из древнейших родов, другие попросту бы не справились. Я готов прямо сейчас назвать вам одно имя. — Я подался вперед и облокотился на стол. — И очень надеюсь услышать оставшиеся четыре. Подозреваю, вы…
Договорить я не успел. За окном раздался шум — откуда-то снизу, с набережной. Рев нескольких автомобильных моторов, визг покрышек по асфальту и сразу за ним — ругань и крики.
— Боюсь, этот разговор придется отложить, судари. — Юсупов отодвинул стул и рывком поднялся. — Кажется, у нас еще гости. И на этот раз не из тех, кого я был бы рад видеть.
Гости еще только вставали из-за стола, а я уже успел просчитать основные варианты. И оказалось их не так уж и много, а хороших — и вовсе ни одного. И внезапный рейд жандармов, которые порой любили нагрянуть на сходки таких вот тайных обществ, был среди них далеко не самым паршивым.
— Господь милосердный, что происходит?.. — Цесаревич каким-то образом опередил меня на пути к окну. — Это возмутительно!
— Осторожнее, ваше высочество. Лучше встаньте за стену.
Я без особых церемоний отодвинул венценосца плечом и сам выглянул наружу. Уже ничуть не сомневаясь, что зрелище мне не понравится.
Четыре автомобиля. Три легковых и один армейский грузовик с тентом. Они выстроились на набережной, как попало, вкривь и вкось, перегородив проезд чуть ли полностью — явно тормозили в спешке, а пассажиров наверняка и вовсе высаживали чуть ли не на ходу. Я насчитал с полдюжины вооруженных мужчин в штатском и примерно впятеро больше солдат в полевой форме. Без знаков отличия — ни погон, ни петлиц, ни нагрудных знаков не было ни у кого. Запоздавшие вояки еще лезли из грузовика, как тараканы, но их товарищи уже расселись за машинами, нацелив винтовки на фасад дворца, а трое разложили трехногий лафет и разворачивали в нашу сторону что-то подозрительно похожее не…
— Ложитесь! — рявкнул я, хватая цесаревича за ворот пиджака. — Все на пол!
Очередь полоснула по окнам, кроша стекла и разнося в щепки дубовые рамы. Кто-то из гостей охнул и упал, заливая паркет кровью из простреленного горла, но остальные успели укрыться. Юсупов с Горчаковым скрючились, закрывая руками головы от сыпавшихся сверху осколков, и только цесаревич настырно рвался из моей хватки.
Видимо, очень спешил поскорее снова высунуть голову куда не следует.
Через несколько мгновений к пулемету подключился второй, а за ними затрещали и винтовки. Дворец в свое время построили на совесть, так что даже трехлинейные патроны ничего не могли поделать с толстым камнем фасада. Зато на окнах на внутреннем убранстве разгулялись по полной: свинец с грозным воем рвал картины и лепнину под потолком, стремительно превращая стену напротив окна в решето. Били явно не прицельно, просто связали огнем, чтобы не дать поднять голову.
Так прикрывают штурмовой отряд. Дают подойти к зданию вплотную, чтобы расстрелять обороняющихся на первом этаже… если они вообще есть — вряд ли Юсупов с его силищей держит большую охрану.
Впрочем, кто-то внизу явно огрызался. То ли местные слуги оказались не робкого десятка, то ли гости дворца пожаловали с изрядным сопровождением. В ответ на винтовочную и пулеметную трескотню то и дело рявкали револьверы и ружья, но с каждым мгновением все реже.
Долго им не продержаться. Особенно против идущих на штурм профессионалов. Конечно, с улице работал не упакованный в тактические бронежилеты спецназ, но уж точно те, кто имел в таких делах какой-никакой опыт. То ли взвод регулярной армии, то ли ветераны русско-японской — их в столице наверняка имелось с избытком.
А уж раздобыть несколько десятков винтовок, имея капитал, и вовсе не проблема.
— Уходим! — Я откатился от окна и поднялся на корточки. — Сейчас полезут через вход — встретим их внизу!
Почтенных господ не пришлось уговаривать. Похоже, они и без меня знали, что следует делать. Юсупов уже успел снова облачиться в ледяную броню — правда, на этот раз габаритам поскромнее, чтобы не застрять в дверях. Кто-то из князей или графов замерцал, превращаясь в полупрозрачный силуэт, и вдруг начал двигаться примерно втрое быстрее.
Но всех уделал Горчаков: выпрямился во весь рост, задымился — и вдруг полыхнул ярко-красным пламенем, разбрасывая во все стороны тлеющие ошметки одежды. Несколько пуль с улице тут же угодили в раскаленное тело, но его светлость будто и не заметил — только плюнулся искрами из подстреленного плеча и зашагал следом за Юсуповым, оставляя на паркете горящие следы.
Но фоне грозных патриархов родов мой «браунинг» выглядел не слишком-то, эффектно, но я все равно вынул его из кобуры и тоже направился к двери, не забывая ненавязчиво придерживать цесаревича. Его высочество не спешил демонстрировать родовой Талант, если таковой вообще имелся, зато настрой имел самый что ни на есть боевой.
— За мной! — скомандовал Юсупов, она ходу отращивая ледяной меч. — К лестнице!
Я поднырнул под бронированную ручищу и все-таки постарался успеть первым. И вовремя: защищать двери внизу оказалось уже некому. У входа остались только трупы, солдаты прорвались внутрь, и один из них уже вытаскивал окровавленный штык из бедняги дворецкого.
Я свалил его двумя выстрелами и тут же метнулся через лестничную площадку под прикрытие мраморной ограды, освобождая дорогу «танкам». На их роль тянули, конечно же, не все из собравшихся под этой крышей достойных господ, но парочка боевых старцев стоили роты солдат… если не целого батальона.
Юсупов неторопливо шагнул на ступеньки, прикрывая голову огромной прозрачной перчаткой. Пули колошматили по нему, откалывая от брони целые куски, но остановить ледяного титана не могли. Его клинок взметнулся, и на белоснежный мрамор лестницы брызнула кровь. Фигура в полевой форма разделилась надвое и рухнула вниз бездыханной плотью. Второго солдата Юсупов ударил уже в спину, протыкая насквозь.
С остальными разделался Горчаков. Он не стал переть напролом и, выгадав момент, хлестнул пламенем сразу с обеих ладоней, в мгновение ока выжигая на первом этаже все, что еще могло двигаться или стрелять. От криков зазвенело в ушах, и я запоздало сообразил, что там, внизу еще могли остаться и свои — охрана или раненые слуги.
Но его светлость такие мелочи, похоже, не волновали. Он еще раз ударил огнем и, ускорив шаг, обогнал тяжелого и медлительного Юсупова. Тому приходилось несладко: огромная ледяная фигура попала в прицел пулеметчику на улице и снова искрилась осколками, принимая грудью свинец. Но стреляли не
