Я чувствовала, что прослушала часть разговора.
– Соки, я собираюсь перевернуть тебя, – сказал Мустафа.
– Лучше не надо, – проговорила я со стиснутыми зубами. – Правда. Не надо.
Я могла терпеть существующее положение вещей, но я боялась, что любое движение сделает хуже.
– Хорошо, – сказал он. – Уоррен прижмет куртку к плечу, чтобы замедлить кровотечение.
Большие ботинки сменились маленькими. "Прижмет" звучало болезненно. И действительно, так оно и было.
– Пастырь Иудейский, – процедила я сквозь зубы, хотя сильно хотелось выругаться. – Проклятье. Что с людьми в доме?
– Мустафа сейчас проверит. Я просто убедился, что все они дружелюбно настроены. Один лежал на полу.
– Кто в нас стрелял?
– Крупный парень, выглядел как цветной, но с большой долей примеси белой крови, – ответил Уоррен. – Довольно симпатичный. Ну, по крайней мере, был. Рыжеволосый.
– Одетый в... униформу?
– Нет, – ответил Уоррен, озадаченный моим вопросом. Но я вспомнила лицо и волосы, и они ассоциировались у меня с какой-то униформой. Не армейской... Если бы только прекратилась боль, я могла вспомнить.
В доме кто-то закричал, и на этот раз это была женщина.
– Почему она кричит? – спросила я Уоррена.
– Кажется, она волнуется о... – произнес Уоррен.
По-видимому, я отключилась еще на пару секунд. Ну, Уоррен всерьез увеличил нажим на мое плечо. Когда я снова открыла глаза, Мустафа был здесь:
– Предполагается, что Уоррен не вооружен.
– А? – через силу выдавила я, уплывая куда-то. Странное ощущение. Наконец-то. "Потерять бы сознание", – подумала я. И в этот раз мое желание исполнилось.
Я очнулась посреди хаоса. Двое медиков из скорой, которые отвозили Тару в роддом, сейчас склонились надо мной. Они выглядели совершенно поглощенными своей задачей – на данный момент ею было: докатить мои носилки до машины.
"Значит, вот как дело было", – произнес голос у меня в голове. Конечно же у мысли нет голоса, поэтому я не была уверена в том, кто же рассказчик, а повернуть голову и оглядеть двор не смогла из-за огромной усталости.
"Это был твой пистолет. Некто дал его тебе. Ты попросила Уоррена научить тебя стрелять из него, потому что не знала, как его использовать. Он почистил его для тебя.
Это единственная причина, по которой пистолет был у него. Потом этот придурок вышел из дома и выстрелил в тебя. Естественно, Уоррен выстрелил в ответ, он же не хотел, чтобы тебя убили. Кивни, если поняла меня".
– Во что случилось... – проговорила я, двигая головой вверх и вниз. Медики внимательно посмотрели на меня. Я заговаривалась.
– Так и было, а не иначе.
Так правильней?
– Соки, как ты себя чувствуешь? – спросила одна из них. Высокая.
– Не очень, – ответила я.
– Мы увозим тебя в «Кларис». Ты будешь там через десять минут, – сказала она, слишком оптимистично.
– Кто еще ранен? – спросила я.
– Сейчас лучше о себе беспокойся, – ответила она. – Мне сказали, что парень, который стрелял в тебя – мертв.
– Отлично, – сказала я, они выглядели удивленными. Разве это ненормально – радоваться тому, что кто-то пытавшийся убить тебя, теперь валяется на земле?
Если бы я была хорошим человеком – намного более хорошим человеком – я бы сожалела о всех страдающих в этом мире, но мне пришлось посмотреть в глаза фактам – я никогда не буду настолько хорошей. Даже бабуля не была настолько добра.
Мы приехали в больницу, и все произошедшее после этого было действительно неприятным. К счастью, я немногое из этого запомнила. После того, как все закончилось, я немного поспала.
Полную версию того, что произошло, я услышала намного позже, вечером. Энди Бельфлер сидел в моей палате, когда я проснулась. Он спал, и мне это показалось почти смешным.
Когда я хихикнула вслух, он шевельнулся и посмотрел на меня.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он строго.
– Ладно, – сказала я, – наверное, мне дали очень крутые болеутоляющие.
Я понимала, что плечо серьезно повреждено, но сейчас совершенно не чувствовала этого.
– Доктор Тоннесен позаботился о тебе. Раз ты проснулась, нам надо поговорить.
Пока Энди рассказывал мне, что же случилось тем вечером, у меня было время подумать о том, насколько же странно, что у него и Элси одинаковые инициалы.
Я озвучила этот факт Энди, на что он подарил мне полный недоверия взгляд:
– Сок, я, наверное, зайду завтра. Ты сейчас, по-видимому, вообще не соображаешь.
– Ты сказал Элси обыскать свою машину? В ней лежит что-то нехорошее, – серьезно проговорила я. – Я тебе уже третий раз это повторяю. Он должен сделать это. Как ты думаешь, он разрешит моему другу проверить ее?
Энди посмотрел на меня, и на этот раз я увидела, что он наконец-то принял меня всерьез.
– Может быть, – ответил он, – возможно, я мог бы кому-нибудь позволить сделать это, если бы при этом сам находился рядом. Элси как будто не в себе, совершенно не в себе.
– Оки-доки, – произнесла я. – Я позабочусь об этом, как только смогу.
– Доктор сказала, что она только оставит тебя на ночь.
– Хорошо.
Как только Энди вышел, появился Барри. Он выглядел, как после тяжелой дороги – взмокшим. Он и рассказал мне, что же случилось в моем доме.
– Как Боб? – спросила я вслух. Я просто не могла подумать о нем, настолько я ушла от реальности из-за лекарств.
– Он жив, – ответил Барри. – И стабилен. Конечно же, Амелия сейчас с ним.
– Где мистер Кей и Дианта? – спросила я.
– Хочешь знать, кто был тот мертвец?
– Конечно же. Кто?
– Тайриз Марли, – ответил Барри.
– Не могу понять, – сказала я. – Конечно, я на обезболивающих. Отличная вещь, кстати. Но когда Тайриз был у меня в прошлый раз, он нарубил дров. Зачем он пришел в этот раз и пытался убить меня?
– Если бы ты только видела, что твориться в твоей голове, Соки. Как-будто там радуга. Тайриз приехал на машине Копли Кармайкла, но бросил ее на кладбище и пошел через лес к твоему дому.
– Так, где же Копли? Они что, правда запродали свои душонки?
– Никто не знает, где Копли. Сейчас я тебе расскажу, о чем нам поведал Тайриз...
Барри рассказал мне про девушку Тайриза, Джипси, про СПИД, про убежденность Копли в том, что, использовав клавиель дор, я лишила его возможности вновь завладеть Амелией, стать частью ее жизни. (Барри было сложно передать кусок про клавиель дор, потому что он не до конца осознавал что это).
Я слушала его и мало что понимала.
– Я не понимаю, зачем Тайриз решил убить меня, когда узнал о смерти Джипси. Почему бы ему не застрелить отца Амелии? Это же его вина.
– Об этом я и говорю! – победно вскричал Барри. – Но Тайриз был будто нацеленным в одну сторону пистолетом, а смерть Джипси только спустила курок.
Я очень, очень осторожно потрясла головой.
– Как он вообще попал в дом? Амелия и Боб поставили охрану вокруг него, – я вдруг четко поняла это сама.
– Разница между вырубившимся вампиром и Тайризом... ну, в общем здесь несколько важных различий, – ответил Барри. – Тайриз – это живой человек без души. Вампир – мертвое существо. Охрана остановила его, но не Тайриза. Я не знаю, как это понимать; когда у Амелии будет время подумать об этом, может она нам все объяснит. Может, завтра поговорим об этом, ладно? Тут еще кое-кто хотел бы увидеть тебя.
Тихо вошел Сэм. Его рука накрыла мою.
– Ты собираешься рассказать мне, что не так? – прошептала я. Меня клонило в сон.
– Я не могу, – сказал он. – Но я не мог не прийти, когда узнал, что ты было ранена.
За ним возник Эрик.
По-видимому, моя рука вздрогнула, потому что Сэм крепче обхватил ее. По его лицу я поняла – он знал о том, что Эрик здесь.
– Слышала, ты уезжаешь, – произнесла я с усилием.
– Да, очень скоро. Как ты? Хочешь, я исцелю тебя?
Что пытался выразить его голос? Что значил тот факт, что он был здесь? Я не могла этого понять – и была слишком истощена, чтобы попытаться это сделать.
– Нет, Эрик, – ответила я невыразительным голосом. У меня не было сил подбирать слова. – Прощай. Нам нужно отпустить друг друга. Я больше этого не выдержу.
Эрик взглянул на Сэма.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он.
– Сэм приехал, потому что я была ранена, Эрик. Это называется дружба, – сказала я. Каждое слово было произнесено с трудом.
Сэм не оборачивался к Эрику, не смотрел ему в глаза. Я держалась за его руку, чтобы не отключиться.
Эрик заговорил еще раз.
– Я не освобожу тебя.
Я нахмурилась. Казалось, он говорил с Сэмом. Затем вышел из больничной палаты.
Что за черт?
– Освободить от чего? – спросила я, пытаясь побудить Сэма рассказать мне, что происходит.
– Не беспокойся, – произнес он. – Не беспокойся, Соки.
Он продолжал держать мою руку.
Я заснула. Когда я проснулась несколькими часами позже, его не было.
ГЛАВА 17
