Но старый маэстро лишь прикрывает веки в ответ на обращенные к нему слова одобрения. И это – не поза. Росель просто остается самим собой, следует своим убеждениям при любых условиях. Главное для него – не житейский успех, не благополучие, а чувство собственного достоинства и внутренняя свобода, которые оказываются сильнее желания славы, успеха, денег. Он – такой. Иначе не может.
После выхода романа Васкес Монтальбан отмечал, что он обратился в нем к давно волновавшей его теме: судьбе блестящего поколения творческой интеллигенции Испании 30-х годов, которая оказалась переломленной трагическими событиями гражданской войны и последовавшими за нею годами глухого безвременья – многие из этих интеллигентов, оставшихся в живых, выброшены за борт жизни, вынуждены отказаться от творчества, а правящие круги постфранкистской буржуазно-демократической Испании, хотя на словах и пекутся сейчас о культуре, бросили этих людей на произвол судьбы.[163]
Но в общем контексте романа его кульминационный эпизод – последняя встреча Роселя с Дориа – поднимает пафос произведения на более высокую ступень: в нем заключается ответ на ведущийся в романе спор о том, что же означают в жизни «победа» и «поражение». Не случайно в тех же высказываниях представителям печати Васкес Монтальбан подчеркивал, что в центре его книги прежде всего этика общественно-политического поведения человека.
Через своего пианиста Васкес Монтальбан утверждает нравственную стойкость, верность своим идеям, необходимость следования нормам человеческой порядочности – то есть те духовные ценности, что на глазах разрушаются на родине писателя потребительским обществом, хотя без них невозможна человеческая цивилизация; без них обречены и испанские культура и общество, как и мировая культура и человечество вообще.
Эти духовные ценности в конечном счете, по убеждению Васкеса Монтальбана, становятся и категориями реальной политики. Почему и как это происходит, станет ясно дальше, понятней станет, какую ключевую и многогранную роль играет в романе образ маэстро Роселя…
Как уже отмечалось, в «Пианисте» общечеловеческие проблемы Васкес Монтальбан ставит и решает на конкретном материале, который дает ему испанская действительность – как сегодняшняя, так и относительно недавняя. «Пианист» – роман политический. И одна из важнейших тем, которая затрагивается в нем, – трагическая разобщенность левых сил в стране, в частности творческой интеллигенции, роковым образом сказывающаяся в моменты решающих поворотов в истории Испании XX века. Альберт Росель сумел сохранить свое «я»; несмотря ни на что, его не удалось сломить. И все же его поколению на протяжении его жизни дважды представлялась историческая возможность изменить судьбы своей родины, создать в ней общество социальной справедливости, соответствующее высоким представлениям идеалистов, боровшихся за счастье своего народа.
Первый такой шанс появился в 30-х годах, когда в Испании набрало огромную силу народное движение, направленное против власть имущих. Как известно, в жестокой схватке 1936–1939 годов реакции удалось одолеть прогрессивные силы Испании, страна на долгие годы погрузилась в черную ночь франкистской диктатуры. На то были объективные причины – они известны довольно широко. Но были причины и субъективного характера. К ним и обращается вновь писатель в своем романе.
Национально-революционная война в Испании была поистине героической эпопеей, потрясшей весь мир. Испанский народ показал в ней чудеса отваги и самоотверженности, отражая натиск местной реакции и стран «оси». И все же – об этом с большей или меньшей степенью откровенности, насколько позволяло время, писали видные писатели и журналисты той эпохи, обращавшиеся к событиям той поры, – немалую роль в поражении республиканцев сыграли внутренние противоречия в их лагере, ослаблявшие их перед лицом общего врага, хотя активисты разных партий вместе с народом и готовы были отдать жизнь за свободу (в то время как франкисты-прагматики противопоставляли революционерам-идеалистам железную военную дисциплину, оставив на время внутренние противоречия, хотя они тоже у них были).
Именно на этом аспекте истории ставит акценты Васкес Монтальбан, обращаясь к вопросу об ответственности левых за поражение, так дорого стоившее народу Испании. Сделано это автором очень тонко, без прямолинейных решений.
Именно поэтому, в частности, писатель делает своего героя в 1936 году членом Объединенной рабочей марксистской партии, более известной под ее испанской аббревиатурой – ПОУМ. Судя по всему, он выбрал именно эту левую партию потому, что она была впоследствии разгромлена и не имела дальнейшей истории. Главное же для автора то, что его герой принадлежал к партии, которая сражалась на стороне Республики и носила ярко антифашистский характер.
Следует иметь в виду при этом, что летом 1936 года, когда мы знакомимся с Роселем, ведущую роль среди испанских левых играли социалисты, постоянно склонявшиеся к соглашательству с буржуазией, и анархисты, программа которых была сумбурной и расплывчатой, хотя на словах они выступали как сторонники решительных действий. Коммунисты составляли в тот момент в Испании незначительную группу (только позже, в ходе гражданской войны, они благодаря своей боевой и последовательной политике резко увеличили свои ряды и обрели большое влияние в стране). К тому же коммунистическая партия той поры была дискредитирована догматической линией руководства Хосе Бульехоса. На этом фоне ПОУМ, вышедшая из компартии как раз из-за несогласия с политикой Бульехоса, на первых порах в глазах многих честных демократов выглядела привлекательно: им импонировали в этой партии ее радикализм, постоянные ссылки на Маркса и Ленина, то обстоятельство, что основатели и лидеры партии Хоакин Маурин и Андрес Нин были в прошлом видными работниками Коминтерна, подолгу жили в СССР – стране победившего социализма – и на фоне социалистических руководителей, отличавшихся адвокатским краснобайством, а также анархистских вожаков, грешивших явным авантюризмом, выглядели твердыми «пролетарскими» вождями.
Однако к началу 1936 года ПОУМ стала все более отчетливо скатываться на позиции троцкизма, нанесшего огромный ущерб революционному движению того времени, превратилась в одну из тех левацких организаций, которые в ходе гражданской войны в Испании отказывались подчиняться общей дисциплине, своим экстремизмом и безответственностью подрывали основы антифашистского единства (достаточно сказать, что в мае 1937 года, в самый решающий период гражданской войны, ПОУМ вместе с анархистами подняла в Барселоне военный мятеж против Республики, который пришлось подавлять силой).
Политические симпатии Васкеса Монтальбана четки. Писатель показывает ограниченность и догматизм, присущие этой партии, которые в последующем и приведут ее к деградации. Отметим, например, что активист-поумовец Бонет, пытающийся опекать Роселя в Париже, показан автором с едва скрытым сарказмом, как бездумный авантюрист, человек политически несостоятельный. Но, сделав молодого пианиста, которым двигало ощущение неотделимости от своего народа, членом ПОУМ, Васкес Монтальбан тем самым как бы «изнутри», глазами своего героя, показал нам внутренние противоречия среди левых сил, игравшие на руку фашистам, погрузил его в тот зыбкий и неустойчивый мирок псевдореволюционеров, от действий которых было больше вреда, нежели пользы. Отметим, что сам Росель никак не разделяет антисоветских настроений Бонета: он даже думает о том, чтобы в случае, если повернется в Испании худо, эмигрировать в Советский Союз, который ему близок и дорог, хотя не все происходящее в этой стране в тот момент ему понятно – особенно в культурной политике.
Впрочем, в той части «Пианиста», где речь идет о событиях 1936 года, Испания и ее проблемы даны как бы задним планом: они присутствуют главным образом в репликах персонажей, комментирующих происходящее на родине. В этой части Васкес Монтальбан погружает своего героя в бурную действительность Франции, где незадолго до описываемых событий на выборах победил Народный фронт. Эта победа демократических сил, мобилизовавшихся на борьбу с наступающим в Европе фашизмом, была достигнута в результате упорных усилий не только рабочего движения, но и прогрессивной интеллигенции. Однако, как показывает Васкес Монтальбан в романе, победу эту не удалось закрепить должным образом.
Росель попадает в Париже в мир бурлящей интеллектуальной жизни, где схлестываются противостоящие друг другу эстетические школы и художественные направления. Как раз в этот момент достигает апогея кризис сюрреализма, печатью которого в 20 – 30-е годы были отмечены литература, изобразительные искусства, театр и кинематограф, музыка Запада. Прогрессивные деятели культуры, привлеченные в свое время мятежным духом сюрреалистов, бунтовавших против косного буржуазного духа в искусстве и смело экспериментировавших в поисках новых средств выражения, стали отходить от этого течения, пытаясь найти более прямой язык с народом, ибо понимали, что наступление фашизма грозит человечеству вообще и культуре в целом. Те художники, что не могли вырваться из узкого мирка экспериментальных изысканий к социальным и политическим проблемам, но почувствовали, что почва уходит у них из-под ног, метались в поисках новых ориентиров – такие метания, в частности, привели к самоубийству писателя-сюрреалиста Рене Кревеля, имя которого так часто мелькает в этой части романа.[164]
