если сначала поступишь неправильно, а потом решишь подговорить других на месть. Сомнительную, правда, но месть.
Пацанчик побежал на выход, а я вздохнул и начал напевать ту мелодию, которая зазвучала в начале нашей мелкой потасовки. Уж больно прилипчивый мотив. Стоило один раз услышать, и, думаю, ближайшее время я буду постоянно слышать её в своей голове.
Раз уж воришка-забияка хотел поиграть в кошки-мышки или в догонялки, то не будем мешать ему.
Пацан бежал изо всех сил, но, видимо, пока мы устраивали потасовку, на улице прошёл дождь. И карманник постоянно падал и спотыкался. На нём ещё был непонятный шарф не по погоде, который постоянно лез ему под ноги, отчего тот приземлялся коленями на дорогу, но с криками боли поднимался и бежал дальше.
Я же насвистывал мелодию, думая, что выглядит это крайне комично. Да и времени оставалось совсем мало. Поиграл и хватит. Хорошо, что пацан уже забежал в тупик и судорожно поворачивал головой, понимая, что бежать больше некуда. Он трясся, как осиновый лист, когда я подошёл к нему вплотную.
— Прости меня! Прости! Я так больше не буду! — упал пацан на колени, а я навис над ним.
— Это хорошо, — улыбнулся я так, что даже самые смелые представители человечества задрожали бы. Этот же мелкий обоссался прямо на месте. — И знаешь что? Я слышал… что пацаны не извиняются.
* * *
Домой я пришёл под утро. Пекарня уже готовилась к открытию. Как же прекрасно, что у меня освободилось время. Помощник работал не покладая рук, а точнее — костей. Сора сразу же сообщила, что всё шло прекрасно, а Элеонора, уже позавтракавшая и довольная, подметила, что они обговорили всё с Иваном и теперь он мог без моего пристального надзора всё делать сам.
Это были прекрасные новости. Я прикинул в голове, что мне нужно было сделать до отбытия с Демидовыми. И решил, что самое время зайти в банк. Уже не раз и не два я столкнулся с тем, что носить с собой золото хоть и забавляло — в плане шока окружающих — но за крупными покупками без Дона лучше было не выходить.
— Элеонора, освобождаю тебя от обязанностей на утро, — сказал старухе, а она сразу же развернулась и вопросительно посмотрела на меня. — Знакома с банками? Мне нужно открыть счёт.
— Это хорошая идея, Фер, — одобрительно кивнула Элеонора, а я лишь прищурился, ожидая ответ на свой вопрос. — Да, я знаю, как это делать, поэтому пойду с тобой. Плюс надо бы ещё сделать оплату со счёта в нашей пекарне, но всё же это не горит. Наши покупатели уже привыкли, что нужно брать с собой наличные, когда идут сюда. Можно это не менять.
То есть Элеонора думала про это. Значит, я был прав. Стоило понемногу привыкать пользоваться технологиями этого мира. Хотя я уже и не был против. Чего только стоил мой мотоцикл. Даже подумывал после отпуска забрать его в ад. Хотя был риск начать сражаться за него с братом.
Недолго думая, мы с Элеонорой и Доном, которого я попросил опустошить на треть кладовку, отправились в банк. Бабка сразу же отказалась ехать туда на мотоцикле, сетуя на свои старые кости, но я думал, что причина была в чём-то другом. Я не стал спорить, ведь идти было всего ничего. Времени ещё предостаточно.
Правда, потом мне захотелось забрать свои слова обратно. Бюрократия — зло, но ведь я это уже говорил. Так вот и банки в этом плане ничем не отличались.
Начиналось всё, вроде, хорошо. Нам дали номерок на главной стойке. Очередь перед нами была огромной. И почему именно сегодня все решили открыть счёт? Это было похоже на какое-то проклятье. Когда ты решаешь что-то сделать, то именно в этот день появляются мешающие обстоятельства. По дороге Элеонору мальчик облил водой, ещё и заревел до кучи, когда взглянул в мою сторону. Очередь перед нами не двигалась. А когда она до нас дошла, то девушка ушла на перерыв.
Мы прождали целых полчаса, но нас всё же приняли. И тут началось анкетирование. Хорошо, что я взял с собой Элеонору и делал вид, что ничегошеньки не понимал в их системе. Хоть и прекрасно понял, что от меня хотела сотрудница банка, но с каждым новым вопросом я лишь сильнее раздражался. Мне захотелось спалить это чёртово место. И без разницы на дело, ради которого мы пришли.
В итоге, когда с открытием счета было покончено, нам сообщили, что теперь можно положить на него деньги. Я уже хотел приказать Дону, чтобы доставал незаметно золото, но нам с улыбкой сказали, что это можно сделать лишь в кассе банка в другом окошке.
Я определенно добавлю в список дел сжечь этого место. Элеонора увидела мой порыв и вовремя меня остановила, сходив на стойку и взяв теперь номерок в кассу. Отстояв ещё одну огромную очередь, мы наконец сделали то, ради чего пришли.
Я приказал Дону доставать золото мне в руки, когда мы уже стояли в отдельном кабинете на кассе.
Кассирша была в шоке, когда я мешок за мешком доставал деньги. Она пыталась подсчитать количество, но в какой-то момент сбилась. Элеонора с легким негодованием смотрела на меня, а после тихо зашипела:
— Зачем столько сразу денег? Это же подозрительно…
— Это ведь всего лишь малая часть, — пожал я плечами, закончив выкладывать золото. Дон даже рыгнул под конец, а я лишь хмыкнул на его поведение. — Не знал, что нужно было принести меньше.
— Фер, с тобой можно поседеть раньше времени, — пробормотала Элеонора.
— Ты уже седая. Тебе это не грозит, — спокойно сказал я, а Дон аж охнул от такого. — Но если нужно, то я сделаю для тебя пирожок для покраски волос. Правда, он немного экспериментальный. Никогда не угадаешь, какой цвет будет.
Элеонора мотнула головой, смотря на меня с ужасом, а я улыбнулся, вспомнив, как брат месяц ходил с зеленой шевелюрой. Чем он только не пытался свести эффект пирожка. Но ничего не помогало. Как его только за глаза не называли.
Кассирша успела прийти в себя во время нашего короткого разговора с Элеонорой. Она подсчитала все золото и назвала сумму, от которой у неё чуть не выпали глаза. Позади сотрудницы появились такие же шокированные женщины и плотоядно взглянули на меня. Неужели подумали, что меня можно найти вне банка и попробовать
