— А что, есть сомнения в происхождении моей матери? — спросила я. — Кто-то решил, что она не маггла? И что у нас в предках или Слизерин, или выходцы из Индии? Или еще откуда? В любом случае, сэр, мне не нравится, что внимание с Поттера переместилось на меня.
Он криво усмехнулся.
— Вы и так привлекаете к себе внимание, мисс Крауч. Летаете наперегонки с Малфоем, берете под покровительство сирот. Скажем так, для девочки вашего возраста было бы логично разозлиться на Драко за его выходку и затаить обиду на меня. Именно за запоздавшую помощь. Выявление змееуста и привлечение к нему всеобщего внимания были лишь бонусом. Но это только мои догадки, мисс Крауч. Со своей стороны я приношу вам извинения за пережитые неприятные минуты.
— Я принимаю ваши извинения, сэр, — сказала я после паузы, — но надеюсь, что такого больше не случится.
— Не могу ничего обещать, мисс, — Снейп внимательно смотрел на меня, — скажем так, иногда я смогу вас предупредить. Но только иногда. Это не от меня зависит.
Я кивнула. Фактически признался в подставе и в том, что находится под плотным контролем Дамблдора. Но все-таки минимизировал возможные потери. Извинения Драко, скорее всего, были его идеей. Ну, что ж… тоже не плохо. Могло быть хуже. Ну, надо же! Даже дрессировка Поттера ушла на второй план, лишь бы восстановить меня против слизеринцев. Как тут не возгордиться! Да и вообще, хотела бы я знать, что там такое интересное с Поттером? И еще у меня проблема образовалась: Мэгги и каникулы. Все-таки Поттер сильно изменился после прошлых рождественских каникул. А тут ребенок один останется, без поддержки, мало ли, чем ее опоят. Или еще чего. Можно, конечно, попросить Снейпа присмотреть, но надежды на него мало. Ему, если Дамблдор прямой приказ отдаст, деваться некуда.
А время отъезда приближалось неумолимо. И я решилась.
— Поттер, на два слова!
Он кивнул, сунул метлу Уизли (он возвращался с тренировки) и мотнул головой. Рыжий безропотно направился в замок, а мы с Поттером двинулись вдоль берега озера.
— Я тебя слушаю, Крауч.
— Ты остаешься на каникулы? — спросила я.
— Да, — кивнул он, — а тебе что?
— Речь не обо мне. Насколько я понимаю, опять остаются все Уизли. Разговаривать с нашим старостой бесполезно, он своих братцев не контролирует. Я прошу тебя донести до них, чтобы они не лезли к Смит.
— Ты заботишься об этой девочке? — спросил Поттер. — Почему бы тебе не пригласить ее к себе в гости?
— Это дом моего деда, — сказала я, — в будущем я смогу приглашать Мэгги в гости, но не сейчас. У нас планы. А у первокурсниц конфликт с младшей Уизли, она крала конфеты у девочек. Я бы не хотела, чтобы все это имело развитие.
— Конфеты, — фыркнул Поттер.
— Многое начинается и с большей ерунды, — напомнила я.
— Хорошо, — кивнул Поттер, — а что я буду с этого иметь?
— А что бы ты хотел? В разумных пределах, конечно.
Он хмыкнул. Черт! Это точно какой-то неправильный Поттер!
— Мне нужна информация, Крауч. Всего лишь информация. Ты не можешь этого знать, но можешь мне помочь. Ты умная, Крауч.
— И что это за информация? — спросила я.
Он потер свой шрам.
— Я просмотрел газеты десятилетней давности, — сказал он, — но так и не понял, что случилось в тот Хэллоуин.
— Этого никто не знает, Поттер, — сказала я, — единственным свидетелем был ты, а тебе и двух лет не исполнилось. Все, что написано в газетах, исходит от Дамблдора. Если он не сидел у тебя под кроватью, то узнать о том, что происходило, он не мог. Конечно, там мог быть портрет, но Волдеморт не дурак — и портрет бы уничтожил. При убийстве маленького ребенка свидетели не нужны. Даже нарисованные.
Поттер медленно кивнул.
— Я тоже об этом думал. И мне это не нравится.
— Такое никому не нравится, — сказала я, — и непонятно, почему Волдеморт вдруг пошел убивать тебя и твоих родителей. Он был умным и сильным магом. Правда, ходят слухи, что перед смертью он стал терять человеческий облик и сходить с ума. Вроде как он искал способ обрести бессмертие и проводил эксперименты на себе.
— То есть, его смерть может быть результатом этих экспериментов? — спросил он.
— Возможно. Возможно, он стал… как это сказать… нестабилен. И несколько убийств подряд, да еще попытка убийства ребенка оказались для него фатальными. А может, там было что-то еще? Кто знает?
— Ты мне поможешь? — спросил он.
— Хорошо, Поттер, но имей в виду, что если там скрыто какое-нибудь преступление Дамблдора или еще кого-то, кто сумел выйти сухим из воды, то это может быть опасно. А у меня есть, кого терять. Я не хочу, чтобы опасность грозила моей семье. И моим друзьям.
— Принято, Крауч.
И мы пожали друг другу руки. Помочь я помогу. А теперь и за Мэгги можно не волноваться. Кстати, и ее стоит предупредить, чтобы просила помощи у Поттера, если рыжие оборзеют. Хотя она за себя постоять умеет, конечно. Но тут численный перевес не в ее пользу.
Со Снейпом было проще.
— Сэр, вы не могли бы присмотреть за Смит?
— Насколько мне известно, у вас и Смит имеется собственный декан, мисс Крауч.
— Не смешно, сэр. Профессор МакГоннагал, видимо, слишком занята, чтобы тратить свое время на такие мелочи. А я бы не хотела, чтобы девочка попала в беду. И есть еще один нюанс.
Снейп хмыкнул.
— Не хотите, вернувшись с каникул, обнаружить шпиона в собственном окружении?
— Вы правы, сэр. Возможности взрослых волшебников меня пугают.
Он потер переносицу.
— Хм… Вы слышали о легиллименции?
— Это темная магия, сэр. Сам процесс очень болезненный для того, кого читают. Его мозг может быть поврежден.
— Именно. Так что этого можно не опасаться. Пока. Замена воспоминаний — процесс длительный, требующий высочайшей квалификации. Специалистов такого уровня в Британии нет. То же касается и магии иллюзий. Это не водопад в лабиринте наколдовать. Заставить человека грезить наяву можно, но, скорее всего, он так и останется в мире грез. Станет своеобразным наркоманом. Подобные маги есть на Востоке. И они недолюбливают англичан.
— Остаются зелья, сэр. Я помню, как на первом уроке вы говорили, что можно одурманить разум.
— Это так, мисс Крауч. Можно заставить говорить правду, вызвать расположение или даже страсть. Но все это будет искусственно. Постоянно принимать эти зелья нельзя, а достаточно пропустить один прием — и весь эффект будет уничтожен. Более того, жертва приворота возненавидит того, кому только что клялась в любви. То же самое будет с фальшивым другом. И даже действию Веритассерума можно противостоять.
— Человек говорит не столько правду, сколько то, что он считает правдой? Да, сэр?
— Да, мисс Крауч. Маги не всемогущи. Они обычные люди с необычными способностями.
— Спасибо, что успокоили, сэр. Но я все равно надеюсь на вашу помощь. Мэгги сирота.
Снейп кивнул.
— Обещаю, мисс Крауч. Не беспокойтесь.
Ну вот, теперь можно и на каникулы ехать.
На вокзале меня встречал дед.
— Отправляемся домой, — сказал он, — твоих родителей навестим в день подарков.
— Хорошо, сэр, — сказала я, беря его за руку. И мы аппарировали.
В холле дома Краучей обнаружился Барти, который командовал домовиками. Ушастые развешивали гирлянды.
— Привет, малышка! — широко улыбнулся Барти. — Ты по мне скучала?
— Ужасно, — с не менее широкой улыбкой подтвердила я.
Его улыбка стала еще шире. Мистер Крауч улыбался намного скупее.
— Иди, устраивайся, Гермиона, — сказал он, — сейчас будем пить чай.
— Мне столько надо рассказать, — кивнула я, — и посоветоваться… и вообще!
Дилли подхватила мой багаж. Я поднялась по лестнице. Мне так нравился старый, чуточку мрачноватый дом. Именно здесь я чувствовала себя на месте. Странное чувство, если честно.
Я быстро скинула школьную мантию и переоделась в платье. Спустилась в гостиную, где уже был сервирован чайный столик. Чайничек исходил ароматным паром, восхитительно пахли булочки, в вазочках и креманках красовались конфеты, печенье и варенье. Большое блюдо сандвичей завершала аппетитную картину.
— Давай, рассказывай, — сказал Барти, когда мы устроились в креслах.
Я разливала чай и рассказывала.
— Мне это не нравится, — сказал мистер Крауч, — история со змеей дурно пахнет. Но Снейп, похоже, действительно не может отказать Дамблдору ни в чем. Хотел бы я знать, на чем тот его прихватил.
— Сэр, — сказала я, — я понимаю, что вам не хочется вспоминать о прошлом, но сейчас все время вылезают какие-то части старых историй. Скажите, пожалуйста, а против профессора Снейпа было что-то реальное? Кроме принадлежности к сторонникам Волдеморта?
— Нет, ничего такого, — ответил дед, — ему и не грозило ничего серьезного. Я даже, помнится, удивился, когда Дамблдор вдруг заявил, что тот являлся его тайным агентом.
— А разве директор Хогвартса мог иметь свою тайную сеть и агентов? — спросила я.
Барти фыркнул.
