В окно ударило ворохом снежинок. Москва довольно вздохнула. На её улицах стало больше ещё на одного настоящего мужчину.
Малая Никитская улица, дом 20. Московское губернское жандармское управление. Ноябрь 1908 г.
Черкасов Владимир Александрович, генерал-лейтенант, начальник МГЖУ.
Ещё раз, перечитав последние строчки в письме от давнего товарища полковника Романова, Владимир Александрович задумчиво постучал кончиками пальцев по столешнице. Зрение стало совсем ни к чёрту! Шутка ли, уже почти исполнилось шестьдесят шесть лет. Полковник тоже хорош! Буквы мог бы и разборчивее выводить! Да и само содержание послание напоминает бред. Опять коньячка перепил, наверное. Хотя, понять можно. Что им там, в Томске ещё делать то? Сибирь – матушка! Настоящая жопа мира.
Вот какой - такой «подходящий человек для внедрения в артистическую среду»? Зачем всё это надо? Кто придумал эту чушь? Я такого распоряжения точно не давал! Так и не придя ни к какому решению, генерал вызвал своего второго адъютанта, того, кто по секретной части.
- Ротмистр Цимлянский, ваше превосходительство…
- Экий вы службист, прервал подчинённого Черкасов.
- Лучше скажите, вы что - то знаете об этом?- протянул он ротмистру присланные ему бумаги.
- Да, такой запрос мы делали. Каюсь, моя инициатива. Но, вы тогда одобрили, ваша подпись на запросе присутствует.
- Да...- озадачился на мгновение генерал.
- В таком случае, сам и займись! Может, что из этого «Музыканта» путное и получится!
**************************************************
Цимлянский Евгений Александрович относился к поручениям высокого начальства весьма ответственно. Что выгодно отличало его от коллег по управлению. За что пресловутое начальство его ценило и в продвижение по служебной лестнице способствовало.
Внимательно прочитав данные на «Музыканта», ротмистр мысленно потёр руки. А ведь дело то перспективное. Не тот ли это чудик, что пытался загипнотизировать одного из их агентов в Томской губернии? Помнится, тогда всё управление знатно повеселилось. Но, это всё лирика. Евгений вспомнил донесение одного из недавно завербованных членов партии социалистов-революционеров. Вроде, появился новый лидер, который выступил против террора, предлагая, исключив политику, бороться за экономические права рабочих. Новая зубатовщина? А хотя бы и так! Всё лучше, чем бомбы и баррикады.
С момента моей палочной дуэли в «Яре» прошёл месяц. Накал событий несколько угас, всё постепенно вошло в более спокойную колею. Моя известность, как исполнителя медленно, но верно набирала обороты. Этому в немалой степени поспособствовали статьи дружественных мне репортёров, которые периодически публиковали очень тёплые статьи. За что, естественно, я не забывал благодарить своих доброжелателей со стороны прессы небольшими, но весомыми подарками. Инцидент с дуэлью, они представили в виде маленькой дружеской потасовки на спор. Я попросил, так как с военными мы помирились – и освещение их поведения в негативном ключе моему реноме бы только помешало.
Так вот у меня появились поклонники
