произнесли девушки.
— Если что, не кидайтесь меня спасать. Я сам. Лучше отойдите еще немного.
Обе девушки попятились. И даже Агафон Михайлович сделал два шага назад.
Создав энергетическую веревку, я одним концом обмотал талию, второй привязал к стволу.
Держась одной рукой за веревку, а второй придерживаясь за лапы елей, я подобрался к краю, заглянул вниз.
Разлом оказался очень глубоким. Сначала было видно землю и камни. Потом осталась только порода, земли ниже первого метра не было. Нависающие края не давали рассмотреть, что в низу и есть ли у разлома дно.
Я сделал еще шажок, и земля подо мной обвалилась.
Земля ушла из-под ног, и я почувствовал мгновенно подступившую тошноту. Падение было недолгим — веревка выдержала. Правда закрепил я ее не слишком туго. Удар выбил воздух из легких, и петля больно сдавила грудную клетку.
Я болтался над пропастью, а подо мной была лишь тьма.
Это не какой-нибудь старый овраг, где дно засыпало обвалившейся землей. Это был довольно свежий разлом и его глубина оставалась для меня загадкой. Даже острое зрение ничего не дало. Ниже нескольких десятков метров все превращалось в сплошную черноту.
Над головой завозились. Посыпалась хвоя и комья земли.
— Не лезьте! — крикнул я, на сколько хватило воздуха в легких.
Дождь из земли прекратился.
— Ты там жив? — крикнул в ответ Агафон Михайлович.
Видимо к краю лез он, разумно не пустив туда девушек.
— Все в порядке! — ответил я. — Сейчас поднимусь.
Я еще раз постарался вглядеться в темноту подо мной, но ничего не изменилось. Тогда перейдя на энергетическое зрение, я решил узнать, как тут обстоят дела с Силой. Вот тут все было по-другому.
Из провала подо мной шел мощный выход энергии. Словно где-то глубоко под землей был склад этого добра или резервуар под давлением и теперь, он лопнул, и Сила прет наружу. Странно, что я не видел эти провалы рассматривая монастырь в первую же ночь.
Я задрал голову вверх и тут же получил ответ на последний вопрос. Энергия, едва достигнув поверхности земли мгновенно рассеивалась, расходилась в стороны, словно живая, прижимаясь к земле, а не била столбом в небо.
У меня сложилось впечатление, что все эти разломы и случились оттого, что энергии было некуда деваться и она таким образом нашла себе выход. Вот тут крылась неувязочка. Каким образом и откуда она появилась здесь в таких количествах? Почему энергии тут столько, что хоть купайся в ней, как мечтали поступить духи, если смогут попасть в мой старый мир? Шанс ведь говорил, что мы могли пользоваться магией только потому, что мир духов делился ей с нами. Что в нашем мире Силы не так много и ему требуется подпитка. И я верю ему, ведь иначе духам не имело смысла мечтать о недостижимом. Пришли сюда и получили энергии сверх своих нужд.
Что-то тут было не так и это мне не давало покоя.
Ладно, прежде надо выбраться отсюда, а то мои родственники скоро начнут волноваться.
Я ухватился за веревку и подтянулся. Мне это с трудом, но удалось. Я прикинул расстояние. Несколько метров до поверхности я, пожалуй, сдюжу.
Ухватился, подтянулся, перехватился. И так раз за разом.
Едва моя голова показалась над краем, как лежащий на животе Агафон Михайлович, схватил меня за шиворот и помог выбраться.
— Спасибо, — поблагодарил я его.
— Да не за что, — добродушно заявил мой дальний дядюшка. — Что-то разглядел там?
— Да, кое-что увидел.
Я отошел на несколько шагов от края. Оказаться снова болтающимся на веревке над пропастью мне не улыбалось.
Развернувшись, я еще раз взглянул на энергетическую картину места. И действительно, Сила истекала из разлома и, стелясь над самой землей, быстро рассеивалась. Уже в нескольких метрах от края ее плотность не слишком сильно отличалась от естественного фона.
Значит виной всем этим движениям — энергия. Скорее всего и на Волжских разломах окажется такая же картина. Вот только, что все это значит? Влияние Разрушителя? Вряд ли. Он еще даже не пришел в этот мир. Получается, происходящее — результат каких-то местных процессов. Что-то еще случилось в этом мире, такое от чего произошли энергетические катаклизмы.
Подозреваю, что спрашивать у Шанса бесполезно. Он до этого мне ничего не рассказывал, не думаю, что и сейчас что-то измениться. Придется собирать информацию по крупицам, а потом складывать из них пазл: кусочек за кусочком.
Ко мне подошла Настя и поинтересовалась:
— Как ты?
Я, не оставляя своих размышлений ответил, что со мной все в порядке. Сказал это громко, чтобы и Катя слышала.
— Давно появился этот разлом? — спросил я у Агафона Михайловича.
Он вопросительно посмотрел на мою сестру.
— Я нашла его два дня назад, — ответила девушка.
— Ты ищешь разломы? — удивленно спросил я.
— Конечно! — воскликнула Катя. — Вдруг, что интересное попадется. За разломы с металлическими жилами Демидовы хорошие деньги дают. За горючий камень тоже есть, кто заплатить может.
Да уж, сестра еще и геологоразведкой занимается. Ну прям незаменимый человек в современном мире.
Я кивнул, обдумывая сказанное.
— Хорошо, а раньше ты тут бывала?
— Да, — чуть подумав, ответила Катя. — Разлома не было неделю назад.
— Отлично! — я получил нужную мне информацию. — А есть такие разломы, которые уже давно появились. Но желательно чтобы их никто не трогал и не раскапывал.
Девушка задумалась.
— Пожалуй, есть. Тут версты три до следующего. Он немного в стороне и дальше от поселка.
— Поехали. Я хочу на него взглянуть.
Мы вернулись к лошадям. Все животные были на месте. Конокрады в этих лесах не объявились.
Взобравшись в седла, мы потрусили дальше. Все ехали молча. Даже Настю, переживавшую за меня в первый момент, как я вернулся, немного отпустило. Девушка лишь показала мне кулак, видимо, пытаясь так выказать недовольство моим способом исследования разломов. Но я только улыбнулся ей в ответ и ничего не сказал. Я был уверен, что смог бы обезопасить себя при любом раскладе.
Три версты тянулись вечность. Лошади медленно пробирались сквозь толстый слой палой хвои и низко свисающие ветви елей.
К этому разлому мы смогли подъехать почти вплотную. Катя предложила спешиться лишь в самом конце. От места, где мы оставили лошадей, до края пропасти было всего несколько десятков метров.
И снова я оставил всех подальше от края и отправился к разлому один. На этот раз я изначально смотрел на энергетическую картинку и обрадовался, когда мое предположение подтвердилось. Поток из более старого разлома оказался совсем слабым. Уже у самого края ничего видно не было.
Я вновь соорудил себе страховку, подошел ближе и заглянул в пропасть. Здесь поток был сильнее, но все же не такой, как в первом. Это подтверждало мою догадку, что природа разломов энергетическая и они служат своеобразным сбросным механизмом. Как свисток на паровом котле. Своеобразные вулканы Силы.
Вот только что мне это давало? Ну хорошо, догадка оказалась верной. И что с того? Пока я и сам этого не знал.
Разрушитель тут ни при чем. Это я уже понял. Какие-то локальные аномалии? Как лавовые озера под корой породы? Где тонко там и рвется? Да чушь! Энергия — не лава, она под землей не накапливается, наверное.
Заглянув в пропасть, я точно так же, как в первом разломе, не смог разглядеть дно. Но это было не важно, что хотел, я увидел. Пора было возвращаться.
Сначала я не планировал возвращаться в поселок строителей. Думал, посмотрим разломы, вызову Осколка и рванем с Настей в Суздаль. Как ни странно, но я соскучился по дому.
К тому же, мне предстояло возвращение в семейное гнездо. Его величество четко дал понять, что сделает все, чтобы обезопасить моё пребывание там. И судя по тому, что я видел с Волоконцевым, какие-то действия Император предпринять способен.
Но мысли в голове требовали немедленного структурирования. А вернувшись в Красилово, меня будет отвлекать куча факторов. Там сразу появится куча дел, требующих моего немедленного участия. Так что я решил отложить отлет еще на одну ночь.
— Раздумываешь, как отправиться домой? — спросила подошедшая ко мне Катя.
Я взглянул на Настю, та стояла и вопросительно смотрела на меня. Мне кажется,
