— Поняла. Буду через двадцать минут.
Как только Тати пришла, я пронеслась несколько кварталов до дома Мэтта, кипя от ярости. Я жала на кнопку звонка, не прекращая.
— Да? — ответил Мэтт в динамик.
— Это мать твоего ребенка. Впусти меня.
Я услышала его смех.
— Поднимайся.
Когда я очутилась у лофта, он открыл дверь настежь, улыбаясь.
— Грейси.
— Не называй меня так, мерзавец. — Я прошла мимо него, бросив сумочку на пол и скрестив руки на груди. Мэтт выглядел напуганным. — Какого хера, Мэтт? Да что с тобой не так?
Он оперся о стену, возможно, чтобы быть от меня подальше.
— О чем ты говоришь?
— Наша бедная дочь обливается слезами, потому что ты сказал ей, что переезжаешь в Сингапур. Это правда? Потому что если так…
— Грейс, стой. Послушай меня. — Было похоже, будто он размышлял над тем, что сказать. — Я упомянул о том, что получил предложение о работе, но уже давно, когда мы едва знали друг друга.
— Ну и?
— Я сказал боссу, что не могу его принять.
Я прищурилась.
— Когда?
— После той ночи, когда ты приходила. Я никуда не собирался, я просто был в прострации. Я отправлял запрос на работу в полях еще до того, как связался с тобой и познакомился с Эш. — Он был искренним, умоляющим. — Мне жаль, что она заострила на этом внимание.
— Ага, знаешь, дети так делают.
Мэтт подошел ко мне и потянулся, чтобы взять меня за руки.
— Я еще учусь, Грейс.
Я опустила взгляд и покачала головой.
— Я знаю, прости. Я переборщила. Просто ей было так больно. Я не могла смотреть, как она проходит через то, через что прошла я…
В его глазах как будто объявились призраки прошлого.
— Я никогда не брошу вас. Ты должна мне верить, Грейси. Должна.
Я уставилась на него.
— Так заставь меня поверить.
Он большим пальцем провел по моей губе.
— Заставлю, даже если это займет гребаную вечность.
И затем его губы коснулись моих, и мы сосредоточились на поцелуе, выдернутые из прошлого и стремительно мчавшиеся в будущее.
26
.
Наше время
ГРЕЙС
Следующие несколько вечеров Мэтт, Эш и я ужинали вместе. Все, кажется, по-настоящему начало налаживаться.
В пятницу на той же неделе я увидела Мэтта перед школьными воротами, где он ждал меня. Эш утром попросила меня одеться посимпатичнее, и теперь я понимала, что ее мысли были сходны с мыслями Мэтта. Я не понимала, что происходит, но решила плыть по течению.
— Что ты здесь делаешь?
Он улыбнулся, после чего наклонился и поцеловал меня в щеку.
— Рад тебя видеть, Грейси. Кажется, наша дочь что-то спланировала для нас.
— Ну еще бы. — Он был в нарядных брюках и застегнутой до верха рубашке. Я посмотрела на его блестящие черные «Конверсы». Наряднее я Мэтта еще не видела. — Хорошо выглядишь, — сказала я ему.
Он окинул взглядом мое простое платье в цветочек и сандалии.
— Как и ты. Ты выглядишь прелестно.
Я усмехнулась.
— Итак, к чему все это, как думаешь?
— Без понятия. — Он протянул мне руку. — Идем?
— Откуда ты знаешь, куда идти? — поинтересовалась я.
— Эш сказала мне встретить тебя у ворот и сопроводить в аудиторию.
Я кивнула.
— Тогда идем.
В аудитории мы нашли Эш, Тати, моих учеников и несколько знакомых лиц из филармонического оркестра, которые ждали нас. За исключением Эш, все они сидели в креслах со своими инструментами, как будто собирались что-то играть.
Эш подбежала к нам вприпрыжку.
— Я подумала, что мы могли бы сегодня повеселиться. Все мы.
Я взмахом обвела всех.
— Это ты собрала всех?
— Я помогала.
Тати подошла к нам, и я почувствовала, как у меня сдавило горло.
— Вы готовы? Ваша дочь очень старалась, чтобы организовать кое-что особенное для вас. Проходите и рассаживайтесь.
Мы сели на гостевые стулья перед нашим личным оркестром. Тати была дирижером, что мне показалось особенно увлекательным. Мэтт взял меня за руку, и полилась музыка. Я узнала ее с первой ноты: «Hallelujah». Он сжал мою руку и не отпускал до самого конца песни.
В конце я встала и зааплодировала, как маньяк, крича: «Браво!». Мэтт свистел и хлопал, а Эш снова подбежала к нам.
— Это было потрясающе? — спросила она.
— Ох, Эш, спасибо, милая. Это было так продуманно.
— Стойте, это еще не все, это только начало. — Она протянула мне манильский конверт. Я открыла его и вытащила черно-белое фото восемь на десять, на котором были запечатлены мы с Мэттом в университете. Мы были в комнате отдыха в общежитии. Снимок сделала Тати, а я помнила о нем очень смутно. — Прочти на обороте, — попросила Эш.
Мэтт стоял у меня за спиной и смотрел за тем, как я переворачивала фото. Мы оба прочитали строки вслух:
«Вы обрели друг друга, Аллилуйя…
Теперь найдите место встречи,
Что была первой на выпускном курсе».
Тати подошла к Эш.
— Дайте нам фору десять минут, — сказала она.
Мэтт рассмеялся.
— Хорошо, увидимся там.
Мы попрощались с музыкантами и поблагодарили их за прекрасное выступление. Как только Эш и Тати забрались в такси, Мэтт взял меня за руку.
— Хочешь пройтись?
— Давай.
Был теплый и солнечный день. Район казался еще более спокойным, чем обычно. Пока мы шли по улице, Мэтт раскачивал наши руки.
Когда мы дошли до общежития для выпускников, то меня охватило ощущение сюрреализма и ностальгия. Здание выглядело немного иначе, но казалось прежним. Тати и Эш стояли на ступеньках.
— Идите сюда! — закричала Тати.
На третьем этаже мы дошли до моей старой комнаты. Там было пусто, не считая моей виолончели, приставленной к стулу у окна. Я взглянула на Эш и улыбнулась.
— Сыграй для папы, мам. — Она протянула Мэтту старую камеру, и я узнала фотоаппарат времен университета. — Пленка в нем есть, он готов.
Он улыбнулся.
— Спасибо тебе, Эш.
— Так, ребята, на подоконнике для вас лежит конверт, — сказала Тати.
— Как вы пробрались в комнату? — поинтересовалась я.
— Мы рассказали летнему наставнику вашу историю, и он дал нам ключ. Сейчас лето, и никто сюда не заселился, — засмеявшись, проговорила Эш.
— Сколько у нас времени? — уточнил Мэтт.
— Будьте на следующем месте через час. — Эш привстала на цыпочки и поцеловала отца в щеку, после чего повернулась ко мне. — Повеселитесь.
Когда они ушли, Мэтт закрыл двери. Практически сразу же я услышала звук закрывающегося затвора: он сфотографировал меня со спины. Я подошла к виолончели и села.
— Пожелания?
Мэтт убрал камеру от лица.
— «Fake Plastic Trees»?
— Ты помнишь?
— Как я мог забыть? — Его взгляд стал тяжелее. В нем появились теплота и желание, но еще в нем читалось небольшое сожаление, и я прекрасно знала, что оно никуда не денется. Я тоже его чувствовала, особенно в этой комнате.
Я начала исполнять сложную композицию, перемежая обычную игру смычком с приемом вибрато24. Мэтт прекратил фотографировать меня и начал просто смотреть. Когда песня закончилась, я подняла на него глаза и увидела, что он улыбался.
— Почему ты перестал снимать?
— Некоторые вещи лучше сохранять здесь. — Мэтт постучал пальцем по голове.
— Согласна, — прошептала я.
Мэтт был от меня в двух шагах. Когда я встала, он схватил мое лицо и с силой поцеловал. Мы оторвались друг от друга всего на одну секунду. Мэтт поставил фотоаппарат на подоконник и открыл затвор. Таймер был включен, и Мэтт вернулся к поцелую, во время которого раздался щелчок закрывшегося затвора, оповестившего нас о том, что мгновение запечатлено.
Я почувствовала руки Мэтта под платьем, и, прежде чем поняла, ощутила, как он стянул с меня белье.
— Сними их, — приказал он, едва дыша.
— Но здесь нет постели.
— Раньше нас это не останавливало.
Я сняла с себя трусики и отшвырнула их в сторону. Когда я подняла взгляд, то увидела, что ремень Мэтта уже расстегнут. Он приподнял меня, чтобы я ногами обвила его талию, и сел на стул. Он оказался во мне уже через секунду, не прерывая поцелуй.
— Я люблю тебя, Грейси. — Из-за его мягкого голоса, раздавшегося у моего уха, я едва не достигла пика в первые же мгновения. Он признался мне в любви, но я об этом и так знала.
Мы двигались медленно и нежно, и этого было достаточно. Наши стоны были тихими и спокойными, и мне хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. После всего мы долго обнимались.
В конверте на подоконнике был снимок. Это была старая цветная фотография, на которой были запечатлены мы с Мэттом в пижамах, а за нашими спинами тянулось застывшее во времени дорожное движение.
— Как же круто. Я никогда не видела этой фотографии.
— Я проявил ее, когда мы снова встретились. Переверни ее, давай посмотрим подсказку.
«На квартал восточнее седьмой,
Оттуда еще три на юг,
А там найдете рай небольшой».
