— Глупая вечеринка. Больше туда — ни ногой, — произнесла одна девушка.
— Да? А я повеселился, — ответил какой-то парень.
Это же Весли, один из ближайших друзей Ксавье по Венус-Коуву! Что он делал дома? Весли вроде бы собирался поступать в Стэнфорд на инженерный факультет. Вероятно, в университете каникулы между двумя семестрами. Сколько времени я отсутствовала?
— А пив-понг?.. — фыркнула собеседница Весли. — Отвратительная игра.
— Да ты распсиховалась только из-за того, что Кольт увивался за другой.
— Плевать я хотела на Кольта. У него совсем нет вкуса, если он западает на девиц типа Анны-Луизы.
— Зачем, кстати, мы здесь? Холод жуткий… — заявил какой-то парень.
— И куда Молли подевалась? — осведомился его спутник.
При упоминании о Молли я навострила уши.
— Понятия не имею, — проворчала девушка безразличным тоном.
— Я поищу ее, — сказал Весли.
— Ой, а ты что, еще влюблен в нее? — заплетающимся языком спросил его приятель. — Молли — не твоего круга.
— Заткнись, Купер. Я просто стараюсь быть хорошим другом.
Кто-то из компании дипломатично сменил тему.
— Странно, что Ксавье с нами не пошел.
— Он с нами вообще не тусуется, — пояснил Купер.
— Не обижайся на него, — сказал Весли. — На него столько навалилось!
— Точно, — хмыкнул Купер. — У него проблем больше, чем задачек в учебнике математики.
— Любишь кататься — люби и саночки возить, — так мой дед всегда говорит, — вмешалась девушка. — Вот как бывает, когда теряешь голову…
— Дура ты, Леа, — прозвучал голос Молли — звонкий, как колокольчик. — Да что ты знаешь о Ксавье?
— Я кое-что о нем слышала, — буркнула Леа.
— Сплетни у нас — ценный источник информации.
Я гордилась тем, как Молли защищает Ксавье. Если бы могла, я бы ее крепко обняла.
— Расслабься, я-то не утверждаю, что ненавижу его. Но ему надо почаще выбираться из дома.
— Это его дело, — парировала Молли.
— Пора мне обратно на вечеринку, — объявил Весли. — А вы — делайте, что хотите, — добавил он.
Все развернулись и зашагали в противоположную сторону. Я встрепенулась, чтобы позвать Молли, но с моих губ сорвался лишь хриплый шепот. Это была последняя соломинка. Я утратила силы. Желание выжить покинуло меня. Я почувствовала себя жертвой глупой шутки Небес. Нет смысла бороться за то, чего не желала вселенная. Мы с Ксавье были обречены с самого начала. Меня подразнили мечтой и сразу ее отняли. Теперь наступил конец моей истории. Я настолько измучилась, что не могла возмущаться. Но я все-таки была бесконечно благодарна Богу: ведь я очутилась на Земле — в своем любимом Венус-Коуве. И я приняла неизбежное. Чему быть, того не миновать. Боль затихла, и я провались в забытье.
Мои веки невольно разжались: ко мне склонилась пожилая женщина в старомодной ночной сорочке и вязаной шали. Я по-прежнему лежала на берегу океана. Незнакомка улыбнулась мне. Серебристые волосы мягко спадали на ее плечи — какие-то бесплотные и полупрозрачные. Невероятно, но меня действительно посетила Алиса — первая хозяйка Фантома. Я как наяву увидела металлические кровати в доме для престарелых и парящую душу Алисы напротив окна моей спальни.
— Алиса?.. — выдохнула я.
— Я помогу тебе, милая, — вымолвила она голосом доброй феи из сказки. — Тебе нельзя сдаваться. Я не позволю.
— Почему я ни разу не видела вас в Раю?
— К тебе никого не пускали, — ответила Алиса.
— Ева… — произнесла я с горечью.
— Неважно, — проговорила она. — Ты здесь, на Земле.
— А что толку? Я умираю.
— Глупости! Вставай.
— Нет. Слишком больно. Я устала.
— Отдохнешь дома. Пойдем.
— Не могу.
— Ксавье ждет тебя.
Мое сознание тотчас прояснилось.
— Правда?
— Конечно, милая. Но если ты хочешь его увидеть, ты должна собраться с силами и постараться.
Алиса знала, на какие кнопки нажимать! Я сосредоточилась и встала на колени. Это получилось легче, чем я ожидала, но ноги дрожали и были как ватные.
— Не спеши, Бет. Шагай медленно, не торопясь, — посоветовала мне Алиса.
Я послушалась ее, и у меня получилось! Мне захотелось поблагодарить ее, я обернулась, но Алисы уже и след прослыл. А я уподобилась маленькому ребенку, который учится ходить. Я побрела по пляжу, методично преодолевая дюйм за дюймом. Меня подгоняла лишь одна мысль: Ксавье.
Возле пристани я нашла водителя грузовика, сидевшего около «Грязного Джо» — единственного круглосуточного кафе в Венус-Коуве. Он немного испугался, увидев меня, хотя его руки были покрыты татуировками до кончиков пальцев.
— Привет, милашка, — неуверенно поздоровался он. — Ты в порядке?
— Вот… пытаюсь до дома добраться.
— Что, веселая ночка была?
Я догадалась, что он намекал на наркотики, и кивнула. Ведь он мне все равно не поверит.
— Может, завезти тебя в больницу?
— Нет. Мой брат обо мне позаботится. Он недалеко живет.
Упоминание о брате произвело желаемый эффект. Морщины на лбу парня разгладились. Он освободился от ответственности.
— Ладно. Показывай дорогу, — буркнул он, выбросив в урну обертку от гамбургера.
Взяв меня под локоть, он помог мне забраться в кабину грузовика. На полу валялись пустые банки от содовой. Неистребимо пахло картошкой фри, старой кожей и табаком. На меня мгновенно накатила тошнота. Я опустила стекло в окошке, и приступ отступил.
— А как тебя зовут, дорогуша?
— Бет.
— Красивое имя. А я — Льюис.
Покосившись на меня, Льюис предложил мне неоткупоренную бутылку воды из бардачка.
— Держи. Сушняк небось мучает.
— Спасибо.
Я открыла бутылку и залпом выпила почти все содержимое.
— Что у тебя за дружки? Бросили на берегу?
— Я была одна.
— С парнем поругалась?
— Можно и так сказать.
— Послушай старика, барышня. Если даже малый — король Англии, он того не стоит.
К счастью, Льюис хорошо знал город. Он лихо вырулили на Байрон-стрит и сбавил скорость. Было безлюдно. Зимние мотыльки носились в свете фонарей. Мы миновали горделивые особняки с ухоженными садиками и гравиевыми дорожками. Я выпрямилась и присмотрелась повнимательней.
Когда я увидела наш дом, то была настолько зачарована им, что чуть не забыла попросить Льюиса остановиться. «Байрон» с широким крыльцом и вязом, обвитым плющом, звал меня к себе, как старый друг. Кусты роз, которые подстригла Айви, чинно выстроились за кованой изгородью. Шторы в гостиной не задернули. Я разглядела книжные шкафы, потертый ковер, рояль. В камине догорал огонь.
А когда я заметила небесно-голубой отреставрированный «Шевроле Белэр», у меня сердце замерло. Такое же волнение охватило меня, когда я увидела на пирсе парня с бирюзовыми глазами. Казалось, что прошла целая вечность. Но я знала: что бы ни случилось, это уже не имело значения.
Я вернулась домой.
Странно вновь очутиться у ворот особнячка на Байрон-стрит! Словно и не было никакой разлуки. Испытания и тревоги в одну секунду растаяли, и эта ночь показалась мне началом новой жизни. Я сделала глубокий вздох, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. Мне хотелось запомнить это мгновение.
Теперь от Ксавье меня отделяли только несколько футов, я вдруг осознала, в каком жутком виде я предстану перед ним. Я причесала волосы пятерней и отряхнула песок с изодранного платья. Потом я вошла в ворота и зашагала по дорожке. Камни холодили ступни. Удивительно, что многое не изменилось, но стало абсолютно другим. Я поднялась на крыльцо и услышала привычный скрип ступеньки. Где-то в доме залаял Фантом, который вскоре начал скрести когтями пол.
— Привет, мальчик, — прошептала я, и Фантом заскулил.
— Фантом, назад. Что с тобой? — прозвучал до боли знакомый голос.
Я застыла, не в силах пошевелиться и произнести хоть слово. А вдруг Ксавье уже забыл меня? Имела ли я вообще право появляться здесь? В моем воображении наша встреча должна быть наполнена страстью, а не страхом. Но я окончательно растерялась.
— Хватит, мальчик. Тут никого нет, — устало продолжал Ксавье. — Не веришь? Ну, давай вместе посмотрим…
Дверь распахнулась. Мы с Ксавье оказались лицом к лицу.
Он был босиком, в спортивных трикотажных штанах и белой футболке. Светло-каштановые пряди падали на лоб. Его глаза по-прежнему отливали бирюзой, словно небо и море соединились между собой.
При виде меня Ксавье раскрыл рот и попятился назад.
— Ты ненастоящая, — вырвалось у него.
Я поняла, что ему постоянно что-то мерещится. А я, в свою очередь, мало походила на нормального человека. Но ведь на крыльце свет не горел, а я укрылась в тени.
— Ксавье, я вернулась, — тихо вымолвила я.
