есть своя экосистема с населяющими её разумными и неразумными существами. А значит, возможны и хищники. Или другие человекоподобные существа, способные влиять на разум или вселяться в людей, как его подселенец.
Кирилл мысленно спросил:
«Шизофрения и прочие психические расстройства — тоже ваших рук дело?»
«Во-первых, что значит „ваших рук“ дело? — занудно уточнил собеседник. — Лично моих? Мне подобных? Паранормального вообще? Что конкретно ты имеешь в виду? Уточни!»
«Откуда мне знать? Я же в шоковом состоянии на фоне всего… этого!»
Кирилл махнул рукой в сторону светящихся подрагивающих лент над столом и мимолётно обрадовался тому, что может управлять телом.
«Во-вторых, — не слушая, продолжил подселенец, — с расстройствами бывает по-разному. Скажем так: есть безумие сверхъестественное, а есть обычное».
Мысли метались в голове, стремительно сменяя друг друга.
Он, Кирилл, всё-таки сошёл с ума?
Как много из того, что он считал домыслами, суевериями и мифами, на самом деле правда?
Если есть опасные монстры, то есть и те, кто их уничтожает. Иначе человечество не выжило бы.
Почему подселенец решил забраться именно в его голову?
Как он на самом деле выглядит?
Если подселенец выбрался из ловушки, значит, принципиально возможно загнать его в другую ловушку!
Последняя мысль «прозвучала» в голове отчётливо, и голос в голове тут же отозвался:
«Не думаешь же ты, что сможешь сам создать ловушку вроде той, что унесла жрица? Попробуй — как по мне, это будет уморительно смешно».
Да, он прав: наверняка те, кто охотятся за подселенцами и прочими опасными сверхъестественными существами, целенаправленно и организованно учатся этому.
Кстати, да, организация. У них должна быть организация.
Кирилла озарило: те двое, что допрашивали его в кафе возле универа, они оттуда, из государственной структуры, ведающей паранормальным.
«И что? Надеешься, что они тебя спасут? — ехидно поинтересовался подселенец. — А зря. Да, они могут вытащить меня из тебя. Но я уже сказал, во что это тебе обойдётся: ты умрёшь как личность».
«А какова альтернатива?»
«Ты не мешаешь мне осваиваться в своём теле и в вашем мире. А потом сделаешь блестящую карьеру! Мы с тобой изменим мир. Нет, не весь, конечно, но изменить даже малую часть лучше, чем не менять ничего. Ты согласен?»
Кирилл и правда полагал, что мир не совершенен и что многое в нём стоило бы изменить. Но, с другой стороны, он точно знал, что далеко не все изменения полезны.
«Что значит в „лучшую сторону“? Лучшую для кого? Мир, хороший для всех, никак не построить, — отмахнулся подселенец. — А вот мир, в котором будет ограничена глупость, мир, где в почёте будет ум, — разве это не прекрасно?»
Что ж, в книгах и сериалах для подростков и инфантильных взрослых избранные обычно спасают мир от какого-нибудь инфернального зла и разрушений. Забавно, что тот, кто избрал Кирилла, хочет другого. Деструктивное начало во всей красе.
Избранность. Сверхчеловеческая природа. Стремление изменить мир.
«Я буду называть тебя Фридрих».
«В честь философа или императора?» — усмехнулся подселенец.
«Как тебе больше нравится».
«Пытаешься очеловечить меня через имя, чтобы меньше бояться?»
В дверь позвонили, и Кирилл вздрогнул. Оказывается, нервы на пределе. А ведь только что ему казалось, что всё под контролем.
Вернулась Алина, сказала, что всё сделала: светильник зарыт в сквере под старой статуей.
Фридрих снова взял контроль над телом и сказал:
— Ты молодец! Клофелин выбросила?
— Да. Таблетки в общественный туалет, упаковку в урну.
— Хорошо. Собирайся, избранный.
Кирилл складывал в городской рюкзак смену одежды, деньги, немного еды, полезные мелочи вроде зажигалки, фонарика и перочинного ножа. Документы взять, телефон и карту оставить.
«Когда она успела меня накачать?»
«Пока ты доставал молоко. Измельчила таблетки заранее и сыпанула в твою кружку. Она молодец: умеет действовать по обстоятельствам».
«Откуда препарат?»
«Бабушкины запасы».
«А если бы я заметил?»
«Тогда пришлось бы бить тебя по голове, связывать и дальше по плану. Рискованный вариант. Она, конечно, смогла бы выгадать момент и ударить тебя — жрица относится к моим распоряжениям очень ответственно, но вдруг бы перестаралась? Так что хорошо, что всё получилось именно так!» — Фридрих усмехнулся.
Звонок в дверь раздался в двенадцать пятьдесят. Наверняка до этого звонили в домофон, но он обычно был отключен: у домашних свои ключи, а если кто забыл их дома, то есть телефоны.
В дверь постучали.
Подселенец переглянулся с Алиной глазами Кирилла и шепнул:
— Это они. Действуем по плану, моя жрица.
Почти тут же кто-то прижал палец к звонку и, кажется, решил не отпускать его до упора.
«Идём», — предупредил Фридрих.
Тело Кирилла поднялось с табурета и двинулось к двери, небрежно сунув рюкзак в шкаф в прихожей.
Посмотреть в глазок: так и есть — тот самый здоровяк, который вчера ждал возле универа.
Теперь Кирилл отчётливо видел странные значки на его браслете, охватывающем запястье правой руки, воздетой к звонку. Были значки и на наплечной сумке, казавшейся крошечной на фоне массивного тела.
Руки Кирилла открыли дверь, и его голос сказал:
— Прекратите, пожалуйста. По ушам бьёт, — затем:
— Вот так намного лучше.
Со здоровяком сегодня были мрачный блондин и симпатичная молодая женщина в очках. Они вытащили удостоверения, но Фридриха совершенно не волновали их имена и должности.
— Входите уже.
Когда сотрудники неведомого особого отдела проходили мимо Кирилла, он на пару вдохов увидел их сплетения сосудов, внутренние органы и кости. Здоровяк абсолютно здоров — тавтология, но факт. У блондина темнели трещины старых переломов: ребро, запястье, пальцы правой руки, бедренная кость. Красотка прятала воспаление дыхательных путей и подавленную какими-то препаратами температуру. Видимо, трудоголик: глушит развивающийся грипп — и на работу, на работу.
Знаки украшали шарф девушки, сумки всех троих, кажется, куртки и вроде бы даже обувь визитёров.
Блондин формально попросил разрешение осмотреться. Кирилл и подселенец были в курсе: войти без соответствующих документов сотрудники органов не могут, но если их впустили, то имеют право оглядеться.
Секундный обмен мысленными репликами:
«Есть что скрывать?»
«Нет».
Фридрих махнул рукой Кирилла, скроив досадливую мину.
Блондин отправил красотку на кухню, здоровяка в дальнюю, родительскую комнату. Сам заглянул в ванную.
Пусть смотрят. Там ничего.
«Они тебя не заметили?»
«Нет. Попытаются найти, но не смогут», — хихикнул подселенец.
Здоровяк вскоре вышел из родительской спальни и зашёл в комнату Кирилла.
«Идём на кухню!» — велел Фридрих.
На кухне белозубо скалилась Алина, глядя на блондина, судя по всему, главного в этой компании.
— Зашла навестить приятеля.
